Инвестиции в экономику Японии и размещение в стране американских военных заказов постепенно выправили положение в экономике. Страна достигла довоенного уровня производства к 1951 г. К концу 1950-х Япония вышла на первое место в мире по темпам роста промышленного производства. Однако экономика развивалась за счет простых людей, положение которых было практически нищенским.

Правительствам Икэды и Сато в 1960-е гг. пришлось немало потрудиться ради создания высокого уровня жизни населения. Делалось это за счет отсутствия интересов страны в военной сфере и расширения экономического влияния в мире.

Вне всякого сомнения, выдающимся достижением и символом послевоенных десятилетий стал скоростной экспресс на железной дороге Токайдо. Прошло чуть более века с тех пор, как японские сановники внимательно изучали макет железной дороги — и Япония стала передовой в области развития скоростного железнодорожного транспорта.

Но этим, конечно же, достижения не исчерпываются. Еще в 1958 г. был построен другой символ развития — токийская телебашня высотой 333 метра.

Еще до окончания оккупации в Японии появился свой лауреат Нобелевской премии в области физики. Им стал Хидэки Юкава. Его исследования элементарных частиц во многом заложили основы сегодняшней квантовой физики.

Впоследствии, в 1965 г., физик Синъитиро Томонага тоже был удостоен Нобелевской премии по физике за развитие квантовой теории. В 1973 г. еще один физик японского происхождения — Лео Эсаки — стал лауреатом Нобелевской премии по физике. В 1981 г. Нобелевской премии удостоен химик Тэнъити Фукуи.

В 1970 г. Япония запустила свой первый спутник — «Осуми». До этого многие западные страны уже имели свои спутники. Но Британия, Канада, Италия использовали для запуска американские ракеты-носители. Япония пошла дальше: спутник был запущен собственной ракетой с собственного же космодрома.

Что же касается успехов в области электроники, то здесь Япония встала вполне вровень с Соединенными Штатами. Как и в производстве автомобилей, что сделалось причиной «экономической войны» (впрочем, никоим образом не распространившуюся ни на политику, ни на культурную сферу).

1964 г. ознаменовался не только открытием скоростной магистрали. В октябре с огромным успехом прошли уже давно ожидаемые Олимпийские Игры. Впервые в программе была представлена борьба дзюдо, завоевавшая популярность не только на родине, но и во многих других странах (в том числе — в СССР).

Обзор изобретений и товаров из Японии, завоевавших популярность на мировом рынке, можно продолжать до бесконечности. Но наша задача куда более узкая. Поэтому пока что мы прервем список успехов — и рассмотрим биографии лишь двоих японцев, живших в то время. Один из них весьма известен у нас, его произведения считаются если не столь же модными, как романы Мураками, то, как минимум, входящими «джентльменский набор образованного человека» (неясно, кем и с какими целями созданный). Второй, его современник, популярен далеко не настолько, он известен, пожалуй, лишь политологам и специалистам по Японии. Но первый защищал прошлое — и погиб. Второй — жил во имя будущего.

В СССР Юкио Мисиму считали (на сей раз — имея все основания) махровым реакционером. А потому и не издавали (чему оснований быть в принципе не может). Сегодня его издают, он пользуется определенной популярностью. (На мой взгляд, популярность эта вызвана натуралистическими описаниями и гомосексуальными страницами его произведений — впрочем, каждый может судить об этом авторе сам).

Недовольных политикой демилитаризации в послевоенной Японии осталось вполне достаточно: оккупационный режим МакАртура, как бы его не клеймили в советской прессе, массовых репрессий не проводил. Но недовольство превращалось в демонстрации и посещения храма Ясукуни, пар выпускался — а новая жизнь тем временем завоевывала этих завоевателей. Человек, каких бы он политических взглядов ни придерживался, должен что-то есть, должен иметь крышу над головой. А для всего этого надо вписаться в систему.

Кем был Юкио Мисима? Писателем, интеллигентом, вроде бы, далеким от военной сферы. Но именно эта «интеллигентность» (ничего общего не имеющая ни со знаниями, ни с хорошими манерами) толкает людей на следование «возвышенным идеям». А уж какими эти идеи окажутся — покушением ли на царя-освободителя, организацией акций по спасению животных со скотобоен или возрождением величия империи — подсказывает каждая конкретная ситуация и каждое конкретное время. Суть всегда остается одинаковой (хотя форма, порой, бывает и довольно безобидной). Мисима выбрал реваншизм. Ностальгию по прошлому.

Большинству из нас, вероятно, сложно хотя бы просто понять мотивацию таких людей (об искренней симпатии к их делу и речи быть не может). Тогдашний премьер Японии Сато дал четкую и ясную оценку тому, что сотворил Мисима, назвав его сумасшедшим («китигаи»). Из этого видно, что тяга к саморазрушению вовсе не свойственна японцам. Конечно, у нас в России могут найтись философы, считающие такие поступки тягой к максимальному действию, возможному для человека. Но люди, как правило, совершают (или пытаются совершить) максимальное действие, оставаясь в живых. Даже если речь идет о войне, то, в отличие от камикадзе, победителям чаще всего свойственна иная философия: «Не мы должны гибнуть за свои идеи, а враг — за свои…» На то они и победители.

Юкио Мисима, сожалевший, что дожил до сорокалетнего возраста, но так и не сделался героем, выбрал для себя ответ: уходить. Но уходя — хорошенько хлопнуть дверью.

Поэтому писатель стал создавать тайную армию из таких же, как он сам. Разумеется, сторонники нашлись, хотя их было немного. Конечно, можно говорить об их стойкости и мужестве но ведь и революционерам, бросавшим бомбы в царя (а заодно и в ни в чем не повинных людей) в мужестве не откажешь. И религиозным фундаменталистам — тоже. (Сиоко Асахара, о котором еще будет сказано, — это исключение из правил).

Любопытно, что примером для его «Общества Щита» стали герои из числа ультралевых организаций, участвовавшие в терактах. Естественно, взгляды «леваков» Мисима и его сподвижники не разделяли. Но ведь важнее для них оказалось другое — и они сами, и ультралевые не щадили ни своих, ни чужих жизней во имя идеалов, они были готовы к немедленному действию. А по сути (хотя и обе группировки наверняка обиделись бы на подобное высказывание), и те, и другие представляли несвободный прошлый мир.

О чем же писал Мисима? В России хороню известен его рассказ о молодом офицере, участнике фашистского путча 1930-х. Путч провалился, и он должен покончить с собой. Вслед за ним самоубийство совершает его супруга.

В рассказе почти не затрагивается предыстория. Основной его сюжет — это долгая и обстоятельная подготовка к обряду сэппуку и его совершение. Натурализм описания способен вызвать омерзение. Но для Мисимы человек, совершающий ритуальное самоубийство, был образцом чести и долга.

А. Моррис, лично знавший Мисиму, пишет о том, в чем был убежден японский националист: «Со времени окончания войны на Тихом океане, японцы решили «играть только наверняка», придавая особое значение безопасности и материальной обустроенности и игнорируя то, что является наиболее уникальным и драгоценным в наследии страны. Вследствие этого их тела живут дольше, чем прежде, но дух умирает ранней смертью».