Осколок был мне больше не нужен. Я знала, что Симфэ умрет от ожогов и потери крови. Я видела несколько путей будущего, где продолжала удерживать осколок и сильно резала себе ладонь. В нескольких меньших будущих он мог спасти мне жизнь. И было совсем мало таких будущих, где осколок попадал в руки Двалии. Совсем мало – в таком деле слишком много. Я отбросила его в дальний угол. В это мгновение Симфэ упала, пытаясь кричать, но захлебываясь кровью. Она распласталась на полу, тщетно пытаясь зажать рану. Ее ноги угодили в лужу горящего масла, она бешено засучила ими. Я отвернулась. Я и так знала, что будет с ней дальше. С Симфэ покончено.

И знала, что мне делать дальше. С каждым моим действием лучший Путь становился шире и яснее. Вот мой истинный Путь, а не то, что воображали Слуги.

Я наклонилась и положила порезанную ладонь в лужицу слизи. Втянув воздух, я почувствовала, как магия мощно заструилась по моим жилам. И как она соединилась с другой магией, с той, что досталась мне по праву Видящей. Магия свивалась и танцевала во мне, красная, черная и серебряная. Мне были ведомы будущие и ведомо прошлое.

И я могла приказать людям выстроить то будущее, которое мне угодно.

Магия Виндлайера лизнула меня холодной волной. Бессильной волной.

– Освободи нас, – предложил он и вытаращил глаза, когда я покачала головой.

– Этому не бывать, – ласково сказала я.

– Заставь ее! – рявкнула ему Двалия, и на этот раз его приказ был не волной, а мощным ударом.

Меня обожгло, но не оглушило. Я решила немного подшутить. Медленно наклонилась и подобрала связку ключей. Уставилась на них. С сонным видом протянула их Двалии. Она рванулась вперед… И я обронила ключи так, чтобы ей совсем немного не хватило длины цепи, чтобы дотянуться. Она забилась в своем железном ошейнике.

– Освободи нас от оков. – На сей раз Виндлайер не предлагал, а приказывал.

Но мне уже стало понятно, как заслониться, и оставалось только пройти сквозь этот приказ, как корабль рассекает волны. Улыбнувшись Виндлайеру, я подошла к неподвижному телу Симфэ. На поясе у нее висел кинжал. Узорчатые ножны обгорели. Я вытащила его и сунула за пояс. Настоящее оружие. Такое, каким отец учил меня пользоваться. На душе потеплело. В кармане Симфэ я нашла другие ключи на серебряных цепочках. Это тоже мое.

– Виндлайер! – надсаживалась Двалия хриплым от боли голосом.

Он пытался. Я почувствовала, как он собрал свою силу в кулак и направил ее на меня. Это было как легкий ветерок. Я снова улыбнулась ему. Потом вспомнила, как отец оттолкнул меня, когда я ощутила прикосновение его магии. Я попыталась сделать так же, когда посмотрела на Виндлайера и сказала:

– Перестань.

Тот безвольно повалился на пол. Глаза его закатились, по телу дважды пробежала дрожь, потом он замер.

– Он умер? – услышала я собственный голос.

– Стража! Стража! На помощь! – закричала Двалия.

Мне доводилось слышать, как она ревет от ярости и вопит от гнева. В эту минуту я впервые услышала, как ее голос звенит от ужаса.

Я даже не сразу поняла, что это меня она так испугалась. Я стояла там, где она не могла до меня дотянуться, и на миг поддалась страху. Сейчас сюда придут стражники, и меня схватят. Изобьют или прикончат. Нет.

– Не кричи. Сиди тихо.

И она умолкла, замерла с приоткрытым ртом. Я прислушалась. Огонь в масляной луже и на теле Симфэ потрескивал, угасая. Ни топота стражников, ни скрежета ключей в замках – ничего. Ах да! Конечно же, Симфэ договорилась, чтобы они все ушли с постов. Я улыбнулась при мысли о том, что она проделала за меня всю работу.

В этот миг тишины до меня докричалось тело. У меня были искромсаны стопы. Порез на ладони болел. Я уставилась на него. Он протянулся через ладонь, словно кривая улыбка. Ранка кровоточила. Второй рукой я соединила ее края.

Конечно. Мне под силу сделать кое-что получше. Я почувствовала, как края рассеченной плоти соприкоснулись и вспомнили друг друга. Они были созданы единым целым.

– Будь целым, – сказала я, и тело послушалось.

Мне почти было видно, как оно плетет тонкую, словно паутинка, сеть, чтобы срастить плоть воедино. Прихрамывая, я отошла от лужицы змеиной слюны и догорающего масла. Села на пол и осмотрела ступни. Вытащила осколок стекла из пятки. Один за другим заставила порезы закрыться. Когда я встала, ноги мои были как новенькие. Они еще беспокоили, но резкая боль исчезла.

Сейчас на это нет времени. Убей ее. Беги.

Тсс.

Я шикнула на Волка-Отца. Это не лес, это подземная темница. Пригодится ли мне, если Двалия сбежит? Я задумчиво посмотрела на нее.

– Никакой ты не Нежданный Сын! – прошептала она.

– Я так и говорила. Много раз. Но ты все равно разрушила мою жизнь. Увезла меня из дома, убила моих друзей.

– Ты Разрушитель. А мы привезли тебя сюда.

Удивительно. В ее словах теплились свет и правда. Неужели я – Разрушитель? В памяти всплыл подслушанный разговор в лесу между Реппин и Аларией. Неужели это было про меня?

– Да, – сказала я.

И стоило мне признать, кто я, Путь развернулся передо мной. Я знала, что мне делать. Мне почти не пришлось ничего решать, когда я вытащила из-за пояса кинжал. И делала это в стольких возможных будущих, что не совершить этого было почти невозможно. Я медленно шагнула к Двалии.

– Я – Разрушитель. Ты не только привезла меня сюда, ты создала меня. Мое появление было почти невозможно. А потом ты вломилась в мой дом… Нет. – Я присмотрелась и увидела путь, который она оставила за спиной. Словно липкий след улитки на чисто выметенном полу. – Нет. Это началось много лет назад. Ты начала создавать меня, когда пытала Любимого.

Она уставилась на меня, вытаращив глаза. Я шагнула вперед, занеся кинжал. Двалия ударила меня по руке, с силой, и нож выпал. Он ударился об пол, в точности как я и предвидела, и издал именно такой звук, какого я ожидала. Кинжал мне не требовался. Я улыбнулась ей. И вошла в ее разум, как горячий нож – в масло.

– Умри, – сказала я.

И она умерла.

Двалия занимала место в мире. А теперь перестала занимать. Я почувствовала, как мир сомкнулся там, где только что была она. Та ее часть, что была живым существом, скоро отправится в землю и станет ею. Все будущие, что могли произрасти из живущей Двалии, увяли и засохли, и другие сверкающие нити заняли их место на сверкающем холсте судьбы. Нити, существование которых стало возможно благодаря тому, что она умерла здесь и сейчас. Едва она перестала жить, ее тело стало разрушаться, превращаясь в нечто иное. Я смотрела на него, не понимая, как оно могло служить ей вместилищем и чем была Двалия. Явно не тем, что осталось от нее теперь.

Вот, значит, что такое смерть. Я размышляла над этим, когда подбирала бронзовое кольцо с ключами и кинжал Симфэ.