ли она догадалась их поменять, и, скорее всего, все те, кто был ядром, включая Хараду…

Воскрешение Цубаки прошло не по плану, несомненно. Но это было так интересно! Выходит, ей тоже удалось превзойти человечество и уйти совершенно на другой уровень бытия! Черт, если бы он знал о таком ее потенциале сразу, то не стал бы церемониться и составил бы весь план иначе. А то спасение, хуе-мое… Кому нужно спасать свою бренную плоть, когда ты можешь покинуть ее и стать бессмертным в Сети!.. Ах, Тайтэн. На губах у Ханзе вновь выросла ухмылка. Вот к чему привела тебя твоя верность.

Впрочем, о мертвых…

Стоило лучше подумать о Ямато. Ямато, его чудесной голове с множеством кодов. Какой полезный мальчик. Ханзе не зря обратил на него внимание: ребенок, выбравшийся из «Хорин» после первой резни, сумевший вернуть разум после вторжения Оторы!.. Без такого исполнителя будет крайне грустно!

Он отпил еще немного из стаканчика, после чего уставился прямо в глаза Оторе. Тот не шевелился, подобно мраморному изваянию, но затем, когда молчание затянулось слишком долго, наконец процедил:

— Говори уже.

— Есть несколько ступеней в поиске того, кто так сильно нужен всем, — сверкнул белозубой улыбкой Ханзе и загнул один палец. — Первый шаг: натравить на его след кого-то обиженного. Последняя резня в «Хорин», та самая, откуда с таким трудом выбрались… Окамура, может, и понимает, что действовала за всем Цубаки, но для остальных-то виновен во всем сам Ямато.

Лицо Оторы ничуть не поменялось, он лишь сильнее потемнел взглядом, когда как Ханзе глухо рассмеялся.

О, праведники, помилуйте их души…

Все произошло в мгновение ока.

Перебирая воспоминания, Ямато мог выделить лишь пару моментов: как глаза у Харады расширились, как она схватила его за руку и сказала быстро убегать. Словно что-то ее беспокоило, словно в этот раз она сыграла роль человека, виновного в чем-то, кто всеми силами старался искупить свою вину. Как толкнула его вперед, обернулась… Видел тень позади нее. Помнил и попытку заслонить ее собой — как глупо, они оба рисковали жизнями друг за друга — и отчетливо слышал треск над ухом, а затем резкую боль в шее.

И дальше — темнота.

Воспоминания были быстрыми, смазанными, словно плохая съемка.

Это были скавы? Их взяли в плен?

Но почему Харада так забеспокоилась?

Лежа на спине где-то, он отчетливо думал: нет, что-то тут было нечисто. Он бы не поддался каким-то бродягам со свалки. С другой стороны, он знал, что на «Нэнокуни» обитали так называемые крестоглазые — люди без айди-карт, словно намеренно подчеркнувшие крестами на глазах свое отсутствие в системе. Будто вычеркнутые. Кажется, Окамура говорил ему о том, что среди них водились крайне опасные личности, и, может… Они наткнулись на таких? Но все это было так странно, слишком внезапно… И, как некстати, Котобуки не знал, куда они направились! Черт, он надеялся, Харада написала ему или что-то в этом роде. Старик умел договариваться со всяким сбродом, может, доболтается и тут.

Затем Ямато распахнул глаза.

Сперва не понял, где находился, но потом поводил глазами из стороны в сторону, даром, что тут было темно, и яркий свет в глаза не ударил: он был в каком-то темном помещении без окон. Стены кирпичные, старая постройка. Пахло тут сыростью, значит, подвал. Но без разводов или луж воды, достаточно чистый. Несомненно, это радовало.

Шея болела — видимо, ударили шокером прямо в затылочный порт. Даже бывалого шиноби такое вырубит за считанные секунды.

С трудом нащупав больное место, дрогнув, когда задел пальцами содранную кожу, Ямато заозирался по сторонам; дернулся, когда наткнулся рядом на человека, что сидел на корточках прямо перед ним и смотрел в глаза. Чуть вьющиеся черные волосы, разбитые очки, он был старше лет на пять точно. Одежка простая, не выделяющаяся. Куртка с нашивками, футболка. Задохликом не выглядел. Лицо у него было странно знакомым… Слегка потрепанным, правда, но даже так…

Поначалу Ямато стушевался, но затем, когда тот протянул ему руку, все не неуверенно поинтересовался:

— А ты?..

— Я Ицки, — проговорил он. Затем оглянулся, и, неловко улыбнувшись, вновь уставился на Ямато. — Ты тоже попался скавам, да?..

Попался скавам. Значит, вот что произошло. Теория про крестоглазых ублюдков становилась все более и более реальной. Ицки, несмотря на крайне спокойный голос, не выглядел озлобленным, и Ямато сипло выдохнул, неторопливо садясь на земле. Боже, теперь еще с этим разбираться. У него и так проблем было невпроворот. Теперь надо было выбираться… Он надеялся, что Харада успела ускользнуть. В одиночку-то он выберется без проблем. Ну, или с чужой помощью. Его взгляд еще раз скользнул по Ицки.

То, что они были тут вдвоем — невольные жертвы жадности скавов — успокаивало, и Ямато все же пожал протянутую руку. Рукопожатие вышло крепким, сильным.

— Такигава, — представился он.

Называться «Ямато» было опасно, слухи могли дойти далеко, но вот по фамилии его знали разве что люди Харады, которым точно дела не было, и Окамура, который пока… не выходил на связь. А такая простая фамилия? Никто бы не удивился. В ответ ему вежливо улыбнулись.

Некоторое время они просидели молча. Ямато осматривал помещение: дверь крепко заперта, окон не было. Вентиляций, в которые можно было протиснуться — тоже. Никакой техники, взломать не выйдет. Единственный шанс — выбивать дверь. Но выйдет ли? Все тут выглядело старым, а Ямато хорошо усвоил урок, что старые постройки в Эдо были крайне надежными. И сложно разрушимыми!

Он отвлекся, когда Ицки вдруг поинтересовался быстро:

— Ты тут?..

Стоило осторожно выдавать информацию… С другой стороны, если Ицки тоже перехватили скавы, то ничего особо преступного он не услышит. Поэтому Ямато лишь пожал плечами, окончательно поднимаясь на ноги. Спина неприятно побаливала после лежания на твердом полу.

— Копался на свалке с товарищами. Видимо, по башке ударили.

— С твоим-то хромом несолидно как-то копаться, — рассмеялся Ицки.

Ямато резко опустил взгляд вниз, на протез, что он украл у Харады тогда, больше двух лет назад. Он все еще не скрывал хром под синтокожей, было как-то не до этого: у Масаки в банде все говорили, что и так круто, потом с Цубаки голова была забита другим (хе-хе, буквально), а затем, уже у Котобуки, денег на хорошую синтокожу не было. Сама Харада, конечно, назвала его сраным вором, но как-то без обид. Хром — не та вещь, за какую надо было цепляться.

Они как-то раз сидели вдвоем, после того, как она с Котобуки вернулась с вызова, и, рассматривая его