Иокаста уронила руку и повернулась к Джейми.

– Да, я сказала им. Ему. Сказала, что, насколько знаю, сундуки до сих пор закопаны в лесу в Шотландии, и пожалуйста, пусть едет и откапывает их, если ему угодно. – Уголок ее рта дернулся в подобии горькой усмешки.

– Он, понятное дело, не поверил?

Иокаста качнула головой, сжав губы.

– Он не джентльмен, – повторила она. – Не знаю, чем все закончилось бы, ведь я сидела у кровати, где всегда держу под подушкой небольшой ножик. Вздумай он меня тронуть, я украсила бы его парой шрамов. Но достать нож я не успела – расслышала шаги в гардеробной.

Она махнула рукой на дверь у камина, за которой располагалась гардеробная, что соединяла ее комнату с другой. Ее раньше занимал Гектор Кэмерон, а теперь, по идее, Дункан.

Злодеи тоже услышали шаги. Ирландец что-то прошипел своему спутнику, а потом отошел к камину. Второй мужчина схватил Иокасту со спины и зажал ей рот.

– Все, что я могу сказать о нем, – он носил низко надвинутую шляпу и вонял выпивкой. Правда, скорее будто он ей облился, а не выпил, – скривилась Иокаста.

Дверь открылась, и вошел Дункан. Видимо, ирландец тут же выпрыгнул и ударил его по голове.

– Ничего не помню, – печально отозвался Дункан. – Я шел пожелать мисс… то есть своей жене спокойной ночи. Помню, как положил руку на дверную ручку… – а в следующий момент я уже лежу с разбитой головой.

Дункан бережно коснулся шишки, затем взволнованно глянул на Иокасту.

– Ты в порядке, сердце мое? Эти ублюдки тебя не тронули?

Он протянул руку, но, поняв, что она не видит, попытался сесть и рухнул обратно со стоном. Иокаста тут же поспешила к постели.

– Конечно, я в порядке, – сердито сказала она, на ощупь хватая его руку. – Кроме беспокойства о том, что я чуть в четвертый раз не овдовела. – Иокаста раздраженно фыркнула и села на край постели, убирая с лица пряди распущенных волос. – Я услышала только удар и твой стон, когда ты упал. Потом ирландец снова вернулся ко мне, а гад, который меня держал, отошел.

Ирландец вежливо сообщил, что не верит ни единому слову о том, что золота в «Горной реке» нет. Он был твердо убежден в обратном, и, в то время как он не мог причинить вред даме, его манеры не распространялись на ее мужа.

– Мол, если я не расскажу, где золото, они с другом будут отрезать от Дункана по кусочку, начиная с пальцев ног и заканчивая яйцами, – заявила Иокаста безо всякого стеснения.

Дункан, и без того бледный, чуть не посинел. Джейми мельком глянул на него и кашлянул.

– Думаю, ты поверила.

– У него был острый нож. Он провел им по моей ладони, чтобы доказать серьезность своих намерений.

Иокаста разжала пальцы – на ладони действительно виднелась алая полоса – и пожала плечами.

– Рисковать я не могла. Поэтому делала вид, что не намерена ничего говорить, пока ирландец не приблизился к Дункану. Потом я громко разрыдалась – в надежде, что кто-нибудь услышит, но чертовы слуги уже легли спать, а гости были слишком заняты, распивая мой виски и развратничая в саду и на конюшнях, где все слышно.

Щеки Брианны вдруг вспыхнули алым. Джейми снова кашлянул, избегая моего взгляда.

– Ага. Так вот…

– Так вот, я наконец сказала им, что золото закопано под полом в сарае. – Ее лицо на мгновение вновь стало торжествующим. – Думала, что они наткнутся на тело и это слегка их задержит. К тому времени, как они набрались бы храбрости, чтобы начать копать, я надеялась найти способ сбежать или позвать на помощь, что я и сделала.

Злодеи наспех связали Иокасту, а затем поспешили к сараю, пригрозив вернуться, если золота там не окажется. Правда, они плохо заткнули ей рот, поэтому она вскоре сумела избавиться от кляпа и разбить окно.

– Вероятно, они открыли дверь и, увидев труп, в ужасе уронили фонарь, от которого все и загорелось. – Иокаста кивнула с мрачным удовлетворением. – Невелика цена. Жаль только, что они с ним не сгорели!

– А ты не думаешь, что они подожгли сарай намеренно? – спросил Дункан. Он уже выглядел получше, хоть и был бледен и слаб. – Чтобы скрыть следы?

Иокаста отмахнулась, пожав плечами.

– Зачем? Там нечего искать, хоть до самого Китая рой. – Иокаста начала постепенно расслабляться, к ее лицу возвращался нормальный цвет.

Все замолчали, и я вдруг поняла, что снизу уже некоторое время доносятся звуки – мужские голоса и шаги. Возвращались поисковые группы. Судя по усталым ворчливым фразам, злодеев так и не отыскали.

Свеча на столе почти догорела, а еще одна, на каминной полке, погасла, испустив облачко ароматного дыма. Джейми невольно глянул в сторону окна. Снаружи до сих пор было темно, но ночь уже близилась к рассвету.

Все было сказано и сделано. В комнату тихо проскользнул Улисс с новой свечой и подносом с бутылками бренди и бокалами. Ненадолго заглянул майор Макдональд – сообщил, что злодеев действительно не обнаружили. Я быстро проверила состояние Дункана и Иокасты, а потом оставила их на попечение Улисса и Бри.

Мы с Джейми молча спустились по лестнице. На последней ступеньке я повернулась к нему. Он был бледным от усталости, лицо осунулось

– Они вернутся, правда? – тихо спросила я.

Джейми кивнул и, взяв меня под локоть, повел к ступенькам, ведущим на кухню.

Ранней весной в доме еще использовали кухню в полуподвальном помещении, а на летней готовили только ту еду, которая либо источала сильный запах, либо требовала большего пространства. Разбуженные переполохом рабы уже все были на ногах и работали, хотя некоторые выглядели так, будто вот-вот рухнут в ближайшем углу. Главная повариха, однако, бодрствовала и всем своим видом давала понять, что спать никому не позволит.

На кухне было тепло и уютно. За окнами до сих пор царила темнота, а на стенах плясали красные отблески огня. В воздухе витали приятные ароматы бульона, свежего хлеба и кофе. Чудесное место, чтобы посидеть и восстановить силы, прежде чем завалиться в постель, но Джейми, очевидно, считал иначе. Он остановился поговорить с поварихой – ровно столько, сколько требовалось из вежливости, – и в процессе добыл нам не только свежий пирог, посыпанный корицей и пропитанный топленым маслом, но и большую бутыль свежезаваренного кофе. Затем Джейми попрощался, стащил меня со стула, и мы вновь вышли наружу, где гулял прохладный ветерок умирающей ночи.

Джейми свернул на дорожку к конюшням, и я испытала странное чувство дежавю. Тот же свет и тающие на серо-синем небе звезды, легкое дыхание весны… По коже пробежали мурашки.

Но сейчас мы спокойно шли рядом, и на воспоминания накладывались тревожные запахи крови и гари. Мне казалось, что еще миг, и я толкну двери больницы, окунусь в жужжание флуоресцентных ламп и вонь лекарств вперемешку с чистящим средством для полов.