Вышеприведенные удивительные факты жизнедеятельности и одухотворенности растений дают право согласиться с Эдуардом Гартманом, когда он утверждает, что растения обладают безсознательным представлением и безсознательной волей. Смутное представление и стремление приписывает монадам и Лейбниц. А растение есть монада.

Наше убеждение в одухотворенности растений, конечно, совершенно не противоречит мнению святого Антония Великого о недопустимости признавать в растениях душу. Вот его слова: «Против тех, кои дерзают говорить, что растения и травы имеют душу, написал я сию главу к сведению для простейших. Растения имеют жизнь физическую, но души не имеют. Человек называется разумным животным, потому что имеет ум и способен приобретать познания. Прочие же животные земные и воздушные, у которых есть голос, имеют дыхание и душу. Все растущее и умаляющееся можно назвать живым потому, что живет и растет, но нельзя сказать, чтобы все такое имело душу. Живых существ четыре различных вида: одни из них безсмертны и воодушевлены, – каковы Ангелы; другие имеют ум, душу и дыхание, – каковы люди; иные имеют дыхание и душу, – каковы животные; а иные имеют только жизнь, – каковы растения. Жизнь в растениях держится и без души, и без дыхания, и без ума и безсмертия; но и прочее все без жизни быть не может. Всякая человеческая душа есть приснодвижна» (Добротолюбие. Т. 1. С. 93).

Противоречия, конечно, нет. Мы не приписываем растениям душу в том смысле, как она понимается у человека и животных, а только безсознательное представление и безсознательную волю.

Антоний Великий, говоря о душе животных, конечно, имел в виду высших животных, а не таких, как кишечнополостные, моллюски, губки, даже инфузории, о существовании которых или о принадлежности их к животному миру он и представления не мог иметь.

Конечно, эти низшие животные формы, в отношении к их духовности, стоят не выше растений, а даже ниже, и им принадлежит только дух жизни, как и всякому животному.

Вникнем поэтому в то, что доступно познанию нашему о духе высших животных и человека.

Глава пятая

Душа животных и человека

По представлению физиологов, деятельность сознания, то есть психическая деятельность, должна быть представляема как колоссально сложная система безусловных и условных рефлексов, прежде возникших и постоянно вновь образующихся, как огромная цепь восприятий, приносимых рецепторами в мозг, подвергающихся в нем анализу для выработки ответной двигательной реакции.

Наш гениальный исследователь высшей нервной деятельности И. П. Павлов так определяет сознание: «Сознание представляется мне нервной деятельностью определенного участка больших полушарий, в данный момент при данных условиях обладающего известной оптимальной (вероятно, это будет средняя) возбудимостью. В этот же момент вся остальная масса больших полушарий находится в состоянии более или менее пониженной возбудимости».

В участке больших полушарий с оптимальной возбудимостью легко образуются новые условные рефлексы и успешно вырабатываются дифференцировки. Это есть в данный момент, так сказать, творческий отдел больших полушарий. Другие же отделы их, с пониженной возбудимостью, на это не способны, и их функции при этом – самое большое – составляют ранее выработанные рефлексы, стереотипно возникающие при наличии соответствующих раздражителей.

Деятельность этих отделов есть то, что мы субъективно называем безсознательной, автоматической деятельностью. Участок с оптимальной деятельностью не есть, конечно, закрепленный участок, наоборот, он постоянно перемещается по всему пространству больших полушарий, в зависимости от связей, существующих между центрами, и под влиянием раздражений – соответственно, конечно, изменяется и территория с пониженной возбудимостью.

Если бы можно было видеть через черепную коробку и если бы место больших полушарий с повышенной возбудимостью светилось, то мы увидели бы на сознательно думающем человеке, как по его большим полушариям передвигается постоянно изменяющееся по форме и величине причудливо неправильных очертаний светлое пятно, окруженное на всем остальном протяжении полушарий более или менее значительной тенью.

Мы полностью принимаем это глубоко научное представление о деятельности сознания, но только не считаем его исчерпывающим. Мы также готовы подписаться под основным тезисом материализма: «Бытие определяет сознание», но только при условии не узко материалистического понимания бытия.

Чтобы представить наше понимание сознания, мы должны разделить его на акты, состояния и объем сознания.

Мысль течет как ручей. Мысль вспыхивает ярким светом. Мысль роет недра бытия.

Спокойные и обдуманные волевые акции. Внезапные волевые взрывы – удар ножом в сердце оскорбителя. Постоянное напряжение воли в потоке жизни, направленное к достижению основных планов и целей.

Тихая, лишенная страсти любовь. Глубокое, спокойное эстетическое наслаждение. Бурные страсти – ярость, страх. Глубокая, постоянная преданность Богу, направляющая всю жизнь.

Это акты сознания.

Они вызываются: 1) восприятиями органов чувств; 2) органическими ощущениями нашего тела; 3) восприятиями от нашего трансцендентального существа; 4) восприятиями из высшего духовного мира; 5) воздействиями нашего духа.

Акты сознания не бывают изолированными, мысль всегда сопровождается чувством, чувство и воля – мыслью, а чувство – волевыми движениями; акты воли всегда связаны с чувством и мыслями; комплекс этих одновременно протекающих актов сознания определяет состояние сознания. Эти состояния сознания безпрестанно изменяются, ибо акты сознания находятся в безпрерывном движении.

Богатством, разнообразием и глубиной актов и состояний сознания определяется объем сознания, также постоянно изменяющийся, обычно в сторону увеличения. В актах и состояниях сознания всегда участвует дух наш, определяя и направляя их. В свою очередь, дух растет и изменяется от деятельности сознания, от его отдельных актов и состояний.

Таково наше представление о полноте психической деятельности человека. Но не только люди, а и животные имеют душу. Душа животного – в крови его. И животное, как и человек, состоит из духа, души и тела.

Что же такое душа? В простейшем ее виде, у животных – это объединяемый самосознанием (умом у высших животных) комплекс органических и чувственных восприятий, мыслей и чувств, следов воспоминаний или только (у низших) комплекс органических ощущений. Примитивный дух животных – это только дыхание жизни (у низших). По мере повышения по лествице существ растет их духовность, и к дыханию жизни присоединяются зачатки ума, воли и чувства.

У человека душа гораздо выше по своей сущности, ибо участвующий в ее деятельности дух не сравним с духом животных. Он может обладать высшими дарами Святого Духа, которые святой пророк Исаия называет духом страха Божия, духом познания, духом силы и крепости, духом света, духом разумения, духом мудрости, Духом Господним или даром благочестия и вдохновения в высшей степени (см. Ис. 11, 1–3).

Дух и душа человека нераздельно соединены при жизни в единую сущность; но можно и в людях видеть различные степени духовности. Есть люди духовные, по апостолу Павлу (см. 1 Кор. 2, 14).