Проход вновь сузился и слегка опустился вниз, перед тем как пересечься с пробитым в камне туннелем. Здесь сияла одна из сфер Бледной Женщины – именно это сияние и привлекло меня.

Прежде чем войти в туннель, я внимательно осмотрелся по сторонам. Здесь царила тишина, и мне удалось различить едва слышный звук капающей воды и тихий шорох смеющихся пластов ледника. Уит подсказал мне, что поблизости нет живых существ, но это едва ли могло служить утешением. А если не все «перекованные» обрели свободу? Я приподнял голову, принюхиваясь, точно волк, но уловил только запах тающего льда и едва ощутимый аромат дыма. Я немного постоял, не зная, куда свернуть, а потом, сам не знаю почему, зашагал налево. Однако сначала я оставил знак на стене на уровне глаз, словно подтверждая, что намерен вернуться.

Вновь я путешествовал по холодным туннелям владений Бледной Женщины. Проходы казались знакомыми, но уверенности у меня не было, поскольку все здесь выглядело одинаковым. У меня появилось ощущение, будто я попал в место, где когда-то побывал, однако мне никак не удавалось вызвать нужные воспоминания, поскольку здесь совершенно не чувствовалось течения времени.

Свет, который испускали диковинные сферы, оставался ровным и неизменным, и я вдруг обнаружил, что стараюсь шагать бесшумно, а перед каждым перекрестком внимательно оглядываюсь по сторонам. Мне казалось, будто я проник в склеп – и не только из-за того, что я искал тело Шута. Быть может, причиной тому было движение воздуха в холодных туннелях и странные приглушенные шорохи, похожие на шепот.

Похоже, этой частью цитадели Бледной Женщины давно не пользовались. Большинство помещений, выходящих в коридоры, были пусты. В одном я нашел кучу мусора: старый носок, сломанную стрелу, потрепанное одеяло и потрескавшийся кувшин валялись на пыльном каменном полу. В другом обнаружил разбросанные по полу кубики из камня памяти – очевидно, они упали с длинных, узких полок. Интересно. Кто и когда обитал в этих помещениях? Возможно, здесь жили между набегами экипажи красных кораблей?

Или, как сказал мне Черный Человек, эту цитадель построили очень давно, в незапамятные времена? Я пришел к выводу, что люди появились здесь задолго до начала войны красных кораблей. Высоко на стенах сохранились древние барельефы – узкое женское лицо, летящий дракон, высокий стройный король. Впрочем, часть из них была уничтожена, остались лишь фрагменты. Возможно, Бледная Женщина приказала очистить от них стены, а может быть, «перекованные» по собственной воле расправились с искусными творениями мастеров? Постепенно я все лучше понимал людей, построивших эту цитадель, и у меня неминуемо возник вопрос: хотела ли Бледная Женщина стереть все свидетельства пребывания здесь Элдерлингов? И были ли они теми «древними», что погибли на глазах у Черного Человека?

Туннель, по которому я шел, слился с сильно обледеневшим коридором. Теперь я шагал не по черному камню, а по голубому льду и вскоре оказался в огромном зале с куполом. Прекрасные ледяные гирлянды украшали мощные колонны из льда, которые поддерживали голубой потолок. Время смягчило их очертания, во многих местах лед подтаял, потеряв прежнюю форму, но изящество осталось.

Здесь, в лунном саду изо льда с огромным сияющим полумесяцем, врезанным в потолок вместе с созвездиями, царил сумрак. Женский Сад замка Баккип был вдвое меньше. Очевидно, люди, создавшие это произведение искусства, рассчитывали, что приходящие сюда обретут в нем умиротворение и покой. Однако нижняя часть сада, ледяные фонтаны и скамейки были жестоко изуродованы. Такое могли сотворить лишь те, кого переполняла слепая ненависть. Осталась лишь фигура дракона на ледяном постаменте. Впрочем, его крылья были сломаны, а голова разбита в дюжине мест. В воздухе стоял застарелый запах мочи, основание постамента пожелтело, словно вандалам мало было изуродовать дракона, они постарались еще и осквернить его.

Я пересек ледяной сад и обнаружил винтовую лестницу, которая вела вниз. Когда-то здесь во льду были вырезаны ступени и балюстрада, но время и тающий лед превратили лестницу в неровный и опасный склон. Я несколько раз падал и цеплялся за стены, чтобы не свалиться вниз. Изуродованный ледяной сад говорил о силе ненависти Бледной Женщины. Я все еще опасался, что она бродит где-то в ледяном лабиринте. Наконец я добрался до самого дна, весь в синяках и ссадинах. Мне даже думать не хотелось о том, как я буду подниматься обратно.

Широкий коридор купался в голубом сиянии. Сферы, расположенные в нишах, освещали проход. В одной из них я обнаружил обрубки ледяных ног. В другой – осколки вазы. В прежние времена в нишах стояли скульптуры, по-видимому, здесь была галерея. От нее ответвлялся более узкий коридор, и я с облегчением свернул в него, мне больше не хотелось смотреть на изуродованную красоту. По коридору мне пришлось идти довольно долго. Он постепенно уходил вниз. На следующей развилке я свернул направо – мне показалось, что теперь я знаю, где нахожусь.

Однако я ошибся, поскольку попал в лабиринт ледяных туннелей. Вдоль некоторых из них шли ряды дверей, но открыть их мне не удалось. Я начал оставлять свои метки на перекрестках, но вскоре начал сомневаться, что найду обратный путь. Всякий раз я выбирал проход, который казался мне более широким и со следами недавнего пребывания людей.

Следы стали попадаться чаще, по мере того как я спускался все ниже в ледяной город. Теперь у меня не осталось никаких сомнений, что Элдерлинги использовали лед в качестве строительного материала, когда поняли, что бороться с его наступлением невозможно. Вероятно, сначала они воздвигли свой город из камня, но когда ледник захватил остров, стали строить жилища изо льда. Вскоре я попал в туннели, где жила Бледная Женщина и ее приспешники, и изящные ледяные строения остались далеко у меня за спиной, а мне стало стыдно за людей.

Теперь я все чаще находил следы пребывания здесь людей. В углах казарм стояли ведра с помоями. На полу валялись шкуры, служившие постелями. Однако я не заметил никаких примет того, что здесь жили обычные солдаты: ни игральных костей или амулетов, подаренных возлюбленными, ни аккуратно сложенных чистых рубашек для похода в таверну. Здесь все говорило о тяжелой жизни, лишенной всяческого смысла. «Перекованные». В моей душе поднялась волна жалости к людям, потерявшим годы жизни на службе у Бледной Женщины.

Скорее удача, чем память, привела меня в тронный зал. Когда я увидел двойную дверь, меня охватили дурные предчувствия. Именно здесь я в последний раз видел Шута. Неужели его прикованное тело до сих пор распростерто на полу? От этой мысли у меня закружилась голова, и перед глазами потемнело. Я остановился и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, дожидаясь, когда пройдет слабость. А потом заставил себя идти дальше.

Одна из высоких дверей была приоткрыта, и оттуда в коридор намело горку снега. Сердце замерло у меня в груди, и я подумал, что, возможно, на этом мое путешествие закончится, поскольку весь тронный зал завален снегом и обрушившимся льдом. Две трети дверного проема были забиты льдом и снегом. Лишь с большим трудом мне удалось протиснуться внутрь. На несколько мгновений я застыл в неподвижности, завороженно глядя сквозь тусклый голубой свет.