формировании полков Резервной армии и их дислокации.

– Совпадения исключаются, – Гогенлоэ-цур-Адлерберг с бумагами в руках неторопливо вышел вперед. – Складывается совершенно отчетливая картина. Мы имеем дело с разветвленным, умным, хорошо подготовленным заговором в центре страны, конечная цель которого до конца непонятна. Логично предположить, что Гайифа и Дриксен, опасаясь поражения в неизбежной войне, сделали ставку на смуту в сердце Талига. Этому, однако, противоречит бегство кансилльера и обер-прокурора.

– Бывших, – резко бросил король.

– Как будет угодно вашему величеству. Союз господ Манрика и Колиньяра с Гайифой невозможен. Я не могу предположить, что бывший кансилльер послал на верную смерть собственного сына. Переход армии Люра на сторону непонятно каким образом оказавшегося в Талиге Ракана стал для него полной неожиданностью. С другой стороны, для того чтобы склонить к измене наиболее боеспособную треть Резервной армии и несколько гарнизонов, нужны баснословные суммы или же какие-то иные рычаги, которых я не вижу.

Король задумчиво тронул орден Святого Франциска, надетый поверх кирасы. Святая Октавия, как же ему хочется воевать!

– Ваше величество, – Рафиано в глубине своей дипломатической души был готов кусаться, – представьте булыжник, брошенный с высокой башни. Ловить его смертельно опасно, но стоит ему упасть, и он не способен причинить вреда даже голубю. Так же и армия мятежников. Это – камень, брошенный вражеской рукой, пока он летит, он опасен. Дайте ему упасть – оставьте Олларию! Пусть все предатели предадут, а трусы струсят, зато потом вы сможете спать спокойно. С утратой Олларии Талиг теряет только столицу, да и то лишь до весны, в крайнем случае до лета. Вряд ли выросший в Агарисе принц явит себя тонким политиком и умелым дипломатом, а его армия, без всякого сомнения, начнет грабить мирных жителей, что неизбежно вызовет сопротивление.

– Что вы предлагаете? – произнес король потускневшим голосом.

– Временно выехать в Хексберг или же Тронко. Герцог Ноймаринен и армия фок Варзов надежны. Так же, как герцог Алва, адмирал Альмейда, братья Савиньяк и маршал Дьегаррон. Ваше величество может полностью полагаться на высших офицеров, назначенных до начала минувшего лета, и на полки, формирование которых не оплачивал Леопольд Манрик. Верные трону войска во главе с опытным и умелым военачальником легко покончат с отощавшим мятежом. Возвращение законной власти население Олларии воспримет с восторгом, тогда как попытка удержать плохо подготовленный к обороне город приведет к ненужным жертвам.

4

Граф Рафиано вернулся на свое место. Они с геренцием сделали все, что могли, и даже больше, и они были правы, как Семеро Первых[67]. Другое дело, что сорвавшийся с поводка король меньше всего хотел снова оказаться на привязи. Ему нравилось править.

Солнечный луч просочился сквозь стекло и погладил капитаншу по плечу. Даже осенью бывает солнце… В юности Луиза выдумывала добрые приметы, а потом им радовалась, это очень помогало.

– Мы выслушали экстерриора, – тоном обиженного, но благовоспитанного ребенка произнес Фердинанд, – и мы хотим знать, все ли думают так же. Барон Кракл, мы вас слушаем.

Барон стремительно поклонился его величеству – больше никого в этом зале для него не существовало.

– Да, нас предал генерал Люра, – заявил Кракл высоким, хорошо поставленным голосом, – нас предали гарнизоны Марипоз и Барсины, но почему мы не должны доверять гарнизону Олларии? Только потому, что господам геренцию и экстерриору кажется, что он перекуплен? Никаких доказательств предъявлено не было, никаких! Не считать же за таковые землеописательные карты и патенты на чины! Ваше величество, почему мы должны верить дурному и подозревать тех, кто присягал защищать Талиг и своего короля? Вспомните, как Колиньяры и Манрики клялись разоблачить заговор и получили соответствующие полномочия. И что? Они погубили тех, кто мешал им, но за их спинами расцвел настоящий заговор. Трагическая судьба супрема Придда и его семейства, страшная участь десятков других безвинных и чудовищное предательство – вот цена излишней подозрительности и вседозволенности временщиков.

Ваше величество, я призываю вас принять звание Первого маршала Талига и возглавить не только оборону, но и наступление. Мы сплотимся вокруг своего короля и защитим наш Талиг. Новый Талиг, без временщиков и купающихся в своей безнаказанности убийц. Талиг, в котором есть король, сильный и любимый народом, есть его верные подданные, но нет и не может быть прикрывающихся высочайшим именем воров, лжецов, палачей. Я благодарю его величество за то, что я, всего лишь барон, сегодня впервые вошедший в Зал Меча, могу бросить вызов маститым сановникам. Я горжусь тем, что дожил до этого дня, дня единения моего короля с лучшими из моих соотечественников! Ваше величество, в вашем роду было немало славных имен, но золотыми буквами в истории Талига горят два: Великого Франциска, основавшего нашу державу, и Великого Фердинанда, сделавшего ее свободной.

– Виват Первому маршалу Талига Фердинанду Оллару! – рявкнул кавалерийский генерал.

– Ведите нас к победе!

– Ваше величество, на вас смотрит Талиг!

– Да здравствует король!

– Позор экстерриору!

– Ваше величество, – черноволосый усатый красавец лет тридцати преклонил колено перед троном, – я не верю эктерриору и геренцию. Зачем они здесь? Их место с их трусливыми сообщниками.

– Мой король, новое время требует новых людей. Окружите себя достойными!..

– И всем сердцем преданными вашему величеству…

– Владения Рафиано в Эпинэ. Конечно, я далек от того, чтобы…

– Не хочу обижать господина геренция, но ему уже под семьдесят. Он – человек прошлого, а ваше величество – владыка настоящего и будущего!

– Только король может вести в бой армию Талига!

Подхалимы шелудивые, причеши их хорек! Луиза кусала губы, а воображение рисовало оставшуюся в Кошоне скалку, которой она учила мерзавца Арнольда. Неужели Фердинанд совсем ничего не понимает? А Катарина? Уж она-то не дура, ей голову не заморочишь…

Ее величество королева Талига глядела прямо перед собой – бледное лицо, тонкие пальцы, вцепившиеся в подлокотники кресла. Чего она ждет, кошка драная?!

– Ваше величество!

– Мы слушаем, маркиз Фарнэби.

Нашли кого слушать! Чтобы не глядеть на непотребную морду, Луиза уставилась на Первого маршала Талига, к несчастью, нарисованного. Ответа на ее письма так и не было. Герард не мог забыть о матери и малышне, значит, почту воровали, но кто и когда? По дороге в Урготеллу или на обратном пути?

– …для того чтобы загонять оленей, есть гончие. Охотник, который лает сам, вызовет удивление. Ваше величество, на ваших плечах лежит ноша, которую никто, кроме короля, не может поднять. Отдайте то, что по силам другим: полководцам, сановникам, священникам. Ни император Гайифы, ни кесарь Дриксен не водят войска лично, только Хайнрих сам командует своими голодранцами, но всем известны его скупость и дурные манеры. Нам, честным талигойцам, будет горько, если гайифцы и дриксенцы станут смеяться над нашим королем, а они будут…

А еще ты боишься за свою задницу, которую его величество кошки с две защитит, и правильно боишься. Неужели в Зале