А теперь, читатель, проведите следующий эксперимент. Итак, представьте, что вы сидите в своей конторе и перед вами в пределах досягаемости находятся шесть клерков. Обратитесь к любому из них и попросите о следующем: «Будьте любезны, откройте энциклопедию и подготовьте для меня краткую записку, посвященную жизни Корреджо**0».

Вы думаете, клерк спокойно скажет: «Да, сэр» — и отправится выполнять поручение?

Клянусь жизнью, произойдет нечто совсем иное. Он неодобрительно посмотрит на вас и задаст один или сразу несколько следующих вопросов:

• А кто ото такой?

• А в какой энциклопедии посмотреть?

• А где эта энциклопедия лежит?

• А разве меня взяли на работу для этого?

• А вы случайно не имеете в виду Бисмарка?

• А почему бы этого не сделать Чарли?

• А действительно ли он уже умер?

• А к чему такая спешка?

• А можно я принесу вам книгу, чтобы вы сами все посмотрели?

• А зачем вам это знать?

И я готов поставить десять против одного, что после того, как вы ответите на все его вопросы и объясните, каким образом найти информацию и почему она вам нужна, клерк отойдет от вас и возьмет кого-то из числа других клерков, для того чтобы помочь ему в попытках «найти Гарсию», а затем вернется и сообщит вам, что такого человека вообще не было. Конечно, я могу проиграть свое пари, но, согласно закону больших чисел, этого не случится.

Теперь, если вы человек мудрый, то не станете утруждаться и объяснять своему «помощнику», что в латинском написании фамилию «Корреджо» нужно искать на букву «С», а не на «К», а вместо этого мило улыбнетесь и скажете ему: «Не беда, это неважно!» — и отправитесь сами искать то, что вам нужно. Именно такая неспособность к самостоятельному действию, моральная тупость, немощь воли, нежелание охотно, с готовностью взяться за дело и довести его до конца — все это как раз и есть те факторы, которые отодвигают чистый социализм в столь далекое будущее. Если люди не готовы действовать для себя лично, то как же они поступят в ситуации, когда польза от их усилий будет предназначена для всех?

Тут, похоже, не обойтись без сурового надсмотрщика с сучковатой дубиной в руках, и только страх получить в субботний вечер сильный пинок в известное место и «вылететь» со службы удерживает многих работников на своем месте после работы. Поместите объявление о вакансии стенографист ки, и окажется, что девять из десяти ирегенденток не владе-

ют ни орфографией, ни пунктуацией и не считают такие знания необходимыми.

В состоянии ли такой человек «доставить письмо Гарсии»?

«Взгляните вон на того счетовода», — сказал мне один из руководителей большой фабрики.

«Да, и что же с ним?»

«Понимаете, он вроде бы прекрасный работник и, если послать его в город с поручением, хорошо с ним справится. Но, с другой стороны, он с таким же успехом может заскочить по пути в четыре магазина, а потом, добравшись на место, забыть, зачем же его послали».

Разве можно доверить такому человеку столь серьезное дело, как «доставка послания Гарсии»?

В последнее время мы слышим много плаксивых выражений симпатии и сочувствия к «обездоленным и повергнутым в прах жертвам “потогонной” системы», к «бездомным странникам, ищущим себе честное и достойное занятие», причем эти и подобные им формулировки часто сопровождаются потоком жестких слов в адрес людей, наделенных властью.

Но ничего не говорится о работодателе, который седеет и стареет раньше времени в тщетных попытках заставить неряшливых, ни на что не годных лодырей трудиться разумно и добросовестно, а также о его долгой, терпеливой борьбе с «работничками», которые только и мечтают побездельничать или заняться ерундой, едва он повернется к ним спиной. В каждом магазине, на каждой фабрике идет процесс постоянного пропалывания таких сорняков и пустоцветов. Работодатель постоянно избавляется от «помощников», показавших свою полную неспособность содействовать интересам бизнеса, и набирает других людей. И независимо от того, насколько хорошо идут дела, эта сортировка продолжается всегда. Просто в трудные времена и при нехватке работы такой отбор проводится строже, но отныне и навеки людям некомпетентным и мало что стоящим нет места на хорошей работе, и им приходится уходить. Эго и есть выживание самых достойных и пригодных. Личная заинтересованность побуждает каждого нанимателя оставлять у себя самых лучших — тех, кто сможет «доставить послание Гарсии».

Я знаю одного человека, который представляет собой нечто в своем роде действительно выдающееся, — он целиком лишен способности держать собственный бизнес и вместе с гем не представляет абсолютно никакой ценности для кого-нибудь другого в качестве наемного служащего,

поскольку у него в голове постоянно бродит безумное подозрение, что работодатель угнетает или собирается угнетать его. Короче говоря, он не в состоянии отдавать распоряжения другим, но и не готов выполнять задания от кого-то другого. Если дать ему послание, которое надлежит «доставить Гарсии», его наиболее вероятный ответ будет: «Отнеси его сам!»

Сегодня этот человек ходит по улицам в поисках работы, и ветер насквозь продувает его поношенное пальто. Но никто из знающих этого брюзгу не рискнет нанять его, поскольку он отъявленный подстрекатель и смутьян, везде сеющий недовольство. Он не верит никаким аргументам или разумным соображениям, и единственное, что может произвести на него впечатление, — это нацеленный в его сторону носок ботинка сорок пятого размера, желательно на толстой подошве.

Конечно, я знаю, что человек, столь сильно изуродованный в нравственном отношении, не менее достоин жалости, чем физический калека. Но, сочувствуя и жалея его, не забудем уронить слезу и сказать доброе слово о тех людях, кто стремится к борьбе и с готовностью берется за большие дела, чье рабочее время не ограничено гудком, а волосы быстро седеют из-за той войны, которую им приходится вести, чтобы не дать расцвести пышным цвегом неряшливому безразличию, небрежной бездумности и бессердечной неблагодарности тех, кто только благодаря возможности трудиться на предприятии, принадлежащем одному из таких людей, не является бездомным и голодным.

Не слишком ли круто я ставлю вопрос? Возможно, я резковат, но, когда