05.10.47 г

Показ прошел хорошо – все хорошо, кроме меня, свет в местах шести был плохой – то рано, то поздно… Самое плохое то, что старшие ребята отстраняли меня от дела и все шло кувырком. Я их простил – надо было не позволять, не хватило смелости и силы воли. Вывод один – все это почти ерунда, так как главное: я в этом убежден – учиться лучше всего здесь!

Я счастливый человек, что попал сюда, а не куда-нибудь в другое место!

Сегодня хочется оглянуться на тот день, когда я начал еще первую тетрадь. Есть ли сдвиги? Громадные.

С тех пор столько изменилось и в моей жизни, и во мне, что и сказать нелегко. И изменилось в ту сторону, о которой я мечтал! Честно скажу, я много сделал для своего «надо». «Надо» – чудная вещь, так как за ним следует «для»… Для чего? Для всей жизни.

Я склонен к патетике и сентиментальности… так? Но слюнтяйство и отход от земных радостей и горестей, не идеализированных, у меня отсутствует…, значит, это не то – романтизм? Если б он – пусть он останется: он нужен (надо).

А сантимент – врач искусства, так как главное, чем оно должно обладать, – убедительность. Москва слезам не верит. Это дело пострашнее штампов. Штамп вредит актеру, сантимент – спектаклю.

Ладно, кончай философствовать!

06.10.47 г

Сегодня делал этюд – плохо. Что-то я уж очень часто стал делать плохо.

Сегодня прочел «Нахлебника» – надо делать, но все-таки он страшно труден, очень, очень труден. Перечитал сегодня «Амфитриона» – надо делать, тоже трудно. А также надо делать «Лесную песню», лешего или Дядю Льва. Если ко всему этому прибавить «Мордасти» и «Встречу», то я думаю, выбирать есть из чего.

Надо попробовать что-либо сделать с «Угрюм-рекой». Она у Воинова, как с ним связаться? Завтра же надо все проверить. И, кажется, моя очередь делать этюд. Ну-с, пора уже сделать что-либо хорошее.

Ну-с, кажется, все. Ах, ох, эх (100 раз) × 100 – надо же вылить какое «душевное томление» во что-либо.

Скоро мне 18.

18.10.47 г

Перечитал свои обе тетради с большой на то пользой. Во-первых, мне кажется теперь, что я слишком нападал на себя. Хотя нет, если взять с точки зрения настоящего человека, это все правильно. (Я о том и думал, очевидно.)

Я себе ставил задачи:

1. Не врать.

2. Не болтать.

3. Не позировать.

4. Не терять времени.

Надо сказать, что по всем четырем пунктам я сделал довольно много. А такие два пункта, как кончить школу и поступить, я выполнил с успехом. Да! Работать над собой можно, и должно, и нужно. Все качества можно развивать на какой-либо работе – это будет работа института. Задачи усложняются, так как все надо подчинить институту.

1. Ходить аккуратно и на любой лекции быть внимательным.

2. Работать как лошадь дома, чтобы все успевать.

3. Наблюдать.

4. Работать дома по мастерству и дикции.

5. Быть опрятным и аккуратным. Не трепаться и не болтать. Не врать, ни в чем не позировать (этого сейчас у меня вообще нет, кроме редких исключений).

6. Читать!

Вот и попробуй все успеть – надо, надо, надо.

16.10.47 г

Все-таки с собой сладить не так уж трудно, если упорно стараться следить за собой. Буду стараться. Был на занятиях у Е.Р. Симонова – говорил немножко больше, чем надо, и… чего-то нет. Хочется видеть Злату.

01.11.47 г

Все идет как не надо.

Этюд делаю средне, занимаюсь плохо – совсем не занимаюсь; тяну волынку с «Романтиками»: и не работаю, и не рву с ними. Ну, что-то будет.

Была сегодня Злата, было все, с начала и до конца – и было удивительно, как никогда хорошо с ней… Странно… Вот Гретка и красивая, и я могу с ней делать все, что захочу, она будет только молчать – но неприятно: и руки не такие, и губы не такие – все не такое. И Златка просто взрослая, а та – девчонка? Вот и Эрика, и Нинка Л. – все, все, кроме Златы, вызывают или брезгливое чувство, или ничего не вызывают. Да. Вот еще Фая ничего. Ну черт с ними!

(Ай-яй-яй – если бы Златка слышала. Нет, Злата, это не к тебе, это к ним, вызывающим неприятные ощущения.)

Если этюд интересен, потому что хорош и смел сюжет, – исполнитель хороший режиссер, если же сюжет примитивен, но этюд интересен – хороший актер, если и то, и то – талантливый человек.

Талантливый исполнитель, но не художник – страшная вещь. Художника можно определить по душе, по образу мысли; только художник талантлив, а развитию художника в человеке способствует его собственное человеческое развитие – и тем сильнее, чем тот больше виден: талант, по-моему, даже в том, что и как человек видит.

Физиономист. Человека лучше всего определять по случайным, но хорошо выполненным фотографиям – лицо выражает его идеал в момент съемки. Далее: складка на брюках, манера завязывать галстук, все до мелочей в одежде, в манере говорить – неслучайно. В человеке все отражает его внутренний мир.

(Но из каждого правила бывают исключения – и то неслучайные.)

12.11.47 г. Среда

Мне 18 лет! Поздравили меня Герка, дома, в институте, а Артем, Виктор и Злата не вспомнили. Все-таки невнимание.

Ноябрьские праздники отпраздновали обильно, хотя… Повздорил с Виктором, да! Был в гостях у дочери генерал-лейтенанта! Чувствовал себя просто, но почему-то машинально вставал, когда он входил, вызывая смех ребят…

Очень хочется записать разговор с Артемом, не сам разговор, а общий смысл и что он значит. Не знаю, так ли я все понял, боюсь признаться, что я почувствовал его настоящим другом, почувствовал к нему нежность какую-то и благодарность от того, что он очень зло и колюче отчитывал меня, а я, психанув вначале и наговорив ему массу гадостей, понял, что не прав. Боюсь признаться, потому что не уверен, что все это точно так, а не выдумано мной. Я, собственно, этого не забуду, так что писать нечего, но это надо запомнить и как личный материал, и как литературный – блестящая сцена «друзья»: оба почти ненавидят друг друга, подозревают друг друга черт-те в чем, говорят друг другу вещи, доказывающие их обоюдное неуважение, а расставшись, чувствуют, что родилась дружба.

В институте все уж больно хорошо, но это только кажется, я «душа курса», это ко многому обязывает, а ни черта нет! Этюды делаю не так,