выяснить, кто пожаловал. Одна фигурка помчалась в кусты вниз по склону — докладывать в центр принятия решений. А трое поспешили прямиком к нам.

Я “припарковался” в сухой лощине, свободной от деревьев и кустов, и мы принялись спокойно ждать приближения пограничников.

Я оглядел их издали. Из оружия — луки и стрелы. На поясе болтаются какие-то черные лохматые шары размером с кулак взрослого человека. Одеты граждане лунопоклонники были в просторные рубахи из грубой ткани и такие же штаны. Вместо пояса — скрученная в жгут материя.

Витька, который тоже не спускал с приближающихся фигур глаз, пробормотал, потирая грудь, куда когда-то вонзилась стрела Бориса:

— Не нравятся мне эти их стрелы. И бомбочки на поясе.

— С чего ты взял, что это бомбочки? — удивился я.

— Прикидываю наихудший вариант. Зачем им таскать простые камни? На болас не похоже…

— На че?

— Метательный инструмент. Чтобы кидать под ноги лошадям или людям и спутывать ноги. Веревки слишком короткие для болас.

— Резонно…

— Зачаруй их и спроси о двух сестрах!

Я кивнул и приготовился колдовать, когда вмешалась Ива:

— Под воздействием волшбы есть риск, что у них снизятся когнитивные способности. Я наблюдала за тем, как ты, Олесь, зачаровываешь людей, и анализировала полученные данные. Есть не равная нулю вероятность, что они дадут не вполне адекватные сведения.

— И что ты предлагаешь? — спросил я, наблюдая, как дозорные приближаются, держа заряженные луки наготове.

— Попытаться поговорить с ними для начала обычным образом, без подавления воли. И без физического насилия. Мы ведь хотим добыть информацию, а не просто заставить сделать что-то. Я выйду и поговорю с ними. Есть шанс, что они не станут атаковать красивую девушку.

Я покосился на Иву. Про красивую девушку она упомянула без намека на самодовольство или кокетство. Просто констатировала факт, что внешность биобота приятна глазу обычного человеческого самца.

— У меня есть идея получше, — сказал я.

И решительно выбрался из машины с поднятыми руками.

— Во имя Прекрасной Аннит — не стреляйте! — заорал я.

Не потребовался В-сканер, чтобы воспринять волну шока от дозорных. Все трое остановились в десятке шагов от меня чуть выше по склону. Один из них прятал правую руку за спиной, в левой держал огромный лук. У второго нижняя часть лица была обмотана выцветшей на солнце синей тряпицей. Третий дозорный ничего не прятал — ни руки, ни лицо. Он был кудрявый и смуглый, с живыми и добродушными карими глазами.

Он-то и заговорил:

— Брат! Ты поклоняешься Прекрасной Аннит?

Я кивнул и с придыханием истинного фанатика уточнил:

— Единственно истинной богине, лучше которой… э-э-э… нет других богинь!

В моей фразе логикой и не пахло. Если Аннит единственная, то о каких других богинях речь? Но с фанатиками и не такое прокатит, если хвалить их паноптикум.

Собственно, любой другой человек отнесется к вашим словам с большим доверием, если говорить то, что он желает слышать. Беда в том, что большинство людей предпочитают спорить и противоречить, пропихивая собственное драгоценное мнение.

Просто в случае с религиозными фанатиками заранее ясно, что именно они хотят слышать.

— Воистину! — завопили все трое.

Тот, что с закрытой рожей, промычал что-то невнятное, но, кажется, то же самое.

Прячущий руку поинтересовался:

— Откуда ты, странник? Ты росс? Это повозка — из Республики Росс?

Я бросил взгляд на “повозку”, где сидели Ива и Витька, внимательно следящие за тем, как разворачиваются события. Потом глянул на мохнатые гроздья на поясах дозорных. И все-таки, что это за диковина? Будто сделано из кожуры черных кокосов. Если внутрь насыпать пороха вперемежку с дробью или крупную картечь…

— Мы — путешественники из Республики Росс, — отрекомендовался я. Лучше выдавать себя за россов. Аннитчики мигрируют в Республику, значит, высокого мнения о россах и не видят в них врагов. А вот у Отщепенцев в Поганом поле репутация неважная. Как и у Огнепоклонников. — Однажды я, моя супруга и сын встретили переселенцев из Поганого поля и услышали о Прекрасной Аннит. С тех пор мы — ее верные последователи.

Дозорные проглотили и этот пафосный бред. И никого не смутило, что Витька слишком взрослый для такого молодого папаши, как я. Наверное, моя патлы и борода прибавляли возраста, а худоба Витьки, наоборот, убавляли.

Двое дозорных расплылись в улыбках. Тот, что с закрытой физиономией, кивнул, и взгляд его смягчился.

— Как зовут того, кто обратил тебя в истинную веру, брат? — спросил тот, что заговорил первым и ничего не прятал. Я назвал его про себя спикером.

— Мальва.

Все трое переглянулись.

— Мы знаем эту достойную женщину, — сообщил спикер. — Как она устроилась в Республике?

Он сделал ударение на слове “достойную”. Послышалась ли мне нотка некоего неодобрения? Не сарказм, но рядом. Видимо, спикеру не понравился факт того, что Мальва благополучно осела в Росс.

— Отлично устроилась вместе со своей общиной, — соврал я и вспомнил овраг, где лежали сожженные заживо тела. — О большем покое трудно мечтать.

Стало неловко за это бессовестное и циничное вранье. Но — взялся за гуж — не говори, что передумал.

Возникла крохотная пауза. Дозорные в очередной раз переглянулись. Затем прячущий руку показал ее — она высохла и почернела от старого сильного ожога. Кожа была тонкая, как пергамент, пальцы скрючило, отчего кисть стала напоминать птичью лапу. Наверное, он стеснялся ее и прятал. А теперь убедился, что я “свой” и раскрепостился.

Или причина в другом. Возможно, он привык ее прикрывать во время стычек, потому что ее легче ранить.

Прячущий лицо сдвинул повязку на подбородок. Нижняя часть лица сильно почернела, щеки и губы прогорели насквозь, зубы торчали наружу, словно человек постоянно щерился в жуткой ухмылке. По подбородку на повязку стекала слюна.

Я мысленно поежился. Но, само собой, не подал виду, что мне неприятен их вид.

Огнепоклонники постарались — к гадалке не ходи.

Спикер сказал:

— Хотите узнать больше о нашей богине и приобщиться к лунным таинствам в нашем селении? Вы можете быть нашими гостями.

А вот это очень хорошо! Все же во мне пропал великий актер.

Но перспектива ехать в селение фанатиков, где нам днем и ночью будут компостировать мозги своей религией, мне не улыбалась. Увязнем там на несколько дней. А ведь надо спешить.

— Э-э-э… — начал я. — Дело в том, что мы услышали на просторах подлунного мира о танце двух сестер и Оке Ведьмы. Знаете, о чем речь?

Если не знают, сказал я себе, придется переться в селение и общаться там с их жрецами. В этом случае узнаю все, что надо, а потом зачарую всех,