Вот, оказывается, ради чего возводил свою концепцию «человекобожества» Сергий Булгаков, — чтобы, отождествив марксизм с экономическим материализмом, поставить на него печать иудейского антихристианского мессианизма как устроения земного царства! И далее он пишет: «Ясно, что атеистический социализм, взятый со стороны своего человекобожеского идеала, содержит в себе начало безусловно антихристианское, создает плен для души, обманчивой личиной вводит во искушение, лукаво предлагая поклониться за хлебы. Поэтому между христианством (и в частности христианским социализмом) и современным атеистическим гуманизмом и социализмом существует религиозная бездна… тут существует принципиальная антитеза, и здесь возможна только непримиримая идейная борьба… Нужно бороться не с социализмом, как это делают невежественные или недобросовестные представители клира, но с религиозно-философской его основой» (т. е. марксизмом).

Все-таки поразительно лукавство антимарксистской религиозной интеллигенции. Не вскрыв причины и замалчивая суть марксистского «атеизма», а именно — отвержение иудейского монотеизма Яхве, неприятие этого Лукавого Духа, отвержение догматического церковного учения, ставшего препятствием на пути дальнейшей эволюции, — она выдает следствия за причины, второстепенное за главное, и на этом подложном основании громоздит свои раздутые концепции, мудрствуя лукаво по поводу соринки в чужом глазу, но молчит о бревне в своем глазу.

Однако воинствующим христианским социалистом Булгаков был недолго. До революции 1905–1907 гг. он еще рассматривал социализм как «способ практического осуществления христианской любви и солидарности», считал, что «истинное христианство всегда приводит к социализму», что в идее христианского социализма заключается историческое и религиозное призвание России. По тогдашнему мнению Булгакова, экономическое и политическое обновление России должно сопровождаться религиозной реформацией, преодолением казенщины, формализма и бюрократизма Русской православной церкви. Им было задумано создание радикально-реформистской христианско-социалистической партии «Союз христианской политики».

Но вот в качестве «христианского социалиста» Булгаков стал депутатом II Государственной думы. Революционные события 1905–1907 гг., четырехмесячное сидение в «революционной» Думе и последовавший ее разгон выветрили из него реформистский радикализм и совершенно и окончательно отвратили от революции. А в самые тяжелые годы столыпинской реакции бывшие «марксисты» Бердяев, Булгаков, Струве, Франк, Изгоев совместно с литературоведом Гершензоном и социологом Кистяковским выпустили в свет свой программный сборник «Вехи» (1909 г.), — «энциклопедию либерального ренегатства», по выражению Ленина. Гершензон, чуя ненависть народа к буржуазной интеллигенции, боялся его и благословлял царскую власть за то, что она «своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной». Авторы «Вех» заявляли, что классовая борьба и социальная революция катастрофичны и гибельны для общества. Атеизм, политический радикализм и революционное насилие, освобождение от уз обычной морали, непризнание «общеобязательных абсолютных ценностей», нигилизм классовый и партийный, максимализм социальных и этических требований и пренебрежение к интересам отдельного человека — таковы, по их мнению, характерные черты демократической и социалистической идеологии, которая завела русское общество в тупик. Социалистической идее общественного спасения веховцы противопоставляли идею «не внешнего устроения общественной жизни, а внутреннего совершенствования человека», проповедь личной ответственности, личной нравственности, самовоспитания, выработки личности на основе религиозно-культурных ценностей. «Мы понимаем воспитание совсем не в этом смысле „устроения“ общественной среды и ее педагогического воздействия на личность. Это есть „социалистическая“ идея воспитания, не имеющая ничего общего с идеей воспитания в религиозном смысле. Воспитание в этом смысле совершенно чуждо социалистического оптимизма. Оно верит не в устроение, а только в творчество, в положительную работу человека над самим собой, в борьбу его внутри себя во имя творческих задач» (Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции… М., 1990, с. 147).

В 1911 году Ленин скажет: «Не случайно, но в силу необходимости вся наша реакция вообще, либеральная (веховская, кадетская) реакция в частности, „бросились“ на религию. Одной палки, одного кнута мало; палка все-таки надломана. Веховцы помогают передовой буржуазии обзавестись новейшей идейной палкой, духовной палкой… В такой исторический период (1908–1910 годы) „наверху“ мы видим не только „богомольную Думу“, октябристов и Пуришкевичей, но и богомольных кадетов, богомольную либеральную буржуазию» (ПСС, т. 20, с. 129).

Не то ли происходит в России ныне, почти сто лет спустя?

* * *

Вернемся к идее только личного спасения, только личного совершенствования, идее, которая и поныне владеет умами части интеллигенции и верующих. Но ведь новозаветный закон совершенной любви требует активной деятельности во имя ближнего, установления равенства и справедливости, освобождения страждущих и обремененных. Идею же личного спасения веками проповедовала и православная церковь: если хочешь спастись, уйди из мира, не участвуй в делах мира, ибо он лежит во зле. Но как спасти мир от гибели? Как искоренить зло в мире? Как создать всем людям равные условия для спасения, развития? И как быть с теми, кто вовсе не хочет самосовершенствоваться? А как быть с правителями, которые ведут мир не ко спасению, а к погибели? И в чем спасение, совершенство — неужели и вправду в уходе из мира, эгоистично молясь лишь о собственном спасении — «Господи, помилуй мя»? Да, Апостолы заповедали нелюбовь к миру, но — к ветхому миру, где царит «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская», они заповедали неучастие в делах тьмы. Да, Христос говорил: «Царство Мое не от мира сего… ныне Царство Мое не отсюда» (Иоан. 18:36). Но в десятый раз повторим, что «мир сей» значит тогдашнее Иудейское царство и весь окружающий ветхий мир, который Христос пришел спасти, заповедав ему возрасти в н о в ы й, совершенный мир, т. е. заповедав совершенствование, или эволюцию. Эта эволюция символически представлена как восхождение по ступеням на «небо», т. е. к вершине эволюции, к высшему, или горнему миру, который находится отнюдь не на небе (нельзя библейскую мифологию понимать буквально!), а на обновленной земле. Вспомним опять учение Христа, пришедшего «свыше»: если хочешь стать совершенным, возлюби ближнего КАК САМОГО СЕБЯ (что означает равенство: БЛИЖНИЙ РАВНЯЕТСЯ ТЕБЕ, ближний для тебя как ты сам), продай имение свое, раздай нищим (т. е. неси в общину, как первые христиане под руководством Апостолов, чтоб была равномерность, не было нуждающихся) и последуй за Мною, взяв крест, т. е. распни свое ветхое «я» с его грехами. И это учение Христа адресовано всему миру: «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всякой твари», «чтобы представить всякого человека совершенным во Христе».

И вот, когда накануне Судного Дня пришла пора собиратся воедино и строить коллективный спасительный ковчег, создавать условия для спасения других, пока еще есть время, строителям Нового Мира предлагают не заниматься устройством ковчега, а заботиться лишь о спасении собственной души.