— Ты?! — искренне удивился Алекс. — Тебе не кажется, что это уже перебор…

В трубке царило молчание.

— Хотя… — Алекс потёр слипающиеся глаза. Спать хотелось до невозможного. Но он понимал, что этой ночью ему вряд ли удастся уснуть. Снова. — Пожалуй, ты права. Это ты меня бросила. А я всего лишь расставил всё по своим местам.

— Ты сволочь, Туманов, — прошипела Марина.

— А Ирка так не считает. Мало того, она любит меня, — легко соврал он. Но зачем Марине знать правду об их с Ирмой отношениях? Пусть думает, что они счастливы, даже если это не так.

— Ты называешь её Иркой? — удивилась Марина.

— Знаешь, она очень добрая и светлая, — кончики губ Алекса приподнялись в улыбке. — Даже странно, что у тебя такая дочь.

— И тебе её не жалко? — спросила Марина. — Я же могу в два счёта сломать ей жизнь.

— Ты? Ты уже сломала её, — Алекс до онемения сжал пальцы. Хорошо, что Марина не рядом, иначе он сомкнул бы пальцы на её шее. — Что ещё ты можешь? Расскажешь о наших отношениях?

— Для начала, почему бы и нет? Я сильно сомневаюсь, что ты ей сам всё рассказал.

— Что это изменит? — поинтересовался Алекс, расслабив руку.

— Это многое изменит. Ирма девушка впечатлительная и недоверчивая.

— Да ничего это не изменит! — резко возразил Алекс. — Ирка не уйдёт от меня, потому что я не позволю. И она это прекрасно знает. Мало того, она мудрая девочка и не станет рушить нашу семью из-за прошлых отношений. Но если ты будешь совать свой нос в её жизнь, я тебя уничтожу!

— Ты? Меня? — Марина захохотала. — Кишка тонка! Я слишком много знаю о тебе, Туманов. И ещё больше о твоей жене.

— Хочешь проверить? — Алекс усмехнулся, пропустив мимо ушей угрозу об осведомлённости собеседницы. Он тоже много знал. И о ней, и о своей жене. Так много, что Марине и не снилось.

— Нам нужно встретиться и всё обсудить…спокойно.

— Марина! — он стукнул по перилу. — Мне с тобой нечего обсуждать. С недавних пор нас не связывает даже бизнес. Я уже всё решил. Но если Ирма неожиданно решит от меня уйти, я и спрашивать не стану, почему. И тогда ты горько пожалеешь, что не послушала меня.

Он говорил ледяным тоном.

— Я лишу тебя всего, что ты имеешь. Я могу, потому что всё ты имеешь благодаря мне. И ты об этом знаешь. Так что оставь нас в покое. По-хорошему. И поверь, я не посмотрю на то, что ты женщина.

Алекс разъединился. Посмотрел на телефон.

Проклятье! Как же он всё это ненавидел. Всему этому нет конца и, похоже, никогда не будет. Он давно понял, что выживает не сильнейший, а тот, кто более хитёр и жесток. Только выгрызая зубами своё место под солнцем, уничтожая более сильных соперников и переступая через слабаков, можно вернуть украденное. Отвоевать право на жизнь. Только смысл этой бесконечной борьбы Алекс давно потерял. Он устал и отпустил прошлое. Но оно, похоже, не желало с ним расставаться.

Сцепив зубы, он сжал тонкую трубку, пока та не хрустнула. На ладони проступили капли крови. Он хотел болью заглушить то мерзкое, что поднималось со дна его души. То, что он не хотел больше тревожить.

Он уже всем всё доказал, всех обошел, всё вернул и добился, чего хотел. Может, пора на покой?

Вот только что это — покой?

Алекс разжал кулак. Телефон высыпался из его ладони, если теперь это можно назвать телефоном. Алекс усмехнулся.

Так-то лучше. Искать его никто не станет, что ему только на руку. А проблемы с лабораторией отвлекут от неприятных мыслей. Ночь предстоит непростая. Значит, осталось всего лишь ускользнуть так, чтобы Ирка не заметила.

Алекс явственно представил, как «шикарно» он сейчас выглядит, а пугать жену не входило в его планы, и кивнул. Нельзя попадаться Ирке на глаза, иначе он точно никуда не уйдёт. А ему нужно уйти. Необходимо.

Туманову удалось незамеченным ускользнуть из дома.

Ирка принимала ванну. Это надолго. Алекс уже знал.

А может ему удастся вернуться до того, как она заметит его отсутствие?

Алекс постоял у двери, прислушиваясь к звонкому голосу жены. Ирка пела. Он улыбнулся. Надо же — на французском. А у неё отличное произношение. От отца, наверное…

Зажурчала вода. Иркин голос стих. Алекс ушёл, оставив на кухонном столе записку: «Я на работу. Скоро вернусь».

Не вызывая лифт, он сбежал вниз по лестнице и вылетел на улицу, едва не сбив кого-то из соседей. Лишь у машины Алекс остановился и перевёл дух. Он оглянулся и посмотрел на молчаливые окна своей квартиры.

Там своя жизнь. Ирка принимает ванну, и её звонкий голос разливается по пустой квартире.

А может, вернуться? Может, никуда не ехать? Остаться и получить, наконец, то, что он так давно хочет и то, что должно принадлежать ему по праву, но до сих пор не принадлежит? У него ведь всегда так хорошо выходило получать всё, что он хотел. Что же теперь?

Алекс покачал головой, сел в машину и рванул с места. Через пару мгновений его белый Ленд Ровер поглотил ночной город…

…Сергея разбудил телефон. Он с трудом разлепил веки и обнаружил себя в собственном кабинете на узком неудобном диване. Когда они успели перебраться на диван? Сергей улыбнулся. Он не помнил.

Осторожно вытащив из-под Леси свою руку, немножко подвинул любимую на себе. Чуть не упал — вовремя упёрся ладонью в холодный пол — и мысленно выругался. И почему ему поставили именно этот диван? Лучше бы вовсе никакой не ставили, пока не отремонтируют прежний. Нет же. Ему приволокли это кожаное чудище, на котором не то, что лежать, на нём и сидеть дико неудобно! Ужас!

Он ещё подвинул Лесю, вытягивая себя на пол. Та недовольно простонала. Сергей чмокнул Леську в плечо и последним мягким рывком вылез из-под неё.

О Боги! Как же ему отыскать телефон, который где-то разрывается?

Как темно! И свет не включить — нельзя тревожить Леську, которая очень чутко спит. По крайней мере, два года назад так и было. Ну и темень!

Сукин кот! Он ударился ногой о стул.

— Что ты там делаешь? — сонно спросила Олеся.

— Телефон ищу, — прошипел Сергей, прыгая на одной ноге. — Убью нахрен того, кто звонит!

— Да брось ты его. Иди лучше ко мне, — мурлыкала с диванчика Леся. — Позвонит и перестанет.

Сергей был бы рад так и поступить, но он уже допрыгал до рабочего стола и увидел разрывающийся мобильник.

— Твою мать… — процедил он и схватил телефон. — Туманов, ты совсем осатанел?! — проорал он в трубку. — Какого лешего ты…

— Сергей Васильевич, это Ирма, — произнёс в трубке взволнованный женский голос. На мгновение Корзин оцепенел. Он оторвал трубку от уха и глянул на дисплей. Номер Лёхи.

Сергею вдруг стало так холодно, что ноги онемели. Он нащупал кресло и сел. Что-то уж больно нехорошее прокрадывалось в мозг. Только бы ничего не случилось…