а не в том, что поезд задержался. Тем более, что часы показывали верное время.

— Почему мне всё время кажется, что ты мухлевал? — бубнил Мамбов, вставая рядом со мной и поднимая воротник своей куртки.

— А ты считал карты, что тоже является своего рода мошенничеством, — парировал я.

— И всё равно я практически всегда проигрывал, — возмущенно ответил Олег.

— Ну, что сказать, мне просто повезло, — я улыбнулся.

— Холодно, — пожаловался Мамбов.

— Ничего, скоро будет не так холодно, — из темноты выскользнула фигура Дроздова. — В форте зимы как таковой не бывает. Пойдёмте. Скоро портал активируют и опаздывать не рекомендуется. — Я поднял свои чемоданы, которые Анатолий только что заметил. — А это ещё что? Мало того, что разоделся, так ещё и барахла в два раза больше наших барышень тащишь с собой. Женя, это заштатный форт на четвёртом уровне изнанки. Здесь точно ты не встретишься с императором и его дочерями.

— Ну и что? — я опустил один чемодан обратно на землю и демонстративно закинул на плечо свой дорогущий шарф. — Я же не какой-то там курсант. Моё дело по местным салонам шляться, и искать музу. Я не могу это делать в виде чучела. — Мамбов только крякнул, когда мои слова услышал.

— И ты конечно свою знаменитую пилку с собой прихватил, — Дроздов ухмыльнулся и пошел куда-то по перрону. Мы поспешили за ним.

— Обижаешь, Толя. В чемодане для них целый отсек отведён. — Я хохотнул, увидев, как у них вытянулись лица. — А теперь серьёзно. Выпустишь Машу из казармы, чтобы она жила с мужем в человеческих условиях?

— Забирай, — махнул рукой Дроздов. — Я, собственно, и не думал, что ты её не заберешь.

— Вот так просто? А то меня пугали, что надо у коменданта интересоваться. И тому подобные страшилки рассказывали.

— По правилам, вообще-то, да, надо. Но, там особые условия, — Дроздов поморщился. — Коменданту уже давно плевать не то что на курсантов, а и на форт целиком. Он следит, чтобы внештатных ситуаций не возникало, и отчёты вовремя в столицу уходили, и всё на этом. Но там, сам увидишь. Я развод проведу, смены распределю и приведу тебе твою ненаглядную. Можете даже любовниками представляться. Вас в форте всё равно никто не знает, а семейное положение курсантов, как будущих офицеров, не разглашается. Чтобы оградить от возможных неприятностей родственников.

— Ничего, думаю, что Маша вполне способна, хм, меня защитить. Как человека сугубо творческой профессии, — пафосно произнёс я.

— А, да, если в этом ключе смотреть, — и мои спутники заржали, как два жеребца. Я же ханжески поджал губы.

Хорошо ещё, что эту тему не стали развивать, потому что вышли к порталу. Портал был очень хорошо защищён. Двойное кольцо защиты, соединённых узким коридором, вывело нас к самой портальной площадке. При этом мы прошли множество мощных дверей, которые в случае прорыва, можно было быстро закрыть. Они падали вниз, а не закрывались привычным способом.

Курсанты на мои чемоданы смотрели с изумлением, даже на личике Маши застыло немое удивление. Ничего, скоро всё сама увидишь. Все мои... хм... пилки для ногтей.

— Приготовились. Отправка по одному. Отсчёт пошёл, — объявил сотрудник портала, который прятался где-то наверху.

Я выходил из портала одним из последних. Выйдя на улицу форта, осмотрелся вокруг и поморщился.

— Ну, и дыра. Это даже хуже, чем я себе представлял. — С чувством произнёс я. — Так, и где здесь гостиница? И кто нас в неё доставит? — И мы с Мамбовым начали озираться в поисках того, кто, по идее, должен был нас встречать.

Глава 8

— Тук-тук, к вам можно, ваше сиятельство? — когда раздался голос, я как раз поставил чемодан на стол, чтобы начать распаковывать.

Повернувшись к двери, улыбнулся как можно развратнее, разглядывая прислонившуюся к косяку женскую фигурку.

— У меня сегодня день рождения? — сделал вид, что задумался. — Вроде бы нет. Тогда, за какие заслуги боги прислали ко мне в логово такую прелестницу?

— Это не награда, Рысев, это наказание, — Маша отлепилась от косяка, подошла ко мне и обняла за шею. — Все мужья сбегают на такие изнанки, чтобы побыть вдали от опостылевших жен. А тебе не повезло. Потому что жена последовала за тобой, и испортила всё развлечение.

— Ну, это, как сказать, — и я рывком притянул её к себе. — Учитывая, что ты у меня слегка с придурью и обожаешь смертельные опасности, это в итоге может вылиться для нас во второй медовый месяц.

— Женя, что значит, «с придурью»? — Маша опасно сузила глаза.

— Только то, что что ты адреналиновая маньячка, — я улыбнулся и поцеловал её в висок. — И тебя дико заводит опасность. Чем страшнее опасность, тем больше ты возбуждаешься. А ещё то, что, заходя в комнату к мужчине с определёнными намерениями, нужно закрывать за собой дверь. — Добавил я, глядя поверх её головы на остановившегося на пороге Мамбова. — Заходи, Олег, не маячь. И закрой уже эту чертову дверь.

— Здесь чемодан стоит, это ваш? — Мамбов, усмехаясь, подхватил довольно тяжелый Машкин чемодан и втащил его в комнату. При этом он во все глаза смотрел на мою хрупкую, как статуэтка, жену. — Ничего себе. Скажите мне, пожалуйста, как такое могла тащить изящная женщина, если я с трудом могу сдвинуть этот проклятый чемодан с места?

— Олег, ты вроде бы аналитик, — я покачал головой и с неохотой отпустил жену. — Ты хоть раз видел, как сокол тащит зайца, который раза в три больше, чем он сам?

— А при чём здесь сокол... — он хлопнул себя по лбу. — Ну, извините, я был представлен Машеньке, как графине Рысевой.

— Перстень она свой вроде бы не прячет, — я пожал плечами и подошёл к столу. Заметив, как на меня уставились две пары глаз с явно нездоровым интересом, передёрнулся. — Что это с вами? Вы голодны? Тогда, может, пойдём поужинаем?

— Женя! — они назвали моё имя одновременно, в голос. Причем с такими интонациями, что оно прозвучало чуть ли не ругательством. Переглянувшись с Мамбовым, Маша добавила. — Открывай уже чемодан. Нас с Олегом сейчас разорвёт от любопытства. Что ты мог притащить