Шесть месяцев назад. Суббота. Температура установилась на приятной отметке 26 °C. Кейси все еще в школьном блейзере вышла из штаб-квартиры К2П, расположенной в Стратуме-50. Снаружи ее ждала Силия, одетая в нежно-голубой комплект для йоги.

– Моя форма.

Сестра решительно взяла сестру за руку.

– Тебе она не понадобится.

– Куда мы направляемся? – обеспокоенно поинтересовалась Кейси, когда они сели на ближайшую скоростную линию.

Девушки не так часто проводили выходные вместе. Два года после смерти матери едва разговаривали друг с другом. Потом у Кейси отняли науку. Силия пыталась помочь сестре, заполнить пустоту, сократить время, проведенное в одиночестве, в компании своих мыслей, словно боялась, что они могут стать опасными.

Может, и стали бы. Кейси не нарушала закон во время просмотра сериалов, походов по магазинам и всего прочего, что придумывала для нее Силия. Посещала «особенные места», которые могли означать все что угодно – от грязевого спа-салона до скалолазания. Буквально на прошлой неделе они жарились заживо в месте под названием «сауна».

Для остроты ощущений сестры гуляли преимущественно в нижних стратумах и редко в виртуальном режиме. Но сегодня Силия не стала выходить на остановках Стратума-50 и Стратума-40. Скоростная линия прибыла и покинула Стратум-30 и Стратум-25. В лифте осталось шесть пассажиров. Линия продолжила путь вниз. За цилиндром полистекла сменялись уровни.

Кейси догадалась:

– Нам нельзя.

Стратум-0 был запрещен. Дэвид Мизухара сам говорил об этом в одном из своих ежемесячных выступлений.

– Ты должна это увидеть, милая, – сказала Силия, когда еще трое людей вышли на следующей остановке.

– Я видела стратум.

Она голографировала туда однажды со школьной экскурсией.

– Нет, океан. Вживую, – настаивала сестра, прежде чем Кейси успела возразить, что они видели его из модуля Коулов, когда вместе наблюдали за заходом солнца. – Вблизи мир другой.

– Хорошо, – уступила девушка. – Только один раз.

Стратум-0, самый нижний уровень экогорода, функционировал как судоходной док и смотровая палуба. Напольная часть его чашеобразной формы была из полистекла, создавая иллюзию, что море под ногами. И нежелательный парниковый эффект. Покрывшись испариной, Кейси взглянула на Силию. Та не отрывала глаз от океана.

– Почему он тебе так нравится?

Сама она, как ни старалась, не видела ничего особенного в воде, соли и тяжелых металлах.

– Потому что живой.

– Мы тоже.

– Разве?

Кейси напомнила, что они дышат.

– Отфильтрованным воздухом, – возразила Силия.

– Чистым.

– Наши вены наполнены химией.

– Все питательные вещества – химия.

– А разум в тюрьме.

– Свободен от материального мира.

– Когда смотрю на море, – продолжала сестра, – почти слышу, как оно произносит мое имя. Это успокаивает.

«Тревожит» – слово, которое пришло в голову Кейси. Силия усмехнулась, видя ее выражение лица.

– Ты увидишь, что я имею в виду.

– Не думаю, – возразила Кейси. – Мы не станем сюда приходить.

Сестра лишь улыбнулась.

На следующий день, борясь с жарой, Силия купила фруктовое мороженое в магазине на смотровой площадке. От него руки Кейси стали липкими и потными. Концентрат сахарозы таял в руках, а рот сестры окрасился в ненатуральный оттенок КРАСНЫЙ 40, что не помешало ей съесть три порции за раз и приезжать сюда последующие дни, пока не случилось неизбежное: Силия предложила отправиться к живому морю.

День был пасмурным, но облака не могли отговорить сестру. От скоростной линии они прошли к прокату лодок, расположенному на берегу под экогородом. Существование такого магазина поразило Кейси. Кому он нужен, когда можно насладиться кругосветным путешествием из комфортной неподвижной камеры?

Вероятно, таким, как Кейси.

Опухшие подростки, возбужденные видом живого океана, не возмутились, когда сестра без очереди прошла за лодкой с нарисованным Хьюбертом на боку. В Хьюберте антикожа, плавательные маски и одобренные К2П токсиметры, необходимые для мероприятий вне города.

Снаряжение, которое им не понадобилось бы, путешествуй они в режиме голограммы, подумала Кейси.

Она надела антикожу, стараясь не думать о количестве тел, носивших костюм до нее. Закрепила маску на лице. Огромную, больше ее защитных очков для химлаборатории. Силия захихикала. Ее маска болталась на шее.

По виду владелицы проката лодок можно было предположить, что она хотела быть здесь так же сильно, как Кейси.

– Карта под кормой, – напутствовала она сестер, отвечая на вопрос про рекомендованные достопримечательности, и тут же переключила свое внимание на группу подростков: – Эй! Садимся в лодку по двое.

– Все на борт! – скомандовала Силия, запрыгнув в Хьюберт.

Кейси выудила карту среди биоразлагаемых плавательных матрасов. Бумага была заламинирована в какой-то контрабандный пластиковый материал. Выяснилось, что вокруг них океан, за исключением единственного клочка земли, обозначенного как 660, в двадцати километрах к северо-западу.

– Куда ехать?

– Никуда, – Кейси показала сестре открытую карту.

– Ну тогда в никуда.

Кейси вздохнула, но вскоре ее мнение изменилось. Море было спокойным. Тишина и безмятежность воды расслабляли. Силия выключила мотор и начала снимать антикожу.

– Что ты собираешься делать? – забеспокоилась Кейси.

Силия осталась в купальнике.

– Плавать, глупышка.

– Нам надо возвращаться.

Уезжать из экогорода проще, чем возвращаться. Предстояло поместить антикожу в специальный мусоропровод, пройти процедуру обеззараживания. В противном случае…

– Могут выселить, – закончила мысль Кейси, ощущая едкий привкус во рту.

Взгляд Силии стал глубоким.

– Со мной ты в безопасности.

– Нас обеих, – добавила Кейси.

Силия никогда не боялась за себя и почти сразу же сбросила серьезную мину. Она наклонилась и ущипнула сестру за нос.

– С нашим рангом мы неуязвимы!

Кейси промолчала, а Меридиан тут же высказалась бы. Но разве не для этого дается ранг? Как награда за примерное служение планете? Их уже обложили налогами за чужие ошибки, ограничили жизнью в «э-городах», как называла их Силия. Другую часть человечества эти проблемы не волновали. Так что плохого в том, чтобы попользоваться бонусами?

Девушка не была уверена. Правильно – неправильно – часто мнение субъективное, принятое под влиянием личных интересов, в отличие от того, во что хотели верить люди.