с этим заключенным. Но пес коротко тявкнул и потрусил к решетке. Идти за ним? Или продолжить разносить еду? Чего он хочет? Я двинулась дальше по коридору, поставила следующую тарелку. Брист сидел на выходе и ждал. Значит, действительно по мою душу.

Наконец, тарелок не осталось, и я уже собиралась идти за завтраком для четвертого уровня, но Брист схватил меня зубами за подол платья и потянул за собой. Это еще что значит? Пришлось оставить тележку на кухне и спешить за своим провожатым.

Я даже не удивилась, когда Брист остановился у знакомой двери. Арман ждал меня, и его лицо не предвещало ничего хорошего.

— Вы нарушили правило, госпожа Делкотт, — сообщил он, стоило мне появиться на пороге.

— Прошу прощения…

— Прощения? — Арман смотрел на меня так пристально, что становилось все больше не по себе. — Я вам говорил, что запрещено общаться с заключенными. Разве не так?

— Так, — тихо подтвердила в ответ.

— Но вы решили, что моими приказами можно пренебречь.

— Нет, я просто…

Арман резко поднялся из-за стола и подошел ко мне.

— В Атеррасе не бывает «просто», госпожа Делкотт. — Его лицо оказалось так близко, что я чувствовала дыхание на коже. — Любая ошибка может стоить вам жизни. Помните, я знаю обо всем, что происходит в тюрьме. О любом вашем шаге.

Не любом… О главном Арману ничего не известно, иначе он бы вышвырнул меня отсюда. Страх — вот что владело мной. И перед тюремщиком, и перед самой тюрьмой.

— В качестве наказания в этом месяце вы больше не увидитесь с братом, — отчеканил Арман.

— Что? — Я на миг замерла, а затем сжала его руку. — Нет! Что угодно, только не это!

— Даже так? — Тюремщик осторожно забрал ладонь из моих пальцев. Кажется, он что-то решил. — Хорошо. Думаю, проблема в том, что вы до конца не понимаете, что такое Атеррас. Так вот, сегодняшнюю ночь вы проведете на шестом верхнем уровне, в башне. И если утром решите сбежать, я отпущу вас без лишних разговоров.

— Я согласна.

Часть меня кричала, что надо использовать свой шанс, спасаться, но я обещала Джесси, что буду рядом.

— Значит, есть и верхние уровни? — спросила Армана.

— Атеррас изменчив, — уже спокойно ответил тот, будто не он несколько мгновений назад вынес мне приговор. — Возвращайтесь к своим обязанностям, госпожа Делкотт. Насколько мне известно, заключенные на четвертом уровне остались без завтрака. А после ужина приходите сюда, и я провожу вас на шестой верхний уровень.

— Прошу прощения, — пробормотала я и поспешила прочь.

Сердце билось быстро-быстро, так гулко, будто вот-вот вырвется из груди. Можно было только представить, что ожидает меня на верхних уровнях Атерраса. Я думала, там нет камер. Получается, это не так? Что это вообще за место? Кем было создано? Когда стало тюрьмой? Вопросы накапливались, но, увы, тот, кто мог бы дать ответ, не станет этого делать. Спросить у господина Фитца? Гном вряд ли захочет наживать лишние проблемы, болтая, о чем попало.

Поэтому все, что мне оставалось — забрать на кухне тележку и везти ее на четвертый уровень. Здесь никто не пытался со мной заговорить, но из камер доносились странные звуки. Я старалась к ним не прислушиваться, только ускоряла шаг, чтобы поскорее уйти, и назад почти бежала.

А затем потянулся долгий день — и слишком быстрый ужин. И заключенные четвертого уровня стали пугать меньше, чем Арман Ферри и шестой верхний уровень. Но я сама напросилась, и ровно в положенный срок подошла к кабинету тюремщика с набором для рукоделия в руках. Тот уже ждал меня — суровый, бесстрастный, в привычной маске. Будет следить? Видимо, да.

— Вы готовы, госпожа Делкотт? — спросил Арман сурово.

— Готова, — ответила ему.

— Тогда следуйте за мной.

И вместо лестниц, всегда ведущих вниз, Арман привел меня к единственной, устремившейся вверх.

Глава 10

Ступеньки, ступеньки… Казалось, весь мир состоит из одних бесконечных ступенек лестницы — крутых, неудобных. Я пару раз споткнулась, но удержалась на ногах. А может, это от страха? Потому что как можно представить, что ждет там, на шестом верхнем уровне? Кстати, а где двери на еще пять? Блуждают в пространстве? В висках стучали молоточки. Но отступать некуда, я все равно буду здесь, рядом с братом.

Наконец, Арман остановился. Дверь была прямо перед ним, хотя, готова поклясться, мгновение назад ее там не было. Тюремщик прислонил к ней ладонь, и замки щелкнули сами собой, лязгнули засовы. Перед нами тянулся узкий коридор, но не такой, как на нижних ярусах. Здесь были вполне привычные светильники. На стенах — тканевая обивка, только узор с нее был стерт самим временем. Я не удержалась и коснулась ткани пальцами.

— Много лет назад эти этажи Атерраса были жилыми. — Арман заметил мой интерес. — Здесь размещались комнаты самого тюремщика и его семьи, чуть ниже — многочисленной прислуги. Но постепенно жизнь ушла отсюда.

— Почему? — спросила я.

— Тьма распространяется быстро. — Арман неопределенно пожал плечами. — Думаю, кто-то когда-то ее не удержал. Впрочем, вас не должно это волновать. За одну ночь ничего с вами не случится.

Я бы не была в этом так уверена. По спине полз липкий холодок страха, а ночь в башне казалась смертельным испытанием.

— Сюда, госпожа Делкотт. — Тюремщик толкнул еще одну дверь. За ней скрывалась девичья спаленка, только мой провожатый не дал времени осмотреться.

— Ровно двенадцать часов, — произнес он и пошел прочь.

Хлопнула, закрываясь, дверь. Меня окутала тишина. Она казалась почти что осязаемой. Сердце пропустило удар. Я опустила свое рукоделие на небольшой туалетный столик и решила для начала изучить свою временную тюрьму. Да, спальня точно раньше принадлежала девушке. Здесь была большая кровать, накрытая старым, пожелтевшим от времени покрывалом, но, видимо, когда-то оно было голубого цвета. На нем распускались бутоны белых роз — теперь уже тоже нездорово-желтоватых.

У кровати стояла пустая детская колыбелька. Значит, в Атеррасе когда-то действительно были дети. Страшное место… И странное. Я коснулась деревянного бока колыбели и вдруг услышала детский смех. Тут же отдернула руку. Смех стих.

У другой стены расположился тот самый туалетный столик. Его поверхность была пуста, а над ним висело большое, мутное от пыли зеркало. Я подошла ближе и провела ладонью по зеркальной поверхности. Мое лицо в отражении показалось мертвенно бледным. И вдруг за моей спиной что-то шевельнулось. Я вскрикнула и обернулась, но там никого не было. Не смотреть! Иначе сойду с ума.

Отошла от зеркала. Дверь, через которую ушел Арман, была не единственной. Интересно, заперта ли