и другой орган, более приземлённый и расположенный куда ниже, прислушивались к доводам рассудка? Впрочем, он ведь не напишет, так что и метаться незачем.

Написал. Да так складно. Говорил, что много думал, искал, читал, что я его поразила, околдовала, что хочет познать себя — со мной. Можно было бы подумать: складно врёт, разводит. Если бы мальчик написал на следующий же день. А так, спустя два дня — похоже, действительно думал и искал информацию. Боже! Что он мог нарыть из сети?! Кинковые ролики и постановочные фотки, большинство из которых имеет мало общего с реальностью? Вот же дурень малолетний! Пусть и совершеннолетний.

Переписывались мы эти дни много. Знакомились. Потом пришла пора обсуждения практик, когда я разжёвывала Вадику непонятные моменты, по десять раз уточняла, всё ли он понял и точно ли хочет это опробовать. И делала всё, чтобы передумал. Не приукрашивала фемдомную действительность, на самом деле, даже пыталась напугать. Правда, однажды поняла, что это бесполезно.

«— Послушай, не надо говорить, что готов ко всему. Ты же понятия не имеешь, что может прийти мне в голову! Вдруг я захочу тебя трахнуть? А я захочу. Я люблю овладевать своим нижним во всех смыслах. И это будет не тоненький вибратор, а полноценный фаллоимитатор!»

Ответ пришёл через долгих десять минут.

«— Я соглашусь…»

«— Балбес! Ты же даже не представляешь, что это! Или, наоборот, хочешь попробовать? Так может, тебе лучше подойдёт Верхний, а не Верхняя?»

«— Не надо мне Верхнего!!!»

«— Не смей кричать!»

«— Простите, Леди. Не хочу я Верхнего. Я с вами хочу быть, и готов принять практически всё. От вас.»

Балбес. Готов он… Да, я искала отговорки для самой себя, искала повод отказать. Мало ли, какие нижние изъявляли желание быть со мной? Что теперь, разорваться на каждого? Но мне мучительно хотелось попробовать с этим мальчиком. Чистый лист, искренний в эмоциях, открытый, доверчивый. Искушение. И страшно не оправдать такое доверие, навредить. Впрочем, «открытый и доверчивый» сумел меня удивить, разыскивая на просторах сети и прося объяснений такому, что я сама не всегда с разбегу понимала, о чём речь.

Поворотным моментом стала вчерашняя он-лайн сессия. Я волновалась — вдруг с милого мальчика слетит флёр новизны, и он покажется не таким уж интересным и заманчивым? Но нет, всё так же симпатичен, хорошо развит, должно быть, вынослив. Проверим.

Ммм… как же он мне подходит! Вежливый, не по приказу, инстинктивно; податливый, покорный — только просит позволения, но держится изо всех сил; отзывчивый, любопытный — ни тени сомнения, когда я предлагаю что-то попробовать. Конечно, через экран много не сделаешь (тем более когда хочется делать-трогать вживую), но основное мнение составить можно. А его реакция? Когда начала ласкать себя, чтобы показать, насколько мне нравится происходящее? Жадный, горящий восхищением взор, закушенная губа, частое дыхание… И мольба, когда меня скрутило волной оргазма.

А потом мы ещё разговаривали, и я всё больше убеждалась, что попробовать всё же стоит. Сама же себе не прощу! Лучше потом столкнуться с разочарованием, чем не решиться и мучиться догадками — получилось бы у нас или нет? Ну и что, что мальчик так молод? Он почти идеален! М-даа, повторяюсь. Разговор после сессии был последней попыткой воззвать к разуму. Собственному, по-видимому.

— Вадик, я настаиваю: тщательно ещё раз прочитай про практики и отметь, что тебе однозначно нравится, а что неприемлемо.

— А если для меня как раз неприемлемо, чтоб кто-то имел в задницу?

Я напряглась, а парнишка тут же испуганно замахал руками.

— Не-не-не, я не то хотел сказать! Я не отказываюсь! Это просто… вопрос из любопытства.

Чуткий какой…

— Вадик, об этом мы уже говорили. И ты сам сказал, что готов. Есть несколько основополагающих моментов, на соблюдении которых я настаиваю. И секс со страпоном — один из них. Не часто, но иногда у меня такие желания возникают. Следующий: ты не оспариваешь наказания, если провинился. Даже если оно из неприятного списка. Наказание не должно нравиться.

— Да, я знаю, леди.

— Не перебивай! Этого я тоже не люблю. Саб должен быть всегда вежливым с Домом, что наедине, что на людях. Я не особо люблю публичность, но в случае если мы вдруг окажемся в людном месте, не потерплю фамильярного обращения или свойственного твоим сверстникам развязного поведения. Ты готов к такому перед лицом своих друзей?

— Я должен буду при всех вставать на колени или что-то такое?

— Господи, ты чем слушаешь, а? То, о чём ты говоришь, и есть публичность. Нет, я имела в виду, что никаких «Хай, детка», «Пойдём подрыгаемся» или, ещё хуже, поведения оленя в брачный период, собственнические замашки всякие.

Вадик тихо прыснул.

— Леди, в каких плохих фильмах вы такие диалоги слышали?

Уел, зараза.

— Да утрирую я! Главное, чтобы ты меня понял.

Парень тут же посерьёзнел.

— Я понял. Вы такая… Думаю, ни у кого не возникнет вопросов, если я буду смотреть на вас восхищённо и открыто называть «моя леди».

— Твоя?

— Ну я же ваш? Вы — моя. Разве это не нормально?

— Не спеши, ладно? Сначала посмотрим, что у нас получится из встреч. Вдруг после пары сессий испугаешься и сбежишь? В общем, думай, Вадик. У тебя время до воскресенья. И если не передумаешь, мы встретимся и уже предметно всё обсудим.

— Я не передумаю!

— Тогда составляй список. До воскресенья.

— До встречи, леди.

Вроде попрощались, обговорили всё, но сегодня днём, уже после обеда, я обнаружила входящее сообщение в скайпе. На рабочем компе я его тоже держу открытым — мало ли кому что понадобится, а общаться через него удобно.

«— Привет. Очень надо встретиться.»

И куда делся мой вежливый мальчик? Что у него могло за такое короткое время приключиться?

«— Привет, если не шутишь. Вадик, мы же договорились на воскресенье?»

«— Да, я помню… Ну очень надо!»

И сразу следом:

«— Пожалуйста, Леди…»

Странный он сегодня. В таком ключе переписка продлилась некоторое время. Как ни пыталась выяснить причины, парень упёрся: при встрече скажу, и очень надо. И скакал, то на ты, то, словно спохватывался, переходил на вы. Может, действительно что-то случилось? Слишком неустойчивым он сейчас кажется. Точку поставила Вика, моя секретарша, сказав, что генеральный срочно хочет что-то обсудить. Вздохнула.

«— Хорошо, встретимся как в прошлый раз, в Фантазии, в полпятого, раньше не могу. И ты мне всё расскажешь,