зависит от доступного штата! Когда штат ограничен, в приоритете патрули и обработка жалоб! Вот Дом мог их вычислить, если не брали кровь по талонам! Они брали? Было заметно, что они под кайфом?

Итальянец ухмыльнулся.

— Какая грамотная девочка! Хорошо. Вернёмся к тому, о чём я уже сказал: каждый должен делать свою работу, и…

Ада его оборвала:

— И именно Дом следит за зарегистрированными! Дом их сюда поселил!

— Ада, хватит, — глухо попросил Листас.

Гвидиче навис над главой Ордена, наседая:

— За сколькими вампирами вы не следите? Сколько в городе нелегалов?

Ада вклинилась между мужчинами. Ей всё стало ясно.

— Стоп. Плевать тебе на мальчика, ты используешь его, чтобы надавить на Аркадия и выведать информацию! Это свинство!

—La mia bellezza1, дело не в информации! Просто мальчик не заслужил того, что с ним произошло. И было бы куда лучше, если бы его спасли люди.

—Да, la Bestia2, было бы лучше! Но я рада и тому, что вы его спасли! Только к нелегалам это не имеет никакого отношения! Хочешь узнать про них — договаривайся и запросы посылай, а не веди себя как merda3!.. Что?!

—Qualcuno parla italiano4!

Ада побледнела.

«Дура! Так глупо спалиться!»

— Нам пора!

Она помогла Аркадию встать и повела его к машине. Вслед полетело:

— Ci vediamo!5

***

— Ты разозлился по-настоящему.

Дав убрал в бардачок стилет и не пригодившийся Зиг Зауэр .

— У охотника есть грехи, и он вполне мог облегчить душу. Девчонка с паранойей всё испортила! И ведь неглупая, но, похоже, зазомбирована в край. Где, говоришь, она училась?

— Я не говорила.

— Да, точно. А известно?

— Нет. Эмигрантка, мало данных.

— Жаль. Хотя ладно. Пусть Гаусс последит за базой Ордена — завтра наверняка начнется шевеление.

—У Гаусса и так много задач. Он всё не успеет. Нужны ещё люди.

Лес за окном сменился пригородом. Дав с неприязнью посмотрел на растущую луну: ещё немного и придётся выходить только в толстовках с капюшоном и обмазываться солнцезащитной жижей.

— Я пытался вызвать своих людей, — сказал он гневно. — Им запретили иметь со мной дело. Дядя пропускает звонки! Надо выкручиваться и вербовать местных, но со всей этой беготней совершенно нет времени! — он выдохнул, размышляя. — Окей, пусть Гаусс сосредоточится на Марте. Что ты нашла?

Пока Дав обзванивал Орден, Дом и полицию, Нэнс проводила обыск.

—Просроченные талоны, которые закрыты по журналам. Капельницы и салфетки с надписью «Мотылёк». Оружие.

«Мотылёк». Он уже слышал это название!

— Какое оружие?

—Против вампиров. Сеть, дротики, ножи.

—Интересно… особенно сеть. И эти охотились на своих? Подожди, тот дурачок на заправке говорил про клуб «Мотылёк»!

— Сеть другая, — остудила его Нэнс. — Всё хранилось в комнате Джеффри, и я забрала его телефон.

— Ты моя умница! Остаётся надеяться, что пропажу не заметят.

Вампирше нечего больше было сказать, и она не ответила даже репликой вежливости. Дав и не ждал.

Чтобы отвлечься, он вбил в поисковике «Краствил Мотылёк», но интернет страшно тормозил, а мысли возвращались к мальчишке.

Дав не знал, почему, однако не выносил, когда вампиры поступали как звери, как герои агитационных страшилок. И людей таких не выносил. Если бы спросили, он наплёл бы чушь про вред репутации вида, опасность для других в клане и всё в таком духе. Но правда лежала глубже, и Дав себя не обманывал. Самообман приводил к роковым ошибкам.

В стычке с этой Адой они были правы оба. Пропуск пайков говорил о неладном, однако вампы всегда искали дополнительных доноров, и редкие прогулы не настораживали. Тем более, из Краствила найфо без проблем добирались в Вемпас или в «Пса», где получали доступ к естественной форме кормления. А вот о пропаже ребёнка, да еще и байханта, вампирам точно не сообщили бы. Зато обратились бы в Орден и в полицию. И Орден был обязан встать на уши и провести обход, заметить странное поведение обитателей общежития. Кассирам в магазине, продавцам в аптеке следовало удивиться покупкам вампиров и доложить властям… Этого не случилось. Или случилось, но сообщения проигнорировали, ибо ненавидеть проще на расстоянии.

А девчонка его и злила, и веселила. Такая по-детски прямолинейная — заподозрила манипуляцию, и тут же завелась. Нет чтоб воспользоваться, затаиться, подыграть! Учить и учить! Не выучить бы…

Пригород превратился сперва в ярко освещённый центр, затем снова в полоску леса, и, наконец, они вырулили в местный островок развлечений, припарковавшись у бара «Роза ветров». Обоим требовалось поесть.

Зал заведения делился на две зоны: более узкую с белой плиткой на полу и более обширную с черной. Их повели на тёмную половину, выдав заламинированные листы меню, и почти сразу появилась официантка, в которой Давиде узнал подругу охотницы.

—Доброй ночи! Подсказать что-нибудь по заказу?

Дав окинул её одобрительным взглядом.

— Не знаю, насколько это уместно, но есть ли в меню твоя кровь?

Улыбка рыженькой не дрогнула, даже стала немного шире. На бейдже Дав прочёл имя: «Роз».

— К сожалению, закончилась. Но в принципе живая кровь в наличии, — она нагнулась и зашептала будто по секрету. — Всего три порции, если сейчас не возьмете, через четверть часа сметут!

Дав ей тоже улыбался — он был в этом мастер.

—Отлично! Тогда порцию живой моей спутнице, а мне искусственную… Какая самая лучшая?

—«Будвайзер»! Я, конечно, патриот, но отзывы клиентов со счетов не спишешь!

— Тогда «Будвайзер», Роз!

Она упорхнула к бару, а он полюбовался на обтянутые джинсами бёдра.

Через пару столиков обедали его знакомые: безопасник Альберта Мартин Джонсон и двое его подчинённых. При виде Гвидиче Джонсон угрюмо поднял стакан, и компания заговорила тише — с точным расчетом, чтобы Давиде и Нэнс не расслышали. Пока Роз занималась другими посетителями, Мартин подошёл к ним.

—Значит, вы навели шороху.

— Так вышло случайно. Огласки не будет, а для полиции всё сделано с ведома Дома.

Джонсон смотрел, не мигая.

—Любишь ты пыль пустить в глаза, Гвидиче. Общежитие было моей задачей!

—Мартин, я не хочу ссориться. Я помню, как вы проявили себя в конфликте. И если в один непрекрасный день нам снова придётся сражаться, я предпочту находиться с тобой на одной стороне.

На лице бритта не осталось и следа дружелюбия. Он заговорил на древнеанглийском.

— Тогда не вмешивайся в чужие дела, макаронник. Сиди тихо и лови больных