проверил толстые портьеры на окнах и сел на стул возле окна.

— Ну вот и приехали, — сказал он, вздохнув. — Честно говоря, я до последнего не думал, что… что получится.

Виктор плюхнулся на стул возле стола, рядом с ним в изнеможении села Лена. Они до того устали, что уже почти не обращали внимания на слова маньяка.

Шаров прошел к столу командира части и сел во главе. Так он ощущал себя увереннее.

— В шкафу… там есть холодильник… на полках можно найти «Ролтон», еще что-то. Печенье, замороженный хлеб, ветчину, — сказал медленно профессор. Было видно, что он тоже держится из последних сил.

«Когда он уснет, самое время его прибить и покончить со всем этим, — подумал Шаров, глядя на спутников. Мысли едва шевелились. — Иначе он сам нас порешит. Но все-таки… какого-то хрена он нас сюда привез…»

— Двадцать шесть лет… — сказал Инин. — Прошло ровно двадцать шесть лет. А кажется, что это было вчера…

— Тут кофе есть? — спросил Виктор и медленно повернув голову.

Инин кивнул на шкаф.

— Все там.

С верхней полки Виктор извлек электрочайник. На дне шкафа обнаружил пятилитровую пластиковую бутылку с водой, наполнил емкость и сунул шнур в розетку. Свет в комнате моргнул, чайник издал непонятный звук, но через минуту зашипел и в пустом кабинете, все убранство которого составляла пожелтевшая от старости здоровенная карта Московского военного округа, стало если не уютнее, то уж точно веселее.

— Кому еще кофе? — спросил Виктор, поглядывая на притихшего профессора. Тот примостился у стенки и выглядел каким-то жалким. Возможно, сказывалась усталость, возможно, и это ему пришло в голову даже скорее жалости — то, что маньяк снова пытается их обмануть, манипулировать, стараясь зачем-то усыпить бдительность. Но их тут было трое, и вряд ли пожилой человек мог бы с ними справиться, даже учитывая его непревзойденные способности гипнотизера и манипулятора.

Внизу хлопнула дверь и на лестнице раздались шаги.

Виктор поставил пластиковый стаканчик с наполовину налитым кипятком на стол и взглянул на Шарова.

Тот медленно потянулся к пистолету.

— Кто это? — быстро спросил Виктор профессора, но тот лишь покачал головой.

Когда дверь в кабинет начала медленно отворяться, они оставались все в тех же позах. Бежать было некуда. Только Шаров, который достал пистолет, теперь держал его на коленях. Руки его слегка дрожали.

Нервы как пружины были взведены до предела. Если полиция шла по их следу, как они могли не заметить этого? И почему не залаяла овчарка, которая при их появлении сразу же подала голос?

Виктор почувствовал, как напряглись все его мышцы, горло пересохло, а в животе предательски заурчало. Сидя вполоборота к двери, он сжал руку Лены, готовясь защитить ее своим телом.

Никто не мог знать, где они. Абсолютно никто.

Дверь открылась на сантиметр. Виктор слышал дыхание человека позади нее.

Боковым зрением Виктор заметил, что Шаров достал оружие из-под стола и взявшись двумя руками за рукоятку, теперь целился прямо в открывающуюся дверь. Губы его побелели от напряжения.

Дверь приоткрылась еще на пару сантиметров, будто бы человек, стоящий за нею, о чем-то раздумывал или, быть может, готовился к нападению, рассчитывая на легкую добычу.

Затем темная щель стала шире, дверь открылась почти на всю ширину и на свет вышел мужчина.

Глаза его зажмурились от яркого света, он поднял перед собой руку и какой-то судорожной скороговоркой произнес:

— Н…н-неее с-с-стреляйте! Э-ээ-то я… Ш-ш-шершень.

Глава 7

1941 год

— Тишина-то какая… — сказала Лена, откинувшись на толстенный ствол сосны, покрытый шершавыми чешуйками коры. — Нужно почаще вместе выезжать на природу. Не только на «Зарницу», которая бывает раз в год, как думаете?

— Я — за! — быстро сказал Марченко, обгладывая куриную косточку. — На свежем воздухе всегда такой аппетит, что ни возьми — все вкусно. А дома… пихаешь в себя, не лезет, а ты все равно пихаешь, сидя перед телевизором… а потом просто идешь спать. Никакой романтики!

— А ты не пихай, — засмеялся Денис Крутов. Кажется, все его смущение от сломанных очков прошло и, хотя он смотрелся как киношный пират, это ему нисколько не мешало. — Пойди лучше пробегись, отожмись, займись физкультурой! Ты, кстати, зарядку делаешь по утрам?

— Я не успеваю! Только встаю, а завтрак уже готов, какая зарядка… — посетовал сквозь общий смех Петя. Говорил он это с такой серьезностью, что смех разобрал даже Шарова.

Командир слушал ребяческую болтовню и улыбался. Несмотря на серьезное происшествие и возможное, даже неминуемое наказание, настроение у него было хорошее. Он решил, что в случае чего — черт с ней, с этой спортротой! В конце концов, на спорте свет клином не сошелся, есть и другие профессии, такие же уважаемые и почетные, да и заработком не обделенные. А что — спорт? Это пока молодой — хорошо, а потом? Ни опыта, ни специальности, одни травмы и болячки… Работа тренером — так себе удовольствие. Так что… возможно, все это и к лучшему.

Он давно, почти с детства мечтал пойти в милицию. Его привлекала работа следователя, хотя он отдавал себе отчет, что не все так романтично и безоблачно в этой противоречивой и опасной профессии, как рисуют фильмы «Следствие ведут знатоки» или «Петровка, 38». От нескольких товарищей, устроившихся в органы, Шаров был наслышан о весьма неприглядных делах, творящихся там, но это его не останавливало, тем более что никогда не считал он себя принцем на белом коне.

— Так, ребята и девчата… кажется, наши вещи подсохли…

— Эй, — вдруг раздался удивленный голос Марченко от кромки озера. После того, как Денис посоветовал ему отжаться и побегать, он встал и легкой трусцой засеменил вдоль берега. Теперь же парень стоял рядом с высоким, выше человеческого роста высохшим тростником, шелестящим на ветру тонкими папирусными листьями. — Идите-ка сюда!

Ребята вскочили и кинулись к озеру.

— Что? — первым рядом оказался Витя. Он уставился по направлению руки Марченко, не понимая, на что тот показывает.

— Смотри, смотри туда! — снова повторил Петя, покачивая из стороны в сторону головой, будто бы сам не понимал, в чем дело.

— Ну что? — теперь уже рядом появился Денис.

— Я… я же там нашел ракетницу, из которой… Илья… Андреевич выстрелил…

— Ну да… ты нашел, — подтвердил Витя. — Никто не отрицает. Все видели.

—