с взаимными улыбками раскланялся с мастером:

— «С наступающим новым годом, Вас!».

А перед самым новым годом Платону удалось у себя дома провести рекордный по числу участников турнир по бильярду-хоккею. На этот раз пришли все. Играли долго и каждый с каждым в два круга. К удовольствию Платона его товарищи вели себя скромно. Видимо из-за того, что Саша Комаров впервые увидел некоторых из них. И Платон, чтобы те не бездельничали, не шлялись по комнате, поручил самым опытным и бесцеремонным из них, Сталеву и Комарову, помогать с судейством и вести текущую статистику, посадив на записи аккуратного и надёжного Лазаренко.

При большом числе участников и итоговые места чемпионата распределились самым объективным образом: «Динамо», «Спартак», ЦСКА, «Крылья Советов», «Химик» и СКА.

Но в розыгрыше кубка «Химик» преподнёс небольшой сюрприз, в четвертьфинале обыграв «Крылья Советов» и выйдя на «Динамо». В другой части сетки ЦСКА разобрался со СКА и взял реванш у «Спартака». Но на финал сил у Саши Комарова уже не хватило.

В отличие от этого успеха, Платону нечем было похвастаться по итогам второй четверти. В конце её он, от вдруг обуявшей его лени, сильно сбавил темп, получив много троек по второстепенным для него предметам. В некоторых случаях итоговая четвертная оценка балансировала между четвёркой и тройкой, оказавшейся последней и потому перевесившей. Да и учителя иной раз специально занижали итоговые оценки за вторую четверть, чтобы подстегнуть ученика к успешной учёбе в третье четверти.

— «Вот Варя узнает, как ты учишься, тебе разве не будет стыдно?!» — пыталась воздействовать на сына мать.

— «А ты ей не говори! Я исправлюсь!».

— «Я надеюсь, что ты после нового года возьмёшься за учёбу серьёзней!?».

Но Платон подсознательно понимал, а скорее чувствовал нутром, что суетиться по поводу итоговых годовых оценок за девятый класс ещё рано.

Он пока никак не мог заставить себя больше времени уделять учёбе.

Его постепенно, но всё явственней охватывало надвигающееся необыкновенное ощущение себя начинающим молодым отцом. И он, ещё не насладившись детством, отрочеством и юностью, внутренне отчаянно сопротивлялся этому.

Словно его внутренний голос отчаянно кричал: «Не хочу!».

Но реальность была сильнее.

Наступал новый, 1965 год.

На этот раз его встречали вчетвером без бабушки, всё ещё задерживавшейся в деревне.

Как всегда стол, на этот раз заметно отличавшийся разнообразием блюд, в том числе из праздничных продуктовых заказов родителей, был сервирован лично Платоном.

Родители проводили старый год отцовской рябиновкой, а дети — давно любимым ими Ситро. А встретили новый год соответственно Советским шампанским и тем же Ситро.

Но главным их занятием в новогодний вечер был уже традиционный телевизионный «Голубой огонёк».

В первой части Платон выделил арию тореадора из оперы «Кармен» в исполнении Муслима Магомаева и финальную песню «За здоровье советских людей» в исполнении Тамары Синявской и Валентина Будилина.

Вскоре после пробития курантов, к Кочетам стали поступать телефонные звонки, на которые бегал отвечать в соседнюю комнату Платон. Первой позвонила сестра Эля, знавшая, что их общий отец опять встречает Новый год в Реутове, и они обменялись взаимными поздравлениями.

Улучшив момент он дозвонился и до Гавриловых, тепло поздравив всех и предав им поздравления от своих родителей.

Вторую часть «Голубого огонька» после паузы смотрели уже под чай с очень любимым Платоном большим маминым лимонным пирогом.

Пиком второй части «Голубого огонька» для Платона стали выступления Жана Татляна с государственным оркестром Армении под управлением Константина Орбеляна, опять исполнившего шуточную песню «Гитарово», и Муслима Магомаева с песней «Белла Бамбино».

— «До чего же эти кавказцы здорово поют! Очень зажигательно!» — поделилась с семьёй растроганная Алевтина Сергеевна.

— «Да! И мне очень нравится, как они поют! Особенно Татлян!» — согласился с матерью Платон.

— «Да уж ты, Платошка, сам никогда не пел, а рассуждаешь!? Что ты можешь в песнях и музыке понимать-то? Таклян, Таклян ему нравится!? Тоже мне знаток нашёлся!?» — вдруг заворчала Настя.

— «Насть! Ты чего это к брату прицепилась?! Да, он не поёт, потому, что стесняется! А знаешь, почему? Потому что у него очень тонкий слух, и он сразу слышит фальшь! Я давно это заметила! И он наверняка поёт про себя, молча!? Да, сынок?!» — вдруг всех удивила Алевтина Сергеевна.

— «В общем-то, да, так! Но насчёт слуха не знаю!?» — покраснев, согласился Платон.

— «Точно, точно! Я видел его наброски стихов для песни! А раз он их написал, значит, про себя пропел, и значит, слух есть!» — добавил перцу в поддержку сына и отец.

— «Платон! А ты попробуй петь! Как-нибудь будешь дома один и попробуй! Эх, жалко наша гитара сломалась! А то бы я тебя на гитаре научила играть!?» — продолжила тему мать.

— «Так ты же меня успела немного научить играть на ней!?» — удивился Платон.

— «Мам! Это ты меня не успела научить, а не Платона! — ревниво уточнила Настя — А наш пострел везде поспел!» — завершила она под дружный смех остальных членов семьи.

— «Так ты у нас вечно телишься, долго раскачиваешься, всё чего-то обдумываешь!? Ну, вся в отца!» — остудила всех мать, взглянув на старшего.

— «Ну, если у нас гитара опять когда-нибудь появится, то я попробую сыграть не ней, и может мне удастся доучиться?!» — согласился Платон.

Но родители дружно промолчали, так как семейным бюджетом это совсем не предусматривалось даже на отдалённое будущее.

— «Кстати, Петь! Я обратила внимание, что наш сын вообще всё тонко чувствует, не только музыку, но и слова в разговорах людей. Поэтому быстро улавливает их настроение и даже намерения, реагирует на ситуацию и вовремя вмешивается! Он словно читает мысли других людей и предвосхищает ход событий?! Заметил?».

— «Да! А что ты хочешь? При его-то таком богатом воображении!? Он наверняка сразу всё воспринимает, как на картинке, как в кино!» — обсуждали родители способности сына, пока дети вышли в другую комнату стелить свои постели.

А когда они вернулись убирать со стола и носить для мытья посуду на кухню, отец неожиданно торжественно высказал сыну:

— «Платон! В новом году тебе исполнится шестнадцать, и ты получишь паспорт, станешь гражданином СССР со всеми правами и обязанностями!».

— «Да, уж! Юридически стану мужчиной!».

— «Ну, не совсем так! Мужчиной ты будешь считаться лишь с восемнадцати лет! Тогда можешь идти работать, семью заводить и детей рожать!» — словно подвёл итог вечера отец, как бы нацелив сына на важные дела в новом году.

Утром в субботу 2 января, на которую с воскресенья был перенесён выходной день, когда отец уехал к себе на