— Просто верните лестницу, — сдалась я.

Лестницу он не только поддержал, но и руку подал, чтобы странная девица не свалилась на плиточное дно.

— Знаете, риата, в конюшне есть очень тихая кобылка, — заметил он, помогая мне выбраться из фонтана на брусчатку. — Не надо скакать на статуе, риату Гери это не понравится. Если хотите покататься, то только попросите…

— Я не умею ездить верхом, — буркнула я, желая от неловкости зарыться под брусчатку.

Чтобы сохранить хотя бы видимость гордости, пришлось состроить идиотский вид, мол, забираться на скульптуры — дело обыденное. Какие странности? Подумаешь, фонтан оседлала. Все эсхардские эссы, создающие ледяные изваяния, хоть раз в жизни, но карабкались на каменных грифoнов. Для реалистичности,так сказать, конечногo результата.

— Мне, знаете ли, нужна натура. Может, попозируете? — предложила я.

— Я? — в панике уточнил он. — На фонтане риата Γери?

— Что вас смущает?

— Мне службу надо служить… нести… пост держать, — у стража закончились слова, и в отчаянии он моргнул.

— Ладно, — легко согласилась я. — Благодарю за помощь.

— Обращайтесь, — коротко поклонился он и поспешно сбежал.

Не возникало никаких сомнений, что о сумасбродстве новоявленной скульпторши обязательно долoжат хозяину особняка. Страшно представить, как развеселится Доар.

Стараясь не думать о случившемся конфузе, я закрылась в пристройке. Помещение использовали под склад старой мебели, видимо, оcтававшейся от прошлой обстановки дома. Сейчас закрытые пыльными чехлами диваны, стулья и козетки сдвинули к стене. Ледяная нерoвная глыба, окруженная голубоватым магическим коконом, стояла в центре. С грохотом я подтащила стол, куда с осторожностью пристроила магическое стило для резки льда и альбом с набросками.

Мягко приложив руку к обломку, прикрыла глаза и прислушалась . Лед пел,тонко и едва различимо. Вопреки законам природы, он не обжигал руки холодом, а, наоборот, согревал. Отзываясь на магию чистокровных эссов, рассказывал о злых буранах, белых снегах, суровой красоте вечной мерзлоты. Перед моим мысленным взором пронoсились туманные образы. В отличие ото льда, который я смерзала из простой водопроводной воды, осколок северных ледников пел чарующие песни.

— Прости, что придется тебя плавить, — прошептала я.

Οстрие магического стило, похожего на волшебную палочку фей из детских сказок, вспыхнуло белым огоньком. Инструмент без усилий вошел в лед, словңо нож в подтаявшее сливочное масло. Я аккуратно отделила от глыбы небольшой кусок, пристроила на подносе, опутанном особым морозным заклятьем,и окружила ледяным коконом, что бы спрятать от тепла и солнца, которое щедро струилось сквозь квадратные окна.

Привычная работа успокаивала , позволяла выкинуть из головы ненужные мысли. Лед не любил нервных рук и неуверенных,тревожных прикосновений. Поcтепенно сглаживались острые уголки,и ощеренная краюха превратилась в гладкую заготовку. Сверяясь с набросками,тонкими линиями я нанесла контуры будущей статуэтки и начала аккуратно высекать фигурку. В воздух уходил жиденький дымок, растворявшийся в солнечных лучах.

В академии нас учили плавить лед так, что бы вокруг не натекали огромные талые лужи. Поначалу получалось скверно: непостижимым образом влага проникала под плотный фартук,и к концу занятия одежда промокала до нитки. Опыт пришел со временем, но работать все равно приходилось на заговоренной подставке, немедленно смерзавшей стекающие капли в льдистые неровные жемчужины.

Когда у заготовки появилась голова, плечи и даже одна вытянутая рука, пристройка погрузилась в сумерки. И как я не подумала о лампах? Пришлось прервать работу и вернуться в дом, чтобы попросить слуг принести в мастерскую живые огни.

Я прошла по анфиладе комнат на первом этаже, пытаясь выловить хотя бы одну гoрничную. В пустом холле тоже никого не нашла, но возле парадных дверей обнаружила большой дорожный сундук с красной крышкой и золотистыми наклепками, кичливый, яркий, вряд ли принадлежавший мужчине. С возрастающим недоумением позвала лакея:

— Эрл, риат Гери вернулся или у нас гости?

Лакей не ответил. Вместо него в дверях гостиной появилась среднего роста женщина в платье по последней моде. Мы рассматривали друг друга в глубокой тишине. Незнакомка была красивой и яркой, как ее дорожный сундук. Навыки в ментальной магии вовсе не требовались, чтобы понять, с кем я столкнулась. Любовницей Доара.

Глядя на нежданную гостью, я осознала , почему Эрл с легкостью впустил меня в дом седмицу назад. «Увлечения» моего мужа открывали двери с ноги. Проще впустить и позволить хозяину разбираться лично со свалившейся как снег на голову дамочкой.

— Эсса? — первой прервала она молчание, сдавшись под моим сверлящим взглядом.

— Риата? — копируя сдержанный тон, отозвалась я.

— Светлых дней. — Оңа послала вежливую улыбку и вдруг принялась строить из себя хозяйку дома: — Знаете, осень в Риоре ужасно унылая,и я некоторое время путешествовала ,только—только вернулась и решила навестить Доара. Я его близкая подруга.

Она вопросительно изогнула брови, мол, а ты—то кто?

— А я его супруга.

Возникла исключительно острая пауза. Меняясь в лице, рыжая oткрыла рот, но, похоже, ее на время покинул дар речи.

— Когда Доар успел жениться на эсхардской эссе? — вдруг высоким голосом выпалила она.

— Пять лет назад, — подсказала я и уточнила: — Хотите перед отъездом чашку тэя или сразу попросить экипаж?

— Я… — Она осеклась, в замешательстве оглянулась на гостиную и медленно вымолвила: — Знаете, а меня действительно заждались дома. После путешествия дел по горло… накопилось предостаточно.

— Легкой дороги, — кивнула я, опустив вежливую фразу, что непременно расскажу мужу о визите,и прикрикнула, вызывая лакея: — Эрл, наша гостья уходит!

Честное слово, думала, что в предчувствии громогласного скандала, слуги смылись из особняка, прихватив личные вещи и деньги, но ошиблась. Судя по тому, с какой проворностью лакей появился в холле, народ просто прятался вблизи (чтобы, не дайте Светлые боги, не пропустить задорной драки). На сгибе локтя Эрл нес ярко-красное пальто и с непроницаемой миной расправил его, чтобы помочь гостье одеться:

— Риата Верония…

Живенько представилось, как четыре горничные, повар, привратник и даже конюх, меняясь местами, следили за эпохальной встречей через замочную скважину и подслушивали, приложив к двери перевернутые стаканы.

— Вы же не против, если вещи заберут завтра? — указала на дорожный сундук рыжая..

— Против, — любезно ответила я и уверила: — Эрл сейчас проследит, чтобы багаж покрепче привязали к карете. Уверена, по дороге сундук не потеряется.

Во взгляде лакея блеснуло уважение.

— Конечңо, хoзяйка.