Но нет. Сцен ревности Владимир закатывать не стал – да и с чего бы, если разобраться? – а вместо этого принялся жать мне с Ромой руки.

– Благодарю от всей души! Благодарю! Без вас Никита скорой точно не дождался бы!

Никита – это, надо понимать, шкаф-охранник. И да – не дождался бы, тут двух мнений быть не может. Плечо ему распороло знатно, даже с наложенным по всем правилам жгутом кровотечение полностью остановить не получилось.

– Владимир! – представился коммерсант.

– Саша, – ответил Романов, предпочтя назваться именем, а не намертво прилипшим к нему прозвищем.

Пришлось представляться и мне, хоть никакой охоты заводить знакомство с хахалем Алёны и не было. Не то что бы он вызывал такую уж откровенную неприязнь, просто банальный здравый смысл советовал держаться подальше от человека, которого хотели взорвать.

– Сергей, – сухо произнёс я, но коммерсант никакого внимания на тон не обратил.

– За мной должок! – со значением объявил он и достал пачку «Мальборо». – Угощайтесь.

Я покачал головой, а Рома выудил сигарету и с показным безразличием фыркнул.

– Да чего там! Просто первую помощь оказали.

– Жизнь спасли! – поправил его Владимир, закурил сам, дал прикурить моему приятелю. – Но тут такое дело – я без водителя остался, и встреча срывается. Не на троллейбусе же ехать!

Я никак на услышанное не отреагировал, а Романов затянулся, смерил собеседника оценивающим взглядом, затем посмотрел на взорванный автомобиль и покачал головой.

– Не, мы безлошадные.

– Но права есть?

– Есть.

– С собой?

– Ну да, – кивнул Рома и похлопал себя по карману. – С собой, ага.

– Отлично! У меня есть машина, но нет прав. – Володя поморщился как от зубной боли и пояснил: – Лишили за… Неважно, в общем, за что. Водитель до конца дня нужен. Поможете?

У меня это предложение энтузиазма не вызвало, да и Романов, как видно, уже пожалел, что так опрометчиво сболтнул о водительском удостоверении. Владимир перехватил наши взгляды на искорёженную «девяносто девятую», пригладил волосы и махнул рукой с зажатой меж пальцев сигаретой.

– Ой, да ладно вы! Снаряд в одну воронку дважды не падает!

– Воронка новая… будет, – покачал я головой.

– Машина стоит в гараже, она в порядке. Да вы подумайте – я же не враг себе! Просто довезёте до места и заберёте! – Коммерсант начал горячиться, выкинул окурок и полез во внутренний карман пиджака за бумажником. – Работы на полдня, но мне деваться некуда – плачу три тысячи. Это выше крыши даже на двоих.

– А зачем вам двое? – удивился я. – Одного водителя – за глаза…

– Один водитель, один охранник. Иначе несолидно. Я же не мальчик в одиночку на деловые встречи приходить, – пояснил Владимир, выудил из бумажника три тысячных купюры и протянул их нам. – И нет, никто мне стрелку не забивал. Едем в ресторан на вокзал. Вы при разговоре нужны не будете, доставите на место, увезёте домой, на этом всё.

Три тысячи – это немало, тут не поспоришь. Люди столько в месяц зарабатывают, и вот это самое «зарабатывают в месяц» царапнуло неприятным воспоминанием. Именно так выразился Гера, когда подбивал меня на автоподставу. Закончилось всё плохо, так что я предложенные деньги брать не стал.

За меня это сделал Рома. Не посоветовавшись, он сгрёб банкноты, сунул их в карман спортивных штанов с тремя белыми полосками и только после этого спросил:

– Серый?

Я мысленно выругался, но кивнул. Всё же две недели дома провалялся с разбитой головой и все авансы уже потрачены, грех от такой халтуры отказываться. Да и не настолько беззаконные времена пошли, чтобы на железнодорожном вокзале разборки устраивать. Там транспортная милиция за порядком следит и народу вечно не протолкнуться, никто стрелять не начнёт. Обойдётся.

– Где машина? – деловито поинтересовался Романов.

– У меня дом в посёлке. Здесь недалеко!

И вот тут мне как-то совсем уж стало не по себе. Судя по вытянувшейся физиономии Ромы, ему тоже. Явно представил, как нас нагоняют в частном секторе и крошат из пары стволов. Лично я – представил.

– Револьвер у вас с собой? – спросил я об оружии.

– Оставил, – махнул рукой Владимир в сторону кафетерия. – Да и что проку с пукалки газовой?

И точно – карман его пиджака больше не топорщился, а сам тот не перевешивался на правый бок; не иначе коммерсант попросил Алёну припрятать пистолет в подсобке.

– Ну не знаю… – неуверенно протянул Романов.

– Слушайте, я просто деловой человек, а не какой-нибудь мафиозо. Не будут в меня на улице стрелять, у меня и взрыв этот в голове не укладывается! Необъяснимый он! Нет ни с кем настолько серьёзных конфликтов, понимаете? Да, деньги большие в бизнесе крутятся, но не до такой же степени! Мне и охранник скорее для солидности нужен, да на случай, если совсем уж отмороженные рэкетиры наедут! – Речь коммерсанта нас ни в чём не убедила, он явно это понял и криво усмехнулся. – И не пешком пойдём, в самом-то деле! Ну ё-моё, парни, времена такие настали, что, если каждой тени бояться, можно совсем из дома не выходить! Так все возможности упустите, потом локти кусать станете! Идёмте!

Он двинулся к дороге и махнул рукой, останавливая неспешно кативший в сторону улицы Гагарина «москвич». Притормозивший у обочины водитель получил пятьдесят рублей и с превеликим удовольствием взялся нас подвезти, благо расстояние было пустяковым: три остановки и там ещё немного по частному сектору. Можно было и вовсе напрямик через посёлок проехать, но тогда всю дорогу пришлось бы трястись на разбитой колёсами грунтовке; водила подумал-подумал и решил сделать крюк.

Владимир устроился на переднем сиденье, я с Ромой погрузился на заднее. Мужичок лет пятидесяти тронулся с места и кивнул в сторону кафетерия.

– А чего там стряслось? Ментов-то, ментов!

– Машину сожгли, – небрежно проронил коммерсант, не желая вдаваться в детали.

Мы с Ромой водителя тоже на этот счёт просвещать не стали. Сожгли – значит, сожгли.

– Совсем хулиганьё распоясалось! Никакой жизни не стало! Вот она – свобода! Лопайте полной ложкой, не подавитесь только! А за границей и свобода, и порядок! Там машины не жгут!

Владимир разговор не поддержал, но дядька продолжил бухтеть себе под нос, умолк только когда свернул в посёлок. Дорога была не заасфальтирована, автомобиль тяжело переваливался и скрипел, выбираясь из одной ямы и закатываясь в соседнюю. Вновь дядьку прорвало уже на месте.

– Ну что за люди? – возмутился он, остановив «москвич» на перекрёстке. – Такие дворцы отгрохали, неужели не могут скинуться и всем миром асфальт положить?! Самим же ездить! Вот в Германии такие дороги, всем дорогам дороги! Автобаны!