коммерсантами, горящими желанием привлечь клиентов. Продавец благодарит покупателя за то, что тот не обходит вниманием его заведение, и просит заходить еще. А социалисты говорят: будьте благодарны Гитлеру, скажите спасибо Сталину, ведите себя воспитанно и прилично, и тогда великий вождь будет добр к вам.

Главным инструментом демократического контроля за действиями администрации является бюджет. Ни одного клерка невозможно нанять, ни одного карандаша купить, если парламент не выделил на это деньги. Правительство должно отчитываться за каждый потраченный цент. Перерасход выделенных средств или использование их не на те цели, что указаны парламентом, – это нарушение закона. Такого рода строгие ограничения не годятся при управлении заводами, рудниками, фермами или транспортными системами. Их расходы должны приспосабливаться к постоянно изменяющимся условиям. Нельзя заранее определить, во что обойдется очистка поля от сорняков или очистка железнодорожного полотна от снега. Такие решения принимаются на месте в соответствии с обстоятельствами. Контроль бюджетных расходов народными представителями, этот самый эффективный инструмент демократического управления, в социалистическом государстве исчезает.

Таким образом, социализм неизбежно ведет к исчезновению демократии. Характерными чертами капиталистической системы являются суверенитет потребителей и демократия рынка. В царстве политики их дополняют суверенитет народа и демократический контроль за деятельностью правительства. Парето, Жорж Сорель, Ленин, Гитлер и Муссолини были правы, осуждая демократию как капиталистический метод. Каждый шаг, ведущий от капитализма к планированию, по необходимости является шагом в направлении абсолютизма и диктатуры.

Защитники социализма, достаточно проницательные, чтобы понимать это, говорят нам, что массам не нужны свобода и демократия. Людям, говорят они, нужны еда и крыша над головой; они рады отказаться от свободы и самостоятельности и подчиниться компетентным, по-отечески заботливым властям, чтобы получать более качественное и обильное питание. На это старые либералы обычно отвечали, что социализм вызовет не повышение, а, напротив, понижение уровня жизни масс, потому что социализм – менее эффективная система производства, чем капитализм. Но это возражение не способно остановить разглагольствования сторонников социализма. Даже если считать доказанным, отвечают многие из них, что социализм приведет не к всеобщему богатству, а к уменьшению производства, все равно массы будут более счастливы в условиях социализма, потому что они будут делить заботы со всеми согражданами, и не будет богатых классов, вызывающих зависть бедняков. Голодные и оборванные рабочие Советской России, говорят они нам, живут в тысячу раз более радостной жизнью, чем рабочие Запада, которые, по сравнению с уровнем жизни в России, просто купаются в роскоши; равенство в нищете лучше, чем благополучие в условиях, когда есть люди, бахвалящиеся тем, что они богаче среднего гражданина.

От подобных споров мало проку, потому что в них упускается главное. Обсуждать сомнительные преимущества социалистического управления вообще не имеет смысла. Полный социализм просто-напросто неосуществим{41}, потому что не является системой производства; он ведет к хаосу и краху.

Основной проблемой социализма является проблема экономического расчета. В условиях системы разделения труда и, соответственно, общественного сотрудничества производство нуждается в методах расчета издержек, потому что всегда можно представить разные пути достижения поставленных целей. В капиталистическом обществе экономические расчеты осуществляются на основе рыночных цен. Но в системе, где все факторы производства принадлежат государству, рынка нет, а значит, на них не существует цен. Поэтому в социалистическом обществе управляющие не способны ничего рассчитать. Они не могут знать, разумно или нет то, что они планируют и к чему стремятся. В их распоряжении нет способов определить, какой из рассматриваемых методов производства наиболее предпочтителен. Они не могут найти реальную базу для количественного сопоставления различных материальных факторов производства и разных услуг; поэтому сравнить необходимые затраты с ожидаемым результатом невозможно. Для таких сравнений нужна общая единица, а такую единицу дает нам только рыночная система цен. Социалистические управляющие не могут рассчитать, что выгоднее – построить новую железнодорожную линию или новую автотрассу. А если они решат строить железную дорогу, то не смогут узнать, какой из множества возможных маршрутов выгоднее. В системе частной собственности для разрешения такого рода проблем используют расчеты в деньгах. На основе сравнения различных классов расходов и доходов в натуральном выражении никакие расчеты невозможны. Нечего и думать о том, чтобы свести к общей единице измерения количества различных видов квалифицированного и неквалифицированного труда, железа, разных строительных материалов, машин и всего прочего, что необходимо для строительства, ремонта и эксплуатации железной дороги. Но без этого невозможно сделать эти планы предметом экономического расчета. Планирование требует, чтобы всевозможные товары и услуги, которые нужно учесть, можно было выразить в деньгах. В социалистической экономике управляющие окажутся в положении капитана корабля, который ведет корабль через океан, когда звезды затянуты облаками, а компас и прочие навигационные приборы отсутствуют.

В общемировом масштабе социализм как способ производства невозможен, потому что в рамках социалистической экономики экономические расчеты неосуществимы. Человечество выбирает не между двумя этими экономическими системами, а между капитализмом и хаосом.

5. Социализм в России и Германии

Перед русскими большевиками и немецкими нацистами, пытающимися воплотить социалистическую программу в реальность, проблема экономических расчетов при социализме не стоит. Эти две социалистические системы работают в мире, значительная часть которого до сих пор привержена рыночной экономике. Правительства этих двух социалистических стран основывают свои расчеты, служащие им ориентиром для принятия решений, на ценах, существующих за рубежом. Не будь этих цен, их действия оказались бы бесцельными и беспорядочными. Только опора на эту систему цен дает им возможность вести экономические расчеты, учет и разработку планов. С учетом сказанного можно согласиться с утверждением различных социалистических авторов и политиков, что социализм, построенный в одной или нескольких странах, – еще не настоящий социализм. Разумеется, они вкладывают в свои слова иной смысл, имея в виду, что вся благословенность социализма раскроется лишь в условиях всемирной коммуны. Мы же, все остальные, напротив, должны осознать, что именно тогда, когда социализм охватит бóльшую часть земной поверхности, он приведет к полному хаосу.

Общее в немецкой и русской системах социализма лишь то, что правительства обеих стран имеют полный контроль над средствами производства. Они решают, что и как производить. Они выделяют каждому отдельному человеку его долю потребительских благ для поддержания жизни. Если бы это было не так, эти системы нельзя было бы назвать социалистическими.

Но между ними существует и разница, хотя она и не затрагивает главные характеристики социализма.

Русская модель социализма предельно бюрократична. Все экономические предприятия, подобно армии или почте, входят в систему государственного управления. Каждый завод, магазин или ферма находятся в таком же положении относительно центрального руководящего органа, как отделение связи относительно министерства связи.

Немецкая модель отличается от русской