обрушилась пугающая правда об обучении совершенно новым дисциплинам. Ладно, про повадки и анатомию я ещё расскажу, но превращение? Мне теперь придётся со всеми подряд целоваться, чтобы активировать эту странную способность?

Однако потом случилось самое гадкое, перечеркнувшее всё, что навалилось со вчерашнего дня. Я услышала, что мой извращенец остаётся здесь, рядом. Более того, его ко мне приставили чем-то вроде няньки. Вот только вместо облегчения я испытала самое сильное на свете разочарование, едва увидела лицо мерзавца. Его словно парализовало от этой новости. Тео явно мечтал бросить меня здесь и сбежать. Нет, я не виню его, у черноглазой морды вполне может быть своя жизнь… Но почему так больно? Почему теперь как никогда хочется разреветься и прогнать его к чертям, лишь бы не видеть этот взгляд. Не нужна мне его опека, и он мне не нужен. А ещё бабуленька, не знает, что со мной приключилось. Ну вот и слёзы подоспели. Блеск!

— Аня… не плачь, пожалуйста.

Голос такой, словно ему не наплевать. Уверена, переживает, что студенты и работники академии станут свидетелями позорной сцены.

— Аня, что мне сделать? Просто скажи!

Как натурально растерялся. Волосы ерошит, на Шороха косится, поддержку ищет, а, не найдя, снова на меня таращится. Хрен там, я тебе задачку упрощу! Страдай и терпи мою истерику.

— Бабуленька… — завываю, а извращенец морщится, словно я ногтями по стеклу царапаю.

— Что бабуленька?

— Не зна-а-а-ет, где я-я-я-я!..

— В этом вся проблема?

— Угу-у-у-у…

А чего это у него облечение на роже нарисовалось? Бабуле можно весточку послать? Быстро утёрла слёзы.

— Номер телефона помнишь? — губы у Тео дрогнули в лёгкой улыбке. Помучить бы гада ещё немного для профилактики.

— Чей? — уже вхолостую шмыгнула носом.

— Бабушки твоей, — терпеливо продолжал парень.

Выдержала мучительно долгую паузу, заставляя моего похитителя понервничать.

— Помню, а толку? Тут у твоего оператора зона охвата простирается?

— Типа того. Пошли, кое-что покажу.

За руку по-хозяйски взял и потащил по коридорам с любопытными студентами. А я не смотрела по сторонам. Разглядывала спину своего куратора и хвост Шороха. Грызун всего раз обернулся, впился в меня чёрными бусинками глаз, а затем вновь удостоил лишь своим пушистым задом. Злится за сорванную попойку в трактире? Так я и не виновата.

На лестнице едва поспевала за Тео, и извращенцу пришлось сначала ждать меня, а потом и вовсе понести, когда я взвыла от натирающих сандалий.

— Это самая высокая башня в академии, — стоя на смотровой площадке, парень потирал спину, после того как поставил меня на ноги. Не такая уж я и тяжёлая!

— И? Тут ловит лучше? — поджала губы, стараясь не показывать виду, что у меня от зрелища дух захватило.

А тут невероятно красиво. Весь кампус напоминал крохотный городок с площадью, жилыми домиками, магазинчиками… Даже фонтан со скульптурами есть. А здание с колоннами, это что? Музей? Театр? Мне бы обувь поудобнее, и я сегодня же отправилась бы на экскурсию.

— Шорох, она, случайно, не твоя кузина, а то юморок у вас похож?

— Нет, — сухо ответила шиншилла, даже не наградив меня взглядом. Это уже раздражать начинает.

— Ладно. Видимо, придётся смириться, что вы оба не в духе, — Тео снял рюкзак с плеч и, порывшись в нём, вытащил на свет мобильник. — Диктуй номер.

— Не смешно, — сузила глаза на зажатую в руках извращенца трубку.

— А я на шутника похож? Номер, Аня!

Продиктовала, а парень быстро записал, провёл ладонью над телефоном и с самой серьёзной рожей на свете произнёс:

— Абракадабра! На, звони! — протянул мне мобильник.

— Издеваешься?

Заржал и едва увернулся от моего тычка в плечо. Вот же! Обманул?!

— Прости, не сдержался, особенно после твоей реакции. Сейчас всё будет, Аня.

С этим словами Тео впился пальцами в воздух, точно тот был тряпкой или холстом, и потянул в разные стороны. С неприятным треском реальность разошлась, являя нам чёрную прореху.

— Звони, я долго не удержу разлом, — руки у парня уже сильно дрожали, а ябыстрее вдавила зелёную трубку и почти сразу же услышала знакомое «алло».

— Бабуля, это Аня. Со мной всё хорошо. Я решила пуститься во все тяжкие с сексуальным полуголым брюнетом.

Да-да. Я не умею врать. Решила сразу в лоб, тем более бабуля давно приговаривала:

— Тебе нужен этот парень, солнышко! Повеселись!

— Ты не волнуешься?

— Он не наркоман?

— Эм, вроде, нет.

Я почти каждый миллиметр его тела успела изучить. Единственное, что он себе вводит — конакион внутримышечно. В красивую такую упругую мышцу…

— Бабник?

— Пока не замечала за ним.

— Импотент?

Поперхнулась, и даже Тео покосился на меня, отвлёкшись от своего занятия.

— Точно нет!

Ага, вчера воочию убедилась, по этой части извращенцу можно не волноваться.

— Тогда я спокойна.

— Так просто? Не спросишь, как его зовут, сколько лет и чем занимается по жизни?

— С тех пор как ты бросила то самовлюблённое существо, которое было не в состоянии дверь придержать, я за тебя не переживаю. Но привет страннику передавай и скажи, что если хоть волосок с твой головы упадёт — на шаурму пущу, вместе с его трусливой душонкой.

— ЧТО?! — мне показалась, или башня под ногами начала рассыпаться на мелкие кирпичики вместе с моей крышей. Опять странник?

— Роуминг милая. Отключаюсь. И сигнал плохой. Целую тебя.

Тупо уставилась на погасший экран мобильника, пока он не озарился эсэмэской о зачислении пятисот рублей на счёт извращенца. Ну как всегда… Так, стоп! Это что сейчас было? Бабуля знает про Тео? Или?..

— Ты кто, блин, такой, и что сделал с моей бабушкой, волчара? С кем я сейчас говорила?

Но черноглазая морда не успела ничего ответить в своё оправдание и рухнула без сознания сразу после закрытия разлома.

И снова ощущение собственной беспомощности. В груди что-то оборвалось, когда Тео повалился на каменные плиты. Взволнованный голос Шороха едва ли достигал моих ушей. Лишь обрывочные фразы, которые никак не хотели соединиться в связанное предложение: «магическое истощение, поддержка разлома, сильная интоксикация».

О том, что мой извращенец нездоров, догадалась ещё вчера, когда вкалывала ему конакион, но теперь мне окончательно стало не по себе.

— Вставай. Эй! Куратор, ты мне или нет?

Сидела верхом на Тео, прислушиваясь к тихому дыханию. Живой, сердце бьётся. Всё как в гостиничной комнате, не хватает только почерневших вен на лице и теле, а ещё шалящего либидо.

— Тео?

— Хватит ёрзать на мне, — сдавленный голос и невнятная попытка сдвинуть меня в сторону. — Аня, я не шучу, слезь! Или даже Шорох меня не остановит…

— Очухался. Юморит, — зачем-то прокомментировала происходящее шиншилле и сползла с Тео. — Что это было-то?