Несколько минут я лежала неподвижно. Потом подняла голову и неприязненно уставилась на продолговатый предмет со скругленными углами. Какой-то странный был чемоданчик. Явно не туристический. Замок, утопленный в узкой щели... Разбить невозможно, ребра жесткости – литые наплывы – оплетали чемодан по всем плоскостям.

Могла бы догадаться обшарить покойника. В кармане у него наверняка был ключ. Но не возвращаться же...

Я села на корточки и взяла находку в руки. Чемодан молчал. Металл был гладким, даже чересчур. Вероятно, прочный, раз выдержал падение с высоты и даже не поцарапался. В стыке отпираемых половинок прощупывалась резиновая прокладка – сундук был герметичным. А также противоударным, взрывонепроницаемым, пожаробезопасным и, судя по упрятанному замочку, «кражестойким». Дай бог, не самоуничтожающимся. Полная система «foolproof» – чтобы дураки не лезли.

Но это мы еще посмотрим, proof или не proof...

Детально разбираться в устройстве не позволяло образование. Я встала, подняла штуковину над головой и саданула о вросший в обрыв камень. Подняла, еще раз саданула. Осталась вмятина, довольно незначительная. Я в третий раз швырнула чемоданчик. Вмятины стало две, но желание швыряться пропало. Утерев со лба испарину, я села на камень, задумалась. Можно, конечно, поддеть ножом, но зачем мне сломанный нож?

Пернатые в лесу галдели как подорванные. Надоели со своими вокалами! Я вдруг почувствовала, что мне просто до зарезу нужно знать, что находится в чемодане. Не понравится – отдам хозяевам. Понравится... посмотрим. Он стоял передо мной такой гладенький, чистенький. Словно издевался. Я вынула пистолет, оттянула затвор и, привстав, выстрелила вниз, в углубление замка.

«Ключик» подошел. Чемодан встряхнуло, и разбитый замок освободил крышку. Я потянула ее на себя – стальные стяжки рассыпались, потеряв связующую ось. Вот тебе и proof...

Из чемодана ничего не посыпалось. Груз держался прочно. Я собрала вещички, сунула сундучок под мышку и перебралась на другую сторону озера, от греха подальше.

Здешние заросли ничем не отличались от предыдущих. Я устроилась за кочкой и вскрыла сундук.

Сказочных богатств якутских тойонов там не было. И вообще ничего на первый взгляд ценного. Емкость была поделена на ячейки; одна продолговатая – в ней лежали дискеты и папка с бумагами. Остальные квадратные – оклеенные поролоном и с кожаными застежками (как предохранение от тряски). В ячейках – плотные запаянные мешочки с какими-то камнями. Я потыкала в них пальцем – похожи на образцы пород, от черного до светло-серого, с проблесками бирюзы и маренго. Некоторые превратились в крошево, другие держались.

Я в полезных ископаемых не спец. Для меня и медь, и платина блестят одинаково, если вообще блестят. Но не станут серьезные спецслужбы гонять без причины самолет с образцами пород, а потом устраивать истерику по поводу банального (страна такая) крушения. Значит, стоящая вещь.

В бумагах я прочла немногое. Перелистала несколько страниц. «Описание месторождения «4W-25» (чертова терминология...), отчет неких Прудникова и Листвянского о характере, концентрации залегания и количественном составе элементов «М», «G» и «Q» – обширный, на семи сколотых листах, с малопонятными расчетами и специфическим жаргоном; докладная записка Кащеева – начальника службы безопасности фирмы «Север» – некоему господину Аверьянову о том, что...

В этот момент южнее озера, метрах в пятистах, бабахнул выстрел. Словно эхо от моего «макарова» докатилось до далеких скал и ударило по камню...

За первым выстрелом прозвучали еще два.

Докладная записка господина Кащеева осталась неизученной. Я насторожилась. В этом лесу, кроме меня, в живых осталось только пятеро, так что... Хотя, возможно, уже и меньше – тремя выстрелами при желании можно убить трех зайцев...

Я закрыла папку, закрыла сундучок (замок висел, но края сходились) и стала искать, куда бы его сунуть. Тайничок нашелся в трех шагах. В этом месте завершалась полоска намывного берега с темным таежным песком и начинался обрыв высотой в полметра. В нем зияла то ли трещина, то ли нора, куда я и отправила чемоданчик. Придвинув к обрыву здоровый камень, заслонила тайник, забросала сухой травой. Затем извлекла из-за пояса на спине пистолет, с ужасом обнаружив, что тот снят с предохранителя (чуть ползадницы не отстрелила, кулёма!), поправила рычажок и стала выбираться из озерных красот.

Приключения продолжались. Я обязана была пойти на выстрел. Бегать от людей в моей ситуации было как-то глупо. Можно и не афишировать свое присутствие, залечь где-нибудь в укрытии, а там уж по обстановке...

Обстановка, как всегда, ужасала. Трех зайцев не положили, но с одним расправились жестоко. Тело в защитном одеянии лежало посреди поляны, в трех шагах от самолета. Поза лежащего не вызывала сомнений – человек не спит. Он лежал лицом в траву, разбросав конечности и неестественно вывернув позвоночник.

Я не стала спешить. В Царствие Небесное никогда не поздно. Я наблюдала за оврагом. Но все было тихо. Тайга скрывала присутствие разума. На месте крушения никто не проводил «спасательных» работ. Лежало одинокое тело и белели ромашки...

Я скользнула из расщелины и, перебегая от дерева к дереву, спустилась на дно оврага. Тело не шевелилось. На спине выделялись два кровавых пятна – одно в районе сердца, другое чуть правее. Еще одно пятно красовалось под кепкой, ниже затылка. «Мастер летального исхода» выстрелил человеку в спину, а когда тот упал и продолжал подавать признаки жизни, произвел еще два выстрела – в сердце и в голову. Потом куда-то смылся.

Я знала этого человека. Но чтобы окончательно развеять сомнения, наклонилась и перевернула. Подо мной лежал Усольцев. Лицо в крови вперемешку с грязью, челюсть всмятку, зубное крошево по всему лицу... Глядя на эту кашу, я, кажется, начинала понимать, чем выходное отверстие отличается от входного.

В глазах Вадима царило вселенское изумление – за что? Умирать сегодня он явно не собирался. Я тоже пока не спешила. Сжала пистолет и принялась в сотый раз озираться. Никого. Густые ели каскадами вздымались на склоны, хмуро наблюдали за моими фигурными метаниями. Дул ветерок, теребя рваную обшивку самолета. Неторопливо покачивались жгуты проводки. В продуваемом фюзеляже что-то ритмично поскрипывало – словно маленький леший разгуливал по салону...

Я была измотана до предела. Думать не могла. А ведь пища для ума – колоссальная!

Нужно было уходить, но куда? Обниматься с сундучком уже не прельщало. Он неплохо устроился под обрывом, пусть и продолжает. Душа с телом молили об отдыхе. Опустошенная, я побрела на запад – по пади оврага. Уйти километра на два, забиться в какую-нибудь щель, обложиться пахучей травой...

* * *

Овраг сужался. Склоны становились круче, деревья смыкались, висели над головой. Тайга мрачнела, давила на сознание. Поневоле заработала голова. В один из моментов просветления я поняла, что за мной кто-то идет. Не просто так шуршала осыпь за спиной и ветви ломались. Чудились шаги – словно кто-то нагонял меня, а потом приостанавливался, тянул резину, как бы размышляя, стоит ли раскрывать себя. Я заметалась на тропе – что делать?! Побежала дальше, до ближайшего изгиба, встала за поворотом, застыла соляным столбом. Ну точно, кто-то шагал, скрипя камнями. Убийца! Через двадцать секунд он впишется в этот же поворот, и тогда... Склон надо мной был крут, но неоднороден. Кривые сосны стояли на уступах, между каменными нагромождениями теснились кустарники. Узловатые корни плелись повсюду. Паника способствует совершенствованию физических навыков. Я забыла даже про пистолет. Вскочила на обросший лишайником валун, ухватилась за жилистый корень, вскарабкалась на уступ. Зарывшись в траву, откатилась из зоны видимости и заползла под дряхлеющую сосну. Сапоги уже скрипели где-то рядом. Я боялась оторваться от земли. Перископ бы не повредил. Но женское любопытство не то что страх – двадцать страхов победит! Когда человек проходил мимо, я подняла голову. Он все равно на меня не смотрел.