Ничего.

Внутри пусто. Видимо там всё умерло. Ещё тогда, когда Корзун вручил мне обратно туфли и платье, оставленные дома у Выскочки.

— Ты не кончила.

Вздрагиваю от его низкого голоса.

Что-то я задумалась, Дима-то по-прежнему здесь.

Не поворачиваюсь. Такие слова нельзя говорить в лицо.

— Не принимай это на свой счёт. Возможно, я просто не способна испытать некоторые вещи…

Даже на расстоянии двух метров боковым зрением вижу, как его ноздри раздуваются.

Крючковский подскакивает с места и оказывается рядом со мной вплотную. Я чувствую плечом жар его груди.

Почему?

Почему я испытываю такие острые эмоции, просто находясь с ним рядом? От его касаний и поцелуев у меня кровь разгоняется так, что рискует прорвать вены. Но только дело доходит до самого процесса…

Я не знаю, как это объяснить.

— Не принимать? — Дышит он шумно мне в ухо. — Что это значит, Алина? Ты делаешь это нарочно?

— Что? — На секунду поворачиваюсь и тут же снова возвращаю взгляд в окно. — Что я делаю?

— Пытаешься меня унизить? Или это месть такая?

Потуже заворачиваюсь в плед.

Мне некомфортно под его жгучим взглядом. Он зол, непонятно почему.

Мы могли бы разойтись сейчас полюбовно, и я бы справилась со своей внутренней пустотой, мне не привыкать.

Но Дима не отходит. Он тяжело дышит и ждет ответа.

А я впервые не знаю, что ему сказать.

— Я не понимаю суть твоих претензий…

— Не понимаешь? — Резко хватает меня за плечи и разворачивает к себе. — Ты прекрасно знаешь, как на меня действуешь! Что это сейчас было? Плевок в лицо? Трах «на отвали»?!

Его глаза полыхают, руки больно сжимают плечи и трясут меня.

Я почему-то ощущаю вязкое бессилие и не могу сдержать всхлип.

В его глаза смотреть невыносимо.

Почему я так сильно люблю его?

Почему моя любовь такая корявая?

— Зачем ты пришла сюда, Алина?

Он называет меня по имени, просто разрывая этим сердце на кусочки.

— Ты не понимаешь… — Я говорю сквозь слёзы замогильным голосом. — Я просто не способна…

Ноль понимания на его красивом лице. Хмурит брови.

— Я не могу… Ни с кем, понимаешь?.. — Пытаюсь объяснить, но слова застревают в горле. — Но мужчинам же это не мешает…

— Каким мужчинам, Заяц, что ты несёшь? — Снова встряхивает меня.

Несколько мгновений мы смотрим друг на друга.

И тут до него, наконец, доходит.

— Погоди… — Даже ослабляет хватку, вызывая всхлип облегчения. — Ты что… Ни с кем… Вообще ни разу?!..

Мотаю головой, чувствуя, как слёзы по щекам катятся. Зачем этот разговор, какой-то дебильный…

— А сама себя доводила?

Снова мотаю.

Нет.

И это абсолютная правда.

Пыталась. Трогала себя. И не раз.

Но кроме обычных приятных ощущений — ничего.

— Почему?

— Я же говорю, — Горько усмехаюсь. — Просто не способна.

— Это хрень полная.

Он секунды три молча осматривает меня, а потом берёт за руку и тащит к кровати. Останавливает возле неё и пытается стянуть плед. Я впиваюсь в него мёртвой хваткой и мотаю головой.

— Крючковский, давай лучше просто поговорим. Ты мне о своей жизни расскажешь…

Не реагирует. Медленно разжимает пальцы, забирая себе спасительную ткань.

Вдруг становится страшно.

— Дима… Я не шучу. — Повышаю голос. Мы только что потрахались. Что не отстанет никак? — Прекрати, пожалуйста…

— Помолчи.

Неожиданно… Аж, затыкаюсь.

— Ложись на кровать. — После того, как полностью отвоевал у меня плед.

Я стою перед ним голая и чувствую себя неловко, хотя десять минут назад дефилировала тут, «как ни в чём не бывало».

У него такое серьёзное лицо, будто это вопрос жизни и смерти. Но я не двигаюсь. Меня будто парализовало.

— Не будь таким сосредоточенным, Крючковский. Ты меня пугаешь…

Пытаюсь воспользоваться старым методом. Спрятать неуверенность за язвительной интонацией.

Димка нависает надо мной вплотную, ещё чуть-чуть, колени подогнутся, и полечу на кровать с грацией «дохлой куропатки».

— Я тебя до оргазма довести собираюсь. — Без тени улыбки. — Это очень серьёзный вопрос.

Начинаю дрожать. Непроизвольно. И, наверное, в глазах такой испуг, что и сама представить не могу.

Неожиданно Дима сгребает меня в охапку и валит на кровать вместе с собой.

А потом происходит невообразимое.

Этот подлец начинает меня щекотать.

По всему телу, так, что я задыхаюсь от внезапности и невозможности отстраниться, не понимая, что вообще происходит.

— Аааах… Дим. а… Ди. им! — Пыхчу сквозь смех и слёзы, переставая соображать и просто извиваясь змеёй в его руках.

Да где там…

Слон, с проворными ловкими пальцами, — по-другому не назовёшь.

Не знаю, сколько это длится, но он прекращает, когда я уже абсолютно без сил.

Откуда только знает, что я так боюсь щекотки?

Прихожу в себя, когда вижу перед собой его невероятные блестящие озорные глаза.

— Видела бы ты своё лицо. — Его улыбка шире ушей. — Будто я тебя убивать собираюсь.

Меня ещё потряхивает от пережитого, а может, потому что он так близко, и я голая, прижимаюсь к нему всем телом. Точнее он ко мне. Нависает, придавив к кровати, скользя пальцами по щеке, так, что дыхание снова перехватывает.

— Ты очень красивая, когда смеёшься. — Хрипло. Полушёпотом. Очень близко у лица. — И когда серьёзная — тоже.

Я просто перестаю дышать.

Этот момент навсегда отпечатается в моей памяти, что бы потом не произошло.

— Ты вся, абсолютно, очень красивая. — Это уже мне в губы, лишая способности соображать. — Даже с этими ужасными розовыми волосами.

В голове — вата. На щеках — соль. На губах — его губы, которые, будто другие на вкус после этих слов. После этого взгляда — будто я не просто «ностальгия по прошлому». А здесь и сейчас. Для него.

Я давно не испытывала таких эмоций, даже не могу вспомнить было ли когда, но его руки на теле ощущаются, как что-то абсолютно правильное и, в то же время, невероятное. Меня трясёт, лихорадит просто, когда он касается груди — легко, невесомо… а через мгновение грубо сжимает, словно это его собственность. Меня раздваивает на поцелуй и прикосновения, разламывает где-то внутри, сжимает и разжимает, когда длинные пальцы гуляют по бёдрам, ласкают нежную кожу у самой развилки, не касаясь самого основного.

— Заяц, ты хочешь меня? — Оторвавшись от моих губ на секунду, охрипшим севшим голосом, тут же запечатывая рот обратно, словно ему и не нужен мой ответ.

А тут и так всё понятно…

Стоит ему только коснуться там внизу.

Просто водопад ниагарский. И я даже на мгновение отключаюсь и не думаю о том, что будет потом…

— Девочка моя, сладкая… Чего ты хочешь, скажи… — Он уже покрывает поцелуями шею