– Хорошо, – просто сказала она, – Съешь.

Он поднес персик к лицу, понюхал и осторожно откусил маленький кусочек. Нищенка наблюдала за тем, как он ест. Она знала, что солдат не голоден и ел персик, чтобы доставить ей удовольствие.

«Откуда это знание? – спросила она у себя. – Вчера еще я ничего бы такого не поняла. – Она прикоснулась к мягкой оторочке плаща. – Да и этого у меня не было».

Голые ноги с жесткими, стоптанными подошвами торчали из-под плаща, и женщина вдруг поняла, как несуразно выглядит, и улыбнулась, удивляясь новому движению своих губ. Сколько же времени прошло с тех пор, как она в последний раз улыбалась, разговаривала, спала в постели? С удивлением глядя на свои заскорузлые, истерзанные непогодой руки, она не могла вспомнить, как они старели.

До конца дня нищенка бродила по городу. Солдаты следовали за ней. Она проходила по мостам там, где река разрезала город, точно серебристая лента, потом зашла на рынок. Пробираясь сквозь толпы народа, с интересом разглядывала горы товаров, тканей, веревок, чайников, лошадей и корзины, наполненные до верха яблоками, и грушами, и сладкой белой кукурузой, крестьяне уже начали собирать первый урожай. Она остановилась около лавки, где продавались зеркала, и некоторое время постояла около них. Те, кто ее окружал, были бледными, а ее кожа выглядела смуглой, с бронзовым отливом. Увидев в тележке торговца игрушками вырезанного из грубого дерева дракона с раскрашенными кожаными крыльями и коротким хвостом, она долго держала его в руках, но потом вернула на место. И куда бы она ни шла, она чувствовала, что люди на нее смотрят. Какой-то высокий мужчина в изысканном костюме попытался с ней заговорить, по солдаты быстро его оттеснили, встав между ними, а тот, что постарше, что-то сказал, и у спросившего на глазах появились слезы. Картинки возвращались, далекие и мелкие, словно относились к прошлому, которого она не могла вспомнить. Им на смену приходили другие, яркие, цветные и четкие: черный дракон с алым гребешком парит над городом, на крыши падает серебристый дождь, и их охватывает пламя, над рекой поднимается пар.

Уже к вечеру, когда небо стало нежно-голубым, женщина повернулась к солдатам. – Пора, – сказала она.

Они поднялись в замок по залитым пурпурным закатным солнцем ступеням из мрамора. Затем прошли по сияющим залам с гладко отполированными деревянными полами, показавшимися ей слишком скользкими, и ввели ее в комнату, где их ждал мужчина с горделивой осанкой.

Милорд, мы ее привели, – сказал старший солдат. Затем оба поклонились и вышли. Свет падал в комнату сквозь высокие окна с незадернутыми шторами, заливая деревянные полы теплым сиянием и наполняя комнаты ароматом свежего дуба и масел. Лучи солнца легко скользили по половицам.

Мужчина встал с кресла с высокой спинкой. Она обратила внимание на его бороду с проседью, лицо обострилось и загорело, одет он был в желтый с голубым шелковый костюм и сапоги для верховой езды, ремень и ножны показались ей такими же потрепанными, как у старого солдата, что привел ее в замок.

– Миледи волшебница, добро пожаловать в замок Мако, – с самым серьезным видом проговорил он. – Вы меня знаете?

Она принялась искать ответ на его вопрос в своей памяти: нашла похожее лицо, только старше, бледное, суровое, с белыми невидящими глазами.

– Эрин ди Мако, ты похож на своего отца, – сказала она.

Она видела, как он вздрогнул, затем подошел к большому дубовому столу, наполнил из серебряного кувшина два стакана и протянул один ей. Вино оказалось легким и сладким, с ароматом меда.

– Вот еда, если вы голодны, – сказал он и показал на тарелку с кусочками фруктов и маленькими пирожками с мясом и грибами.

В открытые окна влетал теплый ветерок, на карнизе устроилась сойка, солдаты несли службу на бастионах замка.

Утолив голод, женщина уселась на стул, Эрин ди Мако устроился напротив нее.

Через некоторое время она нарушила молчание:

– Расскажи.

– Прошло много времени, – тихо проговорил он. – Мы думали, вы уже никогда не очнетесь.

– Мы?

– Целители. Волшебники и деревенские колдуньи, к которым мы обращались. Все мы… весь город… – Он махнул в сторону города, раскинувшегося за окнами замка. – Вас нашли на улице без сознания, и никто не мог привести вас в чувство. Вас доставили сюда, вы спали и были невероятно слабы. Мы хотели оставить вас здесь, в тепле и уюте, но когда вы пришли в себя, то категорически отказались жить в замке, и нам не удалось вас переубедить или заставить силой… боги, мы бы отдали все золото, что имеется в городе, чтобы вас защищать, только вы от всего отказывались! – Он замолчал, а потом продолжал: – Вы жили на улице, носили лохмотья и спали в переулках. Вы сражались с собаками за еду и не желали ничего ни у кого брать. И ни разу за все это время не произнесли ни звука.

Мне причинили вред, – проговорила она и прикоснулась к голове. – Вот здесь.

– Целители сказали, что пострадало что-то в самой глубине, вашего существа и что, если вам суждено вылечиться, вы должны сделать это сами; они помочь не в силах. А еще они посоветовали лам оставить вас в покое.

– Твой отец… он жив?

– Умер, – ответил лорд. – Но он прожил после пожара достаточно долго, чтобы увидеть возрождение города. Мы восстановили его из праха, как видите. Я унаследовал владения моего отца семнадцать лет назад. Через год после этого я женился на Нианне из Авсрры. У нас четыре дочери и ни одного сына.

– Город процветает.

– Я делаю все, что в моих силах. Кални Лемининмой сюзерен. Моя дочь Предита вышла за второго сына его брата. Я дружу с Талвелаем, Дэнэем Ишевери-Ном из Чайо, а также Карадуром Атани.

– Карадур Атани. – Имя медленно проплывало в ее сознании. – Сын дракона.

– Да. Он управляет Крепостью Дракона. Думаю, вы его не знаете. Ему было всего четыре, когда умер его отец.

Черный дракон сражался с золотым драконом на кобальтовом небе.

– Какой он человек? – спросила она.

– Трудно сказать, – ответил Эрин ди Мако. – Сильный. Быстрый. Гордый. В двенадцать он обладал силой и ростом взрослого мужчины. Карадур воевал в моем отряде два года, и я сделал его одним из своих капитанов. Он привык командовать, как и его отец. У нас добрые отношения. – Он наклонился вперед. – Миледи, что вас разбудило?

– Анкоку. – Это имя обожгло ей рот. Эрин ди Мако удивленно на нее взглянул.

– Прошу прощения?

– Мрак, – объяснила она, но видела, что он не понял, а у нее не было сил объяснять, ей еще трудно давалась речь. Женщина встала. Он тут же последовал ее примеру. – Домой, – сказала она, и палка скользнула ей в руку. – На Сливовую улицу.

Мои солдаты вас проводят, – мгновенно проговорил Эрин ди Мако и протянул ей руку. – Миледи… леди Сенмет, я буду рад, если вы останетесь в замке. Вам не нужно спать на улице и просить хлеб в борделе. Если не хотите жить здесь, назовите любое другое место. Вы окажете честь нашему городу.