В феврале 1945 года Ставка Верховного главнокомандования приказала войскам фронта завершить разгром 23 дивизий противника, занимавших обширный плацдарм к югу от Кенигсберга. Всего лишь сутки понадобились генералу Черняховскому для постановки задач объединениям, организации взаимодействия между пехотой, артиллерией, танкистами, летчиками, саперами, и 10-го числа войска возобновили наступление.

Противник упорно сопротивлялся, используя все возможности долговременной фортификации. Продвижение на отдельных участках составляло всего лишь полтора-два километра в сутки. И все же почти сразу удалось взять штурмом город Прейс-Эйлау, а затем города Вормдитт и Мельзак...

Весь этот день командующий фронтом был на трудных участках, вникал в детали обстановки, помогал на месте разрешать трудные вопросы. С утра Иван Данилович оставил свой командный пункт в Лаутерне и отправился в 5-ю армию к генералу Крылову. Оттуда он решил поехать в 3-ю армию генерала Горбатова. У развилки дорог, что в 700 метрах восточнее Мельзака, громыхнул один-единственный разрыв снаряда. И в машину командующего попал осколок — тоже один-единственный. Роковой...

20 февраля над вильнюсской площадью Ожешкенес прогремели залпы прощального салюта. Скорбела страна, скорбела армия, скорбели заполнившие площадь и прилегающие улицы жители Вильнюса. Но никто не мог в тот день предположить, что пройдет несколько десятилетий, и правительство независимой Литвы потребует ликвидировать захоронение освободителя своей столицы. Прах полководца будет доставлен в Москву и 19 ноября 1991 года с почестями предан земле Новодевичьего кладбища.

«Только тот из вас, кто будет чувствовать постоянное недовольство самим собой, неполноту своего научного багажа, кто будет стремиться к расширению своего кругозора, — только тот не отстанет в военном деле, будет идти вперед и, быть может, поведет за собой десятки и сотни других людей», — так напутствовал выпускников Полтавского пехотного училища Михаил Васильевич Фрунзе.

В этот день, 11 октября 1922 года, он лично вручал вчерашним курсантам удостоверения командиров Красной армии. Среди тех, кто в торжественном строю стоял на том самом поле, где солдаты Петра Великого прославили русское оружие, был и отличник учебы Николай Ватутин. Слова прославленного военачальника гражданской войны стали для него девизом жизни. Молодой воин всегда тянулся к знаниям, словно железо к магниту. Недаром учитель сельской школы уговорил родителей не отдавать талантливого мальчика в подпаски, а предоставить ему возможность продолжить образование, выхлопотал казенную стипендию и определил в коммерческое училище в городе Уразово.

Незаметно пролетели четыре года. Потом выплата стипендии прекратилась, а над страной закружились вихри гражданской войны. В земли Воронежской губернии пришли дивизии кайзера Вильгельма, потом их сменили гайдамаки и махновцы.

Николай понял, что лишь силой можно изгнать эту нечисть, а если так, то путь один — в Красную армию. Молодой солдат в первом же бою проявил такую отвагу, хладнокровие и находчивость, что был направлен командованием в Полтавскую пехотную школу. Там и открыл для себя, что военное дело, оказывается, наука интересная и многогранная. Учился жадно, подкрепляя теорию практикой: курсантов часто направляли на ликвидацию ближайших банд.

В то время был у воронежских крестьян и другой страшный враг — голод. Он-то и убил мучительной смертью младшего брата отца и деда будущего полководца. С тех пор Николай Федорович не мог переносить вида брошенной на землю корки хлеба. А тем командирам, кто плохо заботился о питании личного состава, рассчитывать на его снисхождение не приходилось.

Способности молодого офицера и его стремление постоянно увеличивать багаж своих знаний привлекли внимание руководства. В первой половине XX века этим качествам придавалось немалое значение. Прошло всего лишь 16 лет после памятного дня на поле Полтавской битвы, и генерал Ватутин возглавил штаб Киевского особого военного округа. Позади командование взводом и ротой, работа в штабах соединений и объединений, учеба в двух военных академиях — имени М. В. Фрунзе и Генерального штаба. Высокое назначение было крайне ответственным: грозные события неумолимо надвигались.

Вскоре в Европе заполыхало пламя Второй мировой войны. Советское правительство стало предпринимать меры по улучшению стратегического положения страны.

Войскам Киевского особого военного округа предстояло войти в Западную Украину, отодвинуть границы подальше от жизненно важных центров СССР и восстановить историческое единство искусственно разделенного народа.

Важная геополитическая задача была успешно решена во многом благодаря именно тому, что начавшаяся 17 сентября 1939 года операция, разработанная Ватутиным, прошла быстро и четко. Сам он показал пример организации работы штаба и управления крупными массами войск. Выдвижение на должность начальника Главного оперативного управления Генерального штаба было закономерным.

Приближение большой войны ощущалось все явственнее. Николай Федорович часто сутками не покидал служебный кабинет. Жалел он при этом лишь о том, что в сутках всего лишь 24 часа, слишком мало для работы небывалых масштабов, да еще ведущейся невиданными прежде темпами.

Оперативное оборудование театров военных действий, развертывание аэродромной сети, формирование механизированных соединений, перемещение крупных войсковых объединений из внутренних округов в приграничные — и все это на фоне проведения военной реформы, превращавшей немногочисленные милиционные территориальные формирования в массовую армию.

Выдержка и хладнокровие Ватутина сочетались с решительностью, а трезвый расчет — с быстротой претворения намеченных планов. Эти качества высоко ценил его непосредственный начальник, генерал армии Г. К. Жуков, возглавлявший в ту пору Генеральный штаб. И нет ничего удивительного в том, что вечером 21 июня 1941 года вместе с Жуковым и народным комиссаром обороны маршалом Тимошенко вошел Ватутин в кабинет Сталина, чтобы добиться решения о приведении войск в полную боевую готовность.

Разведывательные данные о возможном в самое ближайшее время нападении фашистской Германии были весьма убедительными, и все же Сталин колебался.

— Такую директиву сейчас давать преждевременно, — сказал он, когда Жуков зачитал проект документа, — может быть, вопрос еще удастся решить мирным путем. Надо дать короткую директиву, в которой указать, что нападение может начаться с провокационных действий немецких частей...

Генерал Ватутин вслед за начальником Генерального штаба вышел в соседний кабинет. Они быстро составили новый проект. Именно рукой Николая Федоровича был написан этот ставший историческим документ.

Текст утвердили в присутствии членов политбюро; затем начальник Главного оперативного управления поспешил в Генеральный штаб для передачи директивы в войска. Управления военных округов были оповещены в 0.30 22 июня. Но слишком поздно. Война началась по планам гитлеровских стратегов...

Прошла неделя. Николай Федорович простился с женой Татьяной Романовной, сыном Виктором, младшей дочуркой Леночкой и выехал на Северо-Западный фронт, штаб которого ему предстояло возглавить. Вскоре почти полностью утраченное здесь управление войсками было восстановлено, а к исходу августа удалось остановить продвижение фашистских войск под Новгородом и стабилизировать оборону по реке Волховец (линия фронта здесь оставалась неизменной вплоть до наступления советских армий в 1944 году).