полез в петлю добровольно, не стал бы вытаскивать. Дураки пусть дохнут».

Лорган хмыкнул:

— Да, хорошо ты мне потом мозги вправил… Ну, слушай…

Арон слушал.

Как он и предполагал, старый ар-Фарги нанял нюхачей расследовать исчезновение сына и нашел как сгоревшую хижину, так и несколько костей в ней — все, что осталось от Мериса. Нашел и свидетелей, видевших, как Астер Кунар входил в хижину — и как покидал ее. Нашел там же, в хижине, обгоревшую пустую склянку из-под огненной смеси, изготовленной лично Кунаром…

— Как ты это провернул? — прервался вопросом Лорган. — Астер будто провалился сквозь землю, но все признаки указывают на него, как на убийцу. Старый ар-Фарги рвет и мечет, ездил лично разбираться с Неркасом. Тот лишь разводит руками и обещает приложить все силы, чтобы найти своего подмастерья.

— Лучше тебе не знать деталей, — сказал Арон. — Сам понимаешь.

Лорган задумался на мгновение, потом кивнул:

— Да, верно.

— Что насчет тех восьми магов?

— Неркас был у каждого.

— А твой учитель? У мастера Бронкора кровная вражда с Неркасом…

— Была кровная вражда, — поправил его Лорган. — К учителю Неркас явился на следующий же день после того, как убил Пеларе. Они заперлись и долго о чем-то говорили. Не знаю, о чем, но учитель после ухода Светлого выглядел очень довольным. А потом собрал нас всех и объявил о награде за твою голову. Причем сказал, что отдаст всю сумму тому из нас, кто сумеет тебя схватить. Ему самому Неркас явно пообещал что-то более ценное.

— И какова награда? — Эвита не называла точную сумму, а Арон не пытался узнать. А сейчас стало любопытно.

Рассказчик чуть улыбнулся, будто готовясь рассказать хорошую шутку:

— Пятьсот таланов.

— Что? Шутишь?

Лорган развел руками:

— Неркас тебя ценит.

— Этих денег хватит, чтобы купить поместье старой крови в центре столицы вместе с благородной невестой и титулом, прилагающимся к ней… — Арон замолчал, задумавшись на мгновение, потом приподнял брови. — Скажи честно, ты ведь думал об этом? Получить награду, вернуться туда, откуда тебя изгнали, но в своем собственном праве? Плюнуть в лица тех, кто травил тебя за Дар, и снова стать нобилем?

— В смысле, предать тебя и получить награду за твою голову? — выражение лица Лоргана стало жестким, — Ну знаешь, Арон… Иногда, со своими поддевками, ты такой ублюдок.

Арон хохотнул:

— Это часть моего очарования.

Посмотрел на Лоргана, который его веселья не разделил, и посерьезнел:

— Прости. Последнее время я не совсем… Во мне слишком много злости.

Пауза, потом Лорган спросил неуверенно:

— Мина… Она?..

— Мертва.

Молчание. Потом Арон встряхнул головой.

— Что насчет Вечного? Ты навел справки?

— Да. Я все узнавал через цепь осведомителей, как ты велел. Вечного уже трижды видели в провинции И-рут, в городке Берш. Похоже, он наконец-то подыскал себе кандидата в ученики. Вот, — Лорган протянул ему свиток, — тут вся информация об этом кандидате, какую получилось найти, и описание внешности Вечного от трех разных людей. Но, похоже, он носит что-то вроде искажающей маски, описания не совпадают. Арон, ты всерьез решил?..

— Есть другие варианты? Для экзамена мне нужен мастер с уровнем не ниже шестого. А лучше седьмого.

— Твой собственный уровень так высок?

Арон потер грудь. Последние дни он начал ощущать давление в эррэ, пока слабое. В физическом теле оно эхом отдавалось в районе солнечного сплетения:

— Почти четвертый. Я держу магию на привязи не только потому, что прячусь от Неркаса. Пытаюсь не давать Дару расти, но толку… Скажи лучше, сможешь открыть для меня Врата в этот Берш?

* * *

Берш оказался неказистым городком с неказистыми зданиями и неказистыми людьми. Если бы не обилие южной зелени, в этом году вдоволь напившейся воды, так и вовсе неприглядным. Впрочем, Арона не интересовала ни человеческая, ни какая иная красота. Лишь мелькнуло недоумение оттого, что именно в этом месте Вечный подыскал себе ученика.

* * *

— Значит, заманить этого Керника Саче в таверну, напоить вином, разговорить, вызнать нужное. Для заманивания в таверну можно использовать одну из наших красоток — Керник падок на женщин. Дождаться, когда заснет, продержать в подвале сутки, потом напоить снова, вытащить на берег реки и оставить там приходить в себя?.. А если, славный господин, после разговора мы этого Керника по-простому прикончим? И вам дешевле, и нам забот меньше? — у говорившего было лицо доброго дедушки, а обильные лучи морщин у глаз выдавали, как часто и с удовольствием он смеется. Вот и сейчас, предлагая свое решение проблемы, он жмурился от удовольствия, заранее улыбаясь.

Арон не позволил недовольству отразиться на лице. Он не любил напрасных смертей и не любил тех, кто убивал ради удовольствия, но этот неказистый, как и все местные жители, старичок был ему нужен. Так далеко от центра страны власть имперских законников слабела, силу набирали вот такие «дедушки». Здешний Мастер Атта, больше известный как Атта Добряк, контролировал весь местный лихой люд.

— Боюсь, мне все же придется обременить вас этими заботами, — сказал Арон вежливо. — Керник пригодится мне живым позднее.

Ложь, конечно. Арон очень сомневался, что он когда-нибудь пересечется с этим невезучим — хотя это как посмотреть — Керником.

— Ну раз так, сделаем, славный господин. Все сделаем, как надо, об этом не беспокойтесь, — и Атта Добряк придвинул к себе кошель с оговоренным серебром.

Арон покрутил между пальцев монету, которая в плату не входила. Она была его пропуском к мастеру Атта, вместе с нужными словами, сказанными нужным людям в нужном месте. Своими обрезанными краями эта монета походила на ту, которую держал Лорган, когда пришел к Арону на встречу. Но, помимо краев, в этой были особым образом просверлены четыре дыры, а на той стороне, где должен был красоваться профиль нынешнего императора, была изображена голова волка.

Старая монета, еще с тех времен, когда воровская гильдия внушала имперцам больший страх, чем Темные и Светлые маги, вместе взятые. Опознавательный знак, доставшийся Арону семь лет назад, когда он, не зная о своем Даре, выживал на улицах.

* * *

По какой-то причине Вечный колебался, вроде бы выбрав Керника в ученики, но так и не забрав с собой — куда там он собирался его забрать. Арон, сидя в темном углу таверны, слушал, как Керник жалуется своей отзывчивой