– Видишь ли... – замямлил Лейтон.

Клинт откашлялся:

– Сам виноват, друг. Ты же знал, что ко мне ходить нельзя. Теперь держись как мужчина.

Лейтон взглянул на него и расправил плечи. И оказался перед матерью. Ждавшим его наказанием.

А такового не последовало. Роми всего мгновение выглядела сердитой, а потом обняла мальчика за плечи и подтолкнула к дому. Он убежал.

«Ребенок ребенком. Опять с него взятки гладки».

Она вскинула руки:

– И не начинайте!

– Чего?

– О том, что он убежал без разрешения, я поговорю с ним потом. Сейчас не время и не место.

Клинт хотел было сказать кое-что о пользе немедленной реакции на проступок, но воздержался: какое он имеет право учить мать? Ей и так трудно справляться с Лейтоном. Сын был ее ахиллесовой пятой.

Кроме того, сейчас Клинта больше всего привлекали пухлые губы. И то, как они двигались. А потом сжались...

– Простите, что вы сказали?

– Думаю, увидимся на работе, – пробормотала она.

Это означало: «Благодарю вас, не сейчас».

«Может, и к лучшему? Не нужна мне Роми».

Клинт не хотел, чтобы тонкий лавандовый аромат задержался в его сознании дольше, чем она сама в его доме.

Ему стало легче.

– Возможно, нет. У меня есть кое-какая работа по дому. Вероятно, я не смогу часто подъезжать.

Вот и все. Вряд ли она покраснела от разочарования.

– А-а, ладно, тогда... заходите как-нибудь, Клинт.

Только и осталось, что намек на смущение в ее глазах.

Он не увидит ее, пока не обретет способность контролировать себя на случай, если она рядом. А если не удастся... Что ж, он знает, как с этим справиться.

* * *

Как это она забыла, что Клинт заполняет собой весь проем?

Он возник в двери кухонного закутка, разбросав руки по дверному косяку под самыми невероятными углами. Сегодня он был чисто выбрит. И рубашка вроде новая. Но все равно вид пугающий...

Симоне самым неприличным образом разинула рот и чуть не выплеснула из кружки весь кофе. Но, когда Клинт наконец оторвал от Роми взгляд и перевел его на Симоне, та вернула кружку в нормальное положение и пробормотала:

– Я... мм... ладно, пока...

Он посторонился и позволил ей улизнуть. А потом снова заполнил собой проем.

Роми покачала головой. Она только что выясняла по Интернету, где в Штатах работал Джастин.

– Вы действительно ничего не пытаетесь выяснить про тех людей, которых нанимаете на работу, Клинт?

Он наконец прошел в дверь:

– И вам доброе утро!

Улыбка Роми стала напряженной.

– Доброе утро, Клинт. Чем могу помочь?

Потемневшие глаза впились в нее.

– Как дела?

– Все хорошо. А у вас?

– Ладно, давайте начнем сначала. – Носком огромного ботинка Клинт захлопнул дверь и придвинулся к ней.

Она немного подалась назад. Прямо в чуланчик.

– Извините за то, что произошло в моем доме. Я не собирался...

Роми немного расслабилась:

Я не имела в виду вас. Я не могу... не переношу некоторых вещей. Но это не имеет отношения к вам.

– Я надеялся... Что вы делаете в пятницу вечером?

У нее взлетели брови. Одиночество повлияло на его рассудок? Разве нужно еще что-то говорить?

Клинт заторопился:

– В городе проводится акция по сбору денег для программы защиты среды обитания на миллионе акров. Ожидается, что приедут все крупные землевладельцы региона. – Он нервно сглотнул. – Я хотел бы, чтобы и вы поехали. Встретились бы кое с кем из местных. Это хорошая возможность наладить связи.

Странно видеть, что он нервничает.

– А, так это по работе?

– Если вас так больше устраивает. Но вам понадобится платье...

Сочувствие сразу выветрилось. Роми поджала губы:

– Вы говорите так, словно у меня ни одного нет!

– Я имел в виду вечернее платье. Нарядное. Это официальная встреча.

Она скрестила руки на груди:

– Если вы ни разу не видели меня в платье, то не надо считать, будто их у меня нет вообще. У каждой женщины есть вечернее платье для официальных приемов.

Он вскинул руки:

– Перемирие, кадет. Я только хотел удостовериться, что вы понимаете, о чем идет речь.

Роми знала, что такое сбор денег. И какой дурочкой, по его мнению, она была.

– Вы думаете, я поставила бы Уайлд-Спрингс в неловкое положение? Вы бы еще моим нижним бельем поинтересовались!

Зеленые глаза сразу вспыхнули.

– Так я пошел?

– Если речь о работе, то да. Я там буду. В платье.

– Отлично. Заберу вас в шесть. – И он направился к двери.

– Постойте, зачем меня забирать?

Он обернулся.

– Хм, может, лучше мне забрать вас?

– Вы хотите заехать ко мне? – Он улыбнулся и пожал плечами. – Ну что ж, я буду ждать вас в шесть.

Он вышел из кухни, а она все еще кипела.

Надо же! Черт бы его побрал! Оскорбить ее гардероб! Усомниться в ее профессионализме! Грудь вздымалась от невысказанной ярости. Потом негодование поутихло. Тридцать миль туда и тридцать до дома. Ночью. Вместе. Один на один. С человеком, которого она не может выкинуть из головы и при этом не в состоянии находиться с ним в одной комнате.

И никого из сотрудников рядом. И потом, надо же еще купить платье...

Роми так расстроилась, что остатки кофе выплеснула в раковину.

* * *

Роми увидела Клинта в тот же миг, как подъехала к его дому. Ровно в шесть часов.

Он подстриг волосы покороче. Не настолько коротко, чтобы военной стрижкой раздражать ее, но все же открылась чистая линия лба и еще заметнее стал квадратный подбородок. Интересно, где он нашел одежду на свои плечи? Черный пиджак, черная рубашка, черный галстук.

Она получила представление того, как выглядит Клинт в полном снаряжении «Тайпана». С той же легкой грацией, с какой он шел сейчас к ней, он нес бы еще фунтов сто оружия.

Он уставился на Роми. Потом показал большой палец.

Она вышла, ступив на покрытую листвой землю. Шелк платья слегка холодил кожу.

При свете фар Клинт искоса смотрел, как она приближается. Когда Роми подошла и встала рядом, он судорожно сглотнул и покачал головой: