самого утра у нас топились бани. В домах — проводились генеральные уборки. Пышка с командой готовила праздничный обед. Васька с Крачкой, отыгрываясь за вчерашний потерянный вечер, развернулись вовсю.

Ну а я… я никак не находил себе места. Ожидание какой-то беды подтачивало мне настроение. Не собираясь пугать мелких своей кислой рожей я ушел от гуляний в наши «казармы», где вздыбил защитные системы в максимально тревожный режим. Появился на заправке, накрутив хвоста Эльбе. Выставил удвоенный наблюдательный пост на мосту (самая высокая точка в округе). Посадил Тёмыча за рацию — слушать эфир.

Та самая армейская радиостанция, доставшаяся нам в наследство от заправщиков, способная добить на несколько десятков километров, стояла теперь у нас в штабе. Именно за нее я и усадил своего комвзвода-два. На заправке же, и на наблюдательном посту на мосту стояли рации попроще. Снятые с грузовиков дальнобойщиков. Ну, на пару-то километров и они уверенно добивали. Хоть так… Что уж есть.

Весь день снедаемый своими недобрыми предчувствиями я скитался как неприкаянный. Накручивал и сам себя и всех окружающих. Глядя на меня и у сталкивающихся со мной делались такие же тревожно-напряженные лица.

Самое главное, что объективной причины для таких тревог не было! Всё же хорошо вокруг! Вроде бы… Банда Герцога разбита. Беспокойные экс- заправщик и отправились в штрафбат Князя, кровью искупать свои прегрешения. По соседству только вполне адекватный Гвоздь, да мелкие неопасные анклавы Кошака и Совы… Ну нет причин для тревог, нету! Что же меня так корёжит-то? Нет, точно, если ничего сегодня не случится — обращусь к Малинке. Пусть подберет мне что-нибудь успокаивающего. От нервов.

И, когда прямо во время праздничного застолья в комнату сунулся взволнованный Тёмыч — у меня глухо екнуло где-то районе желудка. Вот оно! Как накаркал… Вещун, ёлки!!!

— Что? — вырвалось прежде, чем я успел подумать, а стоит ли пугать окружающих?

— Да там это… — замялся Тёмыч. — Мох с Зубом с моста на связь выходили… Они выстрелы слышали… Из автомата.

— Где? В Заозёрном? Так там частенько стреляют.

— В том-то и дело… Они говорят от Малиновки звук шел. От Совы…

— Та-а-ак… — протянул я, пытаясь собрать мысли в кучу. У Совы автоматов не было. Была пара ружей и всё. Кто мог стрелять там? — Кто-нибудь в ту сторону от нас проезжал сегодня?

— Нет. Кому они нужны-то? Кроме нас к ней никто и не ездит.

— Та-ак… — ещё раз протянул я — Значит так! Свяжись с дежуркой Князя и выясни — не посылали ли они в ту сторону своих отряды? Ну мало ли там. Лесорубы или ещё кто. Вроде от Введенки можно до Малиновки и не через нас добраться. Лесными дорогами там.

— Есть, — коротко козырнул Тёмыч и исчез.

— Немец, Шрам, — повернулся я к своим гвардейцам, — Боевая Тревога! Мы все трое с оружием выдвигаемся к железке. У дороги на Малиновку. Нужно посмотреть что там творится…

И, подавая пример, сам первым кинулся вооружаться. Вот же непруха-то… В ту, не нашу Малиновку вдоль всей железки идет ещё и автомобильная дорога. Не асфальт конечно, но кое-как она щебеночкой присыпана. Так что, даже несмотря на весеннюю распутицу проехать можно. И, самое главное — у нас нет там блок-поста с мешками с песком и шлагбаумом как на двух других въездах в СНТ под мостом и на съезде с трассы. Но кто же мог подумать, что огораживаться придется от леса тоже! Основная угроза всё время шла именно из города. А тут… Непонятно… Нужна разведка. Слепо тыкаться мы не можем. Кого-то нужно послать разузнать, кто там стрелял и зачем…

* * *

Стасик

Стасик бежал через лес. По дороге наверняка было бы намного удобнее и быстрее, вот только на дороге могли появиться они… Кто это был — Стасик не знал, но когда две грязных замызганных машины выкатились из леса!!!.. Он не стал выскакивать им навстречу, как большинство обитателей Малиновки. Даже умная Сова, даже старшие Макар и Леший выскочили на улицу… И попались прямо в руки высыпавшим из машин захватчикам.

Расширенными от ужаса глазами Стасик смотрел как хохочущие чужаки пихают друг другу в руки испуганную Сову. Как побледневший Макар сумел заскочить в дом и выбежать с двустволкой в руках… Но больше ничего сделать он уже не успел. Увидев оружие у него в руках его тут же расстреляли сразу из трех автоматов. Он видел как переставшие веселиться и разозлившиеся захватчики жестоко избивают Лешего. Как обыскивают дома и сгоняют всех Малиновцев в одну кучу.

На ум почему-то пришли кадры из недавно увиденного фильма про войну, где фашисты точно так же сгоняли всех жителей деревни в сарай, чтобы сжечь их. И Стас пригибаясь и прячась побежал в лес, глотая слезы.

На его счастье его бегства никто не заметил. И вот сейчас, запинаясь об упавшие ветки и пружиня на подложке опавшей хвои и мха, он бежал по лесу. Куда бежать — вопросов не было. Конечно же к Шише! Их ближайший сосед. Единственный, кто поддерживал хоть какие-то отношения с их затерянной в лесу станцией. Он даже дважды привозил настоящий кинотеатр, сделанный из старого Пазика. Это были самые счастливые дни с начала большой Беды.

Бежать по лесу было неудобно. В мокрых и холодных низинках частенько попадались так и не растаявшие пласты снега. Повыше их, конечно, не было, но в лесу всё равно пахло сыростью и страхом… Страхом, что его сейчас догонят. Ладно что бежать нужно совсем недалеко. От силы километр, наверное. А может и того меньше.

Когда сквозь стволы деревьев уже показались первые домики дач навстречу мальчишке вышла собака. Большая и лохматая. Они сошлись на лесной тропинке. Собака смотрела на него как-то странно. Словно ждала чего-то. Стасик хотел уступить ей дорогу, но тогда получится, что он её испугался. А Стасик сроду не боялся собак! Даже самых больших.

— Хочешь сухарь? — спохватился Стас, вспомнив про сухарик, лежащий у него в кармане. И да… Собака чуть заметно шевельнула хвостом.

Стас достал сухарик. Протянул собаке на ладони. Пес снова вильнул хвостом и взял его губами. В несколько укусов разгрызла сухарь. И снова вильнула хвостом.

— Слушай, а может ты проводишь меня до Шиши? — спросил Стасик. Он подумал, как здорово будет идти с таким большим и сильным зверем. И ни капельки не страшно! Но пес лишь вздохнул