– Гы, – подавился смешком старлей.

– Во-во, – кивнул оратор. – И я так же рассмеялся, когда никто из ремонтников не пришел. Пришлось самому искать нормального слесаря, сварного; самому отключать в подвале стояк, сливать воду.

– Сделали?

– Да. Правда, надежи никакой. А ежели прорвет, так еще и виноватым назначат.

Потянувшись, Борька сказал:

– У моих родителей дача в дальнем Подмосковье имеется.

– Помню, ты рассказывал. Еще речка рядом.

– Точно. Так вот слева у них сосед – интереснейший мужик по имени Глеб Федорович. Сейчас уже старый и давно на пенсии, а когда-то был одним из руководителей в космической отрасли. Старой закалки дядька.

– Это ты к чему?

– Уникальный человек. Мы с отцом несколько лет назад помогали ему монтировать емкость для воды – поднимали на сооруженный постамент, затем подключали к системе. Ты не представляешь, как все у него продумано и с каким качеством сделано. От нас требовалось только участие в виде черновой рабочей силы: принести, поднять, затянуть… А вся инженерная часть, включая чертежи и схемы, была подготовлена им заранее. В результате емкость соединена с артезианским колодцем и по сей день исправно питает три соседствующих участка чистейшей водой. Можно пить, готовить, поливать, наполнять бассейны. На дачу этот семидесятилетний дедок ездит на старой «Волге»; машина в прекрасном состоянии и с кучей доработок. Движок форсированный и на трассе, не глядя, делает современных «немцев». О нынешних неудачах в космосе он узнает из телевизионных новостей и потом долго ходит с мрачным непроницаемым лицом. Но о прежней работе предпочитает не говорить. Правда, однажды на мой вопрос о причинах провальных пусков обмолвился: «Для оглушительных побед нужна ответственность. Только она способна дать на выходе требуемое качество. А сейчас время безответственности и безнаказанности».

– Правильно сказал мужик, – кивнул Соболь.

– Конечно, правильно! Однажды мне довелось вместе с ним чинить проводку в дачном домике. Я никогда не видел такого ассортимента инструментов. Да и многие инструменты стали для меня открытием. Мы справились с колоссальным ремонтом буквально за полчаса, заменив и провода в коридоре, и распределительную коробку, и счетчик, и выключатели с розетками.

– Да, такие люди способны запустить в космос что угодно, – вздохнул Дмитрий. – Жаль, что их остается все меньше и меньше…

Все шло по плану ровно до двадцати двух часов. Выглядывая из-за пригорка, майор уже посматривал в даль горизонта, ожидая, когда сумерки сменятся полной темнотой. Вдруг его рация призывно пискнула и ожила голосом дозорного.

– Первый, я – Шестой! Вижу группу из трех вооруженных людей. Следуют со стороны селения в нашем направлении, – доложил Курко.

– Дистанция? – коротко спросил Жилин.

– Триста метров. Группа похожа на патруль.

– Уверен, что это не простые сельчане?

– Уверен. Все молодые, здоровые, двое в камуфляжке и со снаряжением.

– Ясно. Доложи, когда будут в сотне метров.

– Понял…

– Парни, внимание! – обратился майор к спецназовцам. – К нам гости!

– Сколько? – поднялся с травы и отряхнул камуфляжку Смирнов.

– Трое. Вооружены.

– Так в чем проблема – встретим, – подхватил старший лейтенант «вал».

– Встретим, – кивнул командир. – Но есть парочка условий.

– Каких?

– Во-первых, нужно все сделать тихо. Во-вторых, одного желательно оставить в живых.

Группа рассредоточилась по лощинке и стала ждать сигнал от дозорного, наблюдавшего за перемещением незваных гостей. Все члены группы были вооружены бесшумными «валами», за исключением подполковника Суслова, ему пришлось взять на операцию обычный «калаш».

– Ты, Миша, посиди в сторонке, – предупредил его Жилин. – И не вздумай бухать из своего автомата.

– Что ж я, не понимаю, что ли, – обиженно прогудел тот.

Сигнал от дозорного поступил через минуту.

– Первый, я – Шестой! – почти шепотом позвал Курко.

– Да, Шестой, слушаю, – также тихо ответил командир.

– Троица немного изменила маршрут и подходит к вам с юга. В лощинке будут через пятнадцать секунд.

– Понял. Смотри по сторонам.

Быстро спрятав рацию, майор жестом обозначил направление, с которого должны были появиться гости. Понятливые парни сменили позиции и изготовились.

– Парни, двоих можно аннигилировать, а последний нужен живым, – еще раз напомнил Жилин.

Боевики появились немного левее того спуска, где их ждали. Но самым неожиданным стал тот факт, что их было двое. Третий исчез.

С этими двумя разобрались мгновенно – одного срезал выстрелом из «вала» Соболь, во второго три пули подряд выпустил Смирнов. Оба умерли, даже не вскрикнув.

«Где третий?! – карабкался наверх майор. – Как бы этот гад не испортил нам всю обедню!..»

Третий патрульный задержался наверху – вынув из кармашка радиостанцию, он доложил полевому командиру о результатах осмотра южной окраины Джир-эль-Гама и скорым шагом стал спускаться в лощину. Срезав путь, он намеревался догнать братьев, но внезапно нос к носу столкнулся с незнакомцем. Лицо европейца, новенькая камуфлированная форма, поверх которой одет разгрузочный жилет, на коленях автомат Калашникова.

В первую секунду оба опешили от неожиданности.

Затем боевик начал лихорадочно нащупывать висящий на плече автомат.

Ну, а Миша Суслов медлить не стал и времени ему не оставил. Помня приказ соблюдать тишину, он ринулся вперед, сокращая дистанцию до противника, и со всей силы врезал сирийцу прикладом в подбородок. Тот отлетел на пару метров. И тут же в его руке блеснуло лезвие ножа.

Это была его роковая ошибка. Мишу злить не стоило.

Он легко выбил длинный восточный клинок и зарядил бандиту ногой в пах, после чего тот согнулся пополам и упал.

Вероятно, начальнику разведки прилично надоело распутывать коварные замыслы боевиков «Исламского государства». А может быть, решил выместить обиду за погибших соотечественников, охранявших мирную колонну с гуманитарной помощью. Во всяком случае избиение поверженного противника продолжалось до тех пор, пока не подоспели спецназовцы группы Жилина.

– Хватит, Миша, хватит! – оттащил его от сирийца майор.

Тот тяжело дышал и с нескрываемой злобой смотрел на окровавленного боевика, не подававшего признаков жизни.

– Живой? – спросил командир у склонившегося над бандитом Соболя.

– Дышит. Но, боюсь, очухается только под утро.

Жилин поморщился. Он рассчитывал взять одного живым и допросить. Возможно, этот распластавшийся на траве бородатый «черт» владел важнейшей информацией, но теперь придется ждать до утра.