трухлявую мебель. Горело сильно, повезло что, соседка вышла покурить и во время заметила пожар, иначе перекинулось бы на всю улицу.

Погасили не скоро, от дома остались лишь обугленные стены. Марину спасти не удалось, тело сильно обгорело, вероятнее всего она умерла прежде от удушья.

Приехала милиция, разгребли немного завалы. Стали выяснять причину, молодой участковый забрался в эпицентр, к черной от угара печке. Под ногами скрипели такие же обугленные доски.

“Хотя бы не провалиться”, - только подумал полицейский, как тут же очутился под полом.

Раскисший цемент пошел трещинами, среди кусков арматуры белело что-то тонкое, так некрасиво застывшее в фундаменте. Лейтенант присмотрелся и побледнел.

— А ну быстро фонарик мне подайте! — крикнул он снующим пожарным.

Луч света скользил по разрушенному подполу, задрожал и остановился, изобличая жуткую находку.

Так, наконец-то, после долгих лет, нашлась пропавшая без вести Люда Твердохлебова.

Глава 28

Ближе к вечеру, после заката приехала Елена, чтобы попрощаться. История была закончена, не хватало лишь жирной точки.

Лев Тимофеевич вышел на встречу, заметил на заднем сидении урну, видимо с прахом Людочки. Женщина поймала его взгляд и пояснила:

— Да, везу прах в Москву. Хочу чтобы Марк тоже смог проститься.

Мужчина ничего не ответил, только кивнул едва заметно.

— Ты вернешься? — спросил он с надеждой.

Ей явно стало неудобно, женщина неловко потопталась на месте.

— Нет, — прошептала в ответ.

— Жаль, а я было надеялся скоротать с тобой, хотя бы последние годы.

— Перестань, — Елене с трудом давался этот разговор, судя по всему очень тяжелый для нее.

— Хорошо, — согласился Володин, поняв это.

Она бы ни за что не смогла остаться, как бы сильно не любила его когда-то. Когда-то очень давно, так давно, словно в прошлой жизни. Нечего здесь больше делать, не зачем смотреть как он медленно угасает, стареет с каждым днем. Всё что должно было произойти уже случилось — на заднем сидении Елена везла прах своей единственной дочери. Жаль, с маньяком убившем ее Люду, не удалось лично поквитаться. Хотя жизнь сама вынесла ему смертный приговор. Верно говорят, от судьбы не уйти. Единственное, что удалось — так это плюнуть на его могилу. Легче, конечно, не стало, но всё же.

— Прощай, Лёва.

— Можно я хотя бы звонить тебе буду?

— Да.

Она заторопилась, наверно боялась расплакаться.

— Ну я поехала.

— Береги себя, Лена.

— Ты тоже. С Катей попрощайся, у меня времени нет.

— Я позвоню ей.

— Да, хорошая девочка.

Лев Тимофеевич еще долго стоял у дороги, машина давно скрылась, а он будто к земле прирос. Никогда прежде ему не было так грустно и одиноко. Но верно говорят, от судьбы не уйти. Видимо на роду ему написано — всю жизнь страдать от одиночества.

Глава 29

После больницы Катя изменилась, стала какая-то раздраженная, могла вспылить без причины. Психиатр немного помучил вопросами и отпустил домой, выписав рецепт успокоительных.

Порезы на руке заживали медленно, но не беспокоили.

Матвей приехал за ней и сильно разозлил, потому как не успел найти новую квартиру.

— И где мы должны жить? — возмутилась Катя.

— Можешь пожить пока у своих родителей.

Девушка испепелила его взглядом.

— Что?! Как ты себе это представляешь? Как я объясню всё родителям?! Отцу нельзя волноваться!

— Успокойся. Переночуем сегодня в гостинице.

Конечно, она осталась недовольной, но лучше номер в дешевой гостинице, чем паранормальная квартира.

В гостинице он оставил ее одну, ссылаясь на неотложные дела.

После душа и таблеток стало легче, но бесила до коликов беспомощность, девушка не могла сама себе забинтовать ладонь как следует и запачкала кровью белоснежное постельное белье.

Потом ненадолго задремала, проснулась от шума воды в душе.

“Матвей вернулся,” — подумала она и заглянула в ванную.

Но в душевой кабинке никого не оказалось. Девушка, продолжая удивляться своей забывчивости, отключила воду.

Матвей вернулся совсем поздно, его поведение изменилось — он ласкался, словно мартовский кот. Обнял ее, прижал к себе.

— Я так по тебе соскучился.

Катя удивилась переменам, но виду не подала.

— Я до сих пор не знаю, что произошло со мной в квартире, — призналась она, затрагивая волнующую тему.

— Тебе же объяснил психиатр — это самовнушение. Ты поддалась манипуляциям шарлатанки.

Катя вырвалась из его объятий, снова недовольная.

— Никому я не поддавалась!

— Ну хорошо-хорошо, — с улыбкой согласился парень и привлек ее к себе.

Все же она растаяла. Катя ужасно скучала именно по такому Матвею.

Снились зеленые лабиринты, чем дальше вглубь, тем сильнее затягивало в пучину сновидений, пока отчетливый женский голос не выдернул из мира грез.

“Не смей!” — до сих пор звенело в ушах.

Катя испуганно приподнялась, Матвей спал рядом, а в самом дальнем углу шевелилась расплывчатая черная тень. Девушка силилась разглядеть, но лишь нутро холодела от ужаса, сознавая, что в комнате есть посторонний.

Непослушной рукой она пыталась растормошить Матвея, и не моргая, наблюдала за тенью в углу. Если и было там что или кто — то на свет выходить не спешило, а продолжало пугать.

Катя интенсивней тормошила плечо парня, тень подвинула стакан. На мгновение в комнате время остановилось. Стакан оказался у самого края.

Наконец-то, Матвей очнулся, но спросонья не мог ничего сообразить, резко пришел в себя, когда стакан разбился в дребезги.

— Что это?!

— Там кто-то есть!

Матвей включил прикроватную лампу — в углу было пусто.

— Посмотри за тумбочкой!

Катя могла поклясться, что видела тень, шмыгнувшую именно туда.

Он отодвинул мебель, посмотрел недоуменно и развел руками.

— Здесь кто-то есть! — девушка всё не унималась.

Матвей заставил ее выпить успокоительное и лечь спать, сам же убрал осколки.

Уже тошнило от выпитого кофе. Не удивительно, третья чашка. Официант косо посматривал на Катю, скучающую в кафе пятый час к ряду.

Официант не знал, как страшно оставаться в номере одной.

Девушка вяло листала объявления, искала новую квартиру. И клевала носом, не смотря на бешеную дозу кофеина. Ее растормошил звонок Льва Тимофеевича.

— Где вы сейчас остановились, Катенька?

— В гостинице, покаместь.

— А я сейчас в квартире. Я так понимаю вы сюда больше не вернетесь?

— Нет! — воскликнула Катя, сама мысль об этом нагоняла ужас. — Извините, Лев Тимофеевич, я в вашу квартиру ни за что не вернусь. Если можно, Матвей остальные вещи потом заберет.

— Конечно, Катенька. Я вам деньги за март верну, квартиру навсегда закрою, пусть ее сверхъестественные обитатели остаются единственными хозяевами.

— Да, — согласилась девушка, прекрасно понимая, кого он имел в виду. — Так, наверное, будет правильнее.

— Вы знаете, мы