Пока он говорил, мы действительно вошли в протоку, которую Трофимыч назвал Ерихом. Тут же солнце ушло в тень, нырнув за высокие деревья, растущие по обоим берегам. Сразу стало прохладно. Казалось, даже звук двигателя приутих, уступив шуму воды за кормой. Эта смена пейзажа подействовала и на остальных пассажиров. Все притихли, женщины с беспокойством начали озираться по сторонам.

— Что-то мрачно тут у вас! — сказала я Трофимычу.

— Нормально! — кивнул он мне. — Красиво здесь, а не мрачно! Смотри вон, кувшинки какие!

Действительно, около берега то тут, то там на воде красовались желтые чашечки кувшинок. Ничего подобного я еще в своей жизни не видела.

— Красиво! А можно их рвать?

— Можно, только они сразу погибают! — ответил Трофимыч.

— А вы сами верите в эту русалку?

— Да кто его знает! — усмехнулся он. — Ты знаешь, когда на реке живешь, всякого насмотришься! И не в такое поверишь!

— Но вы ее никогда не видели?

— Может, и видел! — пожал плечами Трофимыч, не отрывая взгляда от воды впереди лодки. — Может, и слышал…

— Да? — удивилась я. — И как же это было?

— А тебе зачем знать?

— Ну интересно же!

— — Экая ты любопытная девка! Ладно, вечером, может, расскажу. А сейчас мы почти приехали!

Вон уж и пристань мою видно!

Действительно, впереди протока разливалась в достаточно просторное озеро, с правого берега спускались к воде широкие деревянные мостки, которые, видимо, и имел в виду Трофимыч, когда сказал «моя пристань».

— Ну вот и приехали! — радостно прокричал с носа лодки Басов. — Дамы и господа, наш лайнер входит в территориальные воды базы отдыха трудящихся «Островок». Просьба оставаться всем на местах до полной остановки двигателей!

Трофимыч выключил двигатель, и я практически оглохла от возникшей тишины. В этой тишине было слышно только шуршание воды вдоль бортов лодки. И больше ничего, разве что легкое колыхание верхушек высоченных деревьев, стеной обступивших озеро. Самое удивительное, что в этой тишине совершенно не было слышно пения птиц.

Было в ней что-то зловещее. Видимо, это почувствовали и остальные, потому что после сакраментальной фразы Басова никто не проронил ни звука…

База отдыха «Островок» представляла собой несколько десятков небольших домиков, разбросанных по лесной территории площадью около пятисот квадратных метров. Из крупных строений выделялась просторная столовая, построенная посреди небольшой площадки, выложенной квадратной бетонной плиткой. Дорожки, ведущие к домикам, были похожи на обычные лесные тропинки, покрытые слоем прошлогодних листьев.

Кроме столовой, на краю лагеря находилось двухэтажное строение, которое в подобного рода лагерях обычно именуется Домом рыбака, а по сути является небольшой гостиницей. Рядом с Домом рыбака располагалась небольшая финская баня-сауна.

В ширину остров насчитывал не более двухсот метров. Как и сказал Трофимыч, сторона острова, противоположная той, с которой мы подошли на лодке к пристани, выходила прямо на широкую Волгу. И вся она представляла собой непрерывную полосу пляжа, посреди которого гордо возвышалась небольшая спасательная вышка. Вот, собственно, и все, что я увидела на базе отдыха «Островок».

— Ты нас где поселишь-то? — спросил Скоробогатов у Трофимыча, когда мы закончили выгрузку вещей из лодки.

— Как где? В гостинице, конечно! — ответил тот.

— Так там же всего четыре номера! Все не уместимся!

— Ну это уж вы сами решайте, кто туда, а кто в домиках! — ответил Трофимыч.

— Я думаю, так… — сказал Скоробогатов. — Я, Аля, Горбуновы, Женя и Яромир занимаем гостиницу. А вы, ребята, — в домиках рядом! Согласны?

— Не возражаю! — согласился Басов. — Нам с.

Вероникой будет хорошо и в домике! Правда, дитя мое?

— Правда! — пискнула Вероника. Впервые за все время мы услышали голосок этой девушки.

— А я, значит, буду проводить время в гордом одиночестве, но в отдельном бунгало! — грустно заметил Аркаша.

— Да ладно! Кто здесь вообще собирается уединяться! — весело возразил Скоробогатов. — Всю ночь мы будем вместе отмечать Алин юбилей!

В программе — шашлык и много водки! Кстати, Трофимыч, нам хватит водки на всю ночь?

— И еще на утро останется, не извольте беспокоиться, Георгий Михайлович!

— Ну тогда пошли размещаться!

Мужчины подхватили наши вещи, и мы вслед за Трофимычем направились в глубину леса, в сторону гостиницы. Лес хранил гробовую тишину. Меня не оставляло навязчивое неприятное ощущение, что эта тишина не к добру…

* * *

Как я уже говорила, гостиница представляла собой небольшой двухэтажный коттедж. На первом этаже находился просторный холл с камином. Стены холла были отделаны под натуральные бревна — видимо, дизайнеры хотели передать дух настоящей охотничьей таежной заимки. Из холла на второй этаж вела красивая дубовая лестница, выходившая в узкий, но уютный коридорчик. Из этого коридорчика вели четыре двери соответственно в четыре комнаты, каждая из которых была вполне комфортабельным гостиничным номером. Совсем неплохо для такой затрапезной турбазы, какой на первый взгляд казался «Островок».

Первым делом я осмотрела комнату Скоробогатовых. Небольшой платяной шкаф, широкая двуспальная кровать и столик с телевизором — вот и вся обстановка номера.

Впрочем, для такой комнатки и этого было вполне достаточно. Я подошла к небольшому окошку и выглянула на улицу. Ничего, кроме ветвей деревьев, я не увидела. Если залезть на дерево, то через окно вполне можно было проникнуть в комнату.

Отметив это про себя, я проверила защелки у окна.

Оно, конечно, закрывалось, но выбить шпингалеты не представило бы никакого труда.

Окончив осмотр номера моей подопечной и ее мужа, я вернулась к себе в комнату, располагавшуюся рядом. Мой номер был точно такой же: кровать, шкаф, телевизор. Машинально я щелкнула выключателем телеприемника — ничего: шум и пустота на экране. Покрутила ручку переключения каналов — по-прежнему ничего. Или что-то с антенной, или мы попали в такую глушь, куда не доходят даже телесигналы! Надеюсь, что все-таки правильно первое!

Я достала из сумки свой мобильный телефон и набрала номер тети Милы. Я торжественно обещала ей, что позвоню, как только доберусь до места назначения.

— Алло! Женя, это ты?

Знакомый голос тети звучал в этих стенах как-то странно и таинственно.

— Да, тетушка, это я! У меня все нормально!

— Замечательно! Как тебе наши места?