и быть не могло. Он не раз проверял то направление артефактом, исследуя все приграничье. Но теперь стрелка, как намагниченная, указывала на земли пустынников. Или Каролийский хребет.

Торопливо вынув карту местности и сопоставив направления компаса и поискового артефакта, Альб тихо выругался.

— Что? — друг был рядом, улыбаясь на все тридцать два и делая вид, что смеётся какой-то шутке.

— Артефакт обнаружил ещё один алтарь, слабее наших.

— Так это же отличная новость? Разве нет?

— Нет. Алтарь находится где-то в стороне Обители Крови.

— Значит, землетрясение где-то открыло вход в пещеру, — пожал плечами Тимус. — Для нас даже лучше. Надо бы подсказать Кровавому, где алтарь находится, и заставить прокачать через себя его мощность. Нам тогда даже убивать его не придётся. Сам сдохнет от отравления Рассветом, а мы постоим в сторонке. Вспомни Марка.

Марка Альб помнил хорошо. Он единственный отказался от использования «проводника» при совместном ритуале терраформирования. Используя свой алтарь на полную мощность, маг сгорел и осыпался пеплом меньше, чем за два часа. Потом пришлось искать ему замену в их тесный сложившийся коллектив.

— Тебя хоть что-то может вынуть из пучины твоего непробиваемого оптимизма?

— Нет. Предпочитаю не делать лишних телодвижений там, где проблема сама в состоянии решиться. Я для этого слишком ленив, — демонстративно зевнув, Тимус словил на лету очередного выпавшего опарыша и откинул его в траву. — К тому же, у меня нет твоих амбиций. Я прекрасно осознаю, кем являюсь. Мне не нужно подтверждать авторитет раз за разом. Я могу себе позволить сидеть на берегу реки и ждать, пока мимо проплывёт труп моего врага, а ты — нет. Ты развернёшь кипучую деятельность, угробишь парочку легионов, но победишь эпично. Так, чтобы об этом пели песни в веках. И мы подчинимся твоему приказу. Но кто-то же должен озвучивать тебе альтернативные варианты?

Альб отозвал «переходника», а сам взмыл в небо. Ему нужно было подумать. В словах Тимуса было рациональное зерно. Друг был прав ещё и в том, что Альб просто не мог дать Кровавому самоубиться. Слишком сладка была месть. Слишком притягательна, ведь Альб уже чувствовал вкус победы на своих губах. Легионы всегда можно пополнить. А вот победы над таким врагом больше может и не быть. Ею Альб хотел насладиться сполна. А затем можно будет и наведаться в новый мир Кровавого. Серв сообщал, что там много сильных одарённых женщин. После снятия проклятия их можно будет не только истязать.

Альб улыбнулся в предвкушении предстоящей битвы.

«С помощью алтаря или без, но я тебя убью! А чтобы месть была более сладкой, подготовлю для тебя подарочек. Не зря же я столько учился вашей магии и адаптировал её под себя».

Глава 7

Агафья собирала из моих воспоминаний собственную личность. Перед отправкой на алтарь я не поленился записать всё, что мне было известно о ней. Причём, пришлось покопаться и выложить даже воспоминания разговоров с другими лицами. В подборку попал и Орлов, и Владыко, и Абдул Азиз, и Аргайл, да и много ещё кто. Я пытался воссоздать её противоречивую натуру такой, какая она была. А была она и оставалась сильной, умной, опасной и чертовски привлекательной женщиной с собственным кодексом чести.

Не стал я скрывать и подлости деда, что заставил вампиршу обучать меня с помощью рабской привязки. Нашим приключениям тоже уделил немало времени. Последний же макр посвятил всецело новостям, которые она пропустила, пока вела свой нескончаемый бой.

Это я сделал для того, чтобы в случае необходимости она защитила Тэймэй и нашего сына. Работы вампирше предстояло много, но, даже потеряв память, некоторые базовые привычки и схемы поведения личности у Агафьи всё равно остались. Она привыкла работать с огромными массивами информации, анализировать и прогнозировать ситуацию с учётом различных факторов. Сейчас вампирша полностью погрузилась в поставленную задачу.

Я же принялся за собственный анализ. Фактов было много, собирать их в единую картину нужно было быстро. Авантюра с алтарём удалась, но принесла неожиданный результат, сделав меня основателем рода неких вымерших рептилий в моём родном мире.

Подтверждением этому факту был ковчег на вершине Башни Крови в виде огромного кристалла, увитого серебристо-алыми лианами. Он пульсировал благодатью Рассвета, аккумулируя её, словно накопитель.

Изменилось моё ощущение магии Рассвета. Если раньше я был отделён от неё неким щитом или пеленой, разглядывая словно сквозь мутное стекло, то теперь я чувствовал силу на кончиках пальцев. Сила та была дружественная, я бы даже сказал созидательная. Она просто-таки вскипала во мне, требуя активных действий. Куда-то бежать и что-то творить.

А ещё я буквально чувствовал завихрения магии, кружившие вокруг Обители: до того в составе проклятий и благословений орденцев, а нынче успешно всасывающиеся в накопитель. Тот засасывал в свою воронку исключительно магию Рассвета, игнорируя Закат, но и этого хватило, чтобы сложный конструкт пошёл в разнос. Горы вокруг Обители содрогались, разломы, преградившие нам путь, затягивались, что выглядело ещё более апокалиптично, ведь мы никоим образом не могли влиять на это. А ещё я ощущал пульсации накопителя. Он бился в такт с моим сердцем.

Чувствовал я себя как та энергетическая пуповина, что соединяла алтарь и накопитель. Внутри меня сплетались потоки двух магий схожего цвета, но совершенно разной природы. Причём, чем сильнее я погружался в магию Рассвета, тем больше понимал, что совершенно ничего не понимаю. Как будто лично мне досталась какая-то бракованная магия Рассвета.

За годы сотрудничества и совместных закрытий прорывов волей-неволей я наблюдал за работой святош и был поверхностно знаком с их основными боевыми и защитными конструктами. Арсенал, конечно, разнился в зависимости от объёма благодати, которым мог оперировать тот или иной святоша. К примеру, ангельские крылья отрастить себе смог только Альб, а вот лучами Рассвета по площади могли бить и остальные главы Рассветной фракции Ордена. Лечить могли лишь паладины и главы, обычным воинам это было недоступно. Они использовали лишь малые благословения, на время улучшая собственную регенерацию. Создавать оружие из благодати умели все, как и щиты, но тот же Гимн Рассвета или же Копьё, которым пытались убить меня, и вовсе создавалось коллективно, как высшие боевые конструкты.

Я же, когда попробовал создать из Рассвета самый обычный меч по аналогии с магией крови, не смог этого сделать. Ничего. Зато щит у меня получился даже не с полуслова, а с полумысли. Но и тут он был нестандартным. Вместо щита вышла пластичная пелена, напоминающая плёнку мыльного пузыря.