– Да уж, ужас вы вселяете. И здесь нет никакого железа, я так понимаю?

– Боюсь, что так. Непроницаемость межмирового барьера для железа по-прежнему озадачивает даже ученых из корпорации Блэка. Много теорий, но мало практических результатов.

– Знаете, когда вы заговорили о путешествии, я решил, что мне придется вас нести.

– Нет-нет. Я встроен в системы корабля. Некоторым образом весь корабль – мое тело. Это я буду вас нести, Джошуа.

– Но переходить могут только разумные существа…

– Да. Я, как и вы, разумен.

И тогда Джошуа понял. Корабль и был Лобсангом или, по крайней мере, его телом; когда Лобсанг переходил, корабль переходил вместе с ним, точно так же как Джошуа «забирал» с собой тело и одежду. Вот каким образом они намеревались перемещаться между мирами.

Лобсанг источал самодовольство и похвальбу.

– Разумеется, ничего бы не получилось, не будь я разумным существом. Вот вам еще одно доказательство, что у меня есть сознание, не правда ли? Технику я уже опробовал – как вы знаете, я отправился по следам вашей злополучной экспедиции. Просто невероятно, да?

Джошуа добрался до самого низа гондолы и вошел на наблюдательный пункт, который уже видел раньше, – в пузырь из закаленного стекла, откуда открывался потрясающий вид на иную Сибирь. Внизу простиралась строительная площадка, которая вторгалась щупальцами в лес – там были склады, домики для рабочих, взлетная полоса…

Джошуа задумался и начал понимать, какого рода прорыв задумал Лобсанг – если только корабль перейдет, как обещано. Никто до сих пор не нашел способа заставить какое-нибудь транспортное средство переходить из мира в мир, как это делали люди. Отсутствие транспорта препятствовало развитию любой торговли на Долгой Земле. В некоторых районах Ближнего Востока и даже в Техасе выстраивались цепочки, передававшие из рук в руки нефть в ведерках. Если Лобсанг действительно нашел решение, каким-то образом превратившись в корабль, – значит, он стал пионером путей сообщения и мир ждали большие перемены. Все миры. Неудивительно, что уровень безопасности был настолько высок. Если только у них получится. Разумеется, пока это эксперимент. Джошуа поплывет над Долгой Землей в чреве серебристого кита.

– Вы серьезно думаете, что я намерен рисковать жизнью, сидя на воздушном шаре?

– Более того. Если «шар» не выдержит испытания, вы доставите меня домой.

– Вы с ума сошли.

– Не исключено. Но у нас контракт.

Синяя дверь открылась, и, к огромному изумлению Джошуа, Лобсанг предстал перед ним во плоти – точнее, в образе ходячего манекена.

– И еще раз добро пожаловать! Я решил, что стоит принарядиться в честь первого путешествия.

Автомат был мужского пола, изящный, спортивного сложения, с внешностью кинозвезды и густыми черными волосами, в черном пиджаке. Он походил на восковое изображение Джеймса Бонда; когда он двигался – а главное, когда улыбался, – ощущение подделки не исчезало.

Джошуа уставился на Лобсанга, стараясь сдержать смех.

– Джошуа?

– Извините! Очень приятно увидеть вас лично…

Палуба завибрировала, когда включились моторы. Джошуа ощутил странный трепет при мысли о фантастическом путешествии, о котором мечтают мальчишки.

– Как по-вашему, что мы там найдем, Лобсанг? Я так думаю, если забраться достаточно далеко, можно встретить что угодно. Как насчет драконов?

– Полагаю, мы должны быть готовы к обнаружению различных форм жизни, способных существовать в имеющихся условиях, в пределах ограничений, налагаемых законами физики. Также следует помнить, что наша планета не всегда была такой мирной, как теперь. Все живые существа на Земле эволюционировали, в том числе с учетом силы тяжести, которая влияет на размеры и морфологию. Поэтому я скептически настроен по отношению к бронированным рептилиям, которые способны летать и извергать пламя…

– Звучит как-то уныло.

– Я не был бы человеком, если бы не сознавал одного важного фактора, а именно, что я могу и ошибаться. И это добавляет интереса.

– В общем, посмотрим. Если ваш корабль перейдет.

Пластмассовое лицо Лобсанга расплылось в улыбке.

– На самом деле мы переходим уже целую минуту.

Джошуа повернулся к окну и убедился, что Лобсанг прав. Стройка исчезла; должно быть, за первые несколько шагов они миновали целый пласт известных миров, хотя слово «известный» звучало как ирония. Даже миры по соседству с Базовым были едва изучены; люди колонизировали Долгую Землю тонкими линиями, которые тянулись по планете. А в глуши лесов могло водиться что угодно… при том что Джошуа, несомненно, заходил в них дальше всех.

– С какой скоростью мы движемся?

– Вы будете приятно удивлены, Джошуа.

– Эта штука изменит мир.

– Знаю. До сих пор Долгую Землю исследовали пешком. Как в Средние века. Нет, даже хуже, ведь мы обходимся без лошадей. Каменный век! Но, конечно, люди упорно двигались вперед, начиная со Дня перехода. Они мечтали о новых границах, о богатствах новых миров…

Моника Янсон всегда хорошо понимала, что именно соблазн неизведанных богатств манил таких, как Джим Руссо, на Долгую Землю, чтобы снова и снова попытать удачи там, где закон порой казался лишь незначительным препятствием на пути амбиций.

Во время первого визита в «Портедж-Восток-3», спустя десять лет после Дня перехода, у Янсон, как только она оправилась после приступа дурноты, ушла всего пара минут, чтобы понять, отчего это место кажется таким знакомым. В новом Портедже стояли паровые лесопилки с трубами, извергавшими дым, и плавильни, откуда пахло раскаленным металлом. Она слышала возгласы рабочих, паровые гудки, мерный лязг кузнечных молотов. Общая картина напоминала романы-фэнтези, которые она читала в детстве. Впрочем, ни в одной книге не было рабочих бригад, которые взваливали на плечи двенадцатиметровые бревна, после чего исчезали. Но Янсон не сомневалась, что в этом конкретном мире скромная так называемая Торговая Компания Долгой Земли превращала уголок последовательного Висконсина в стимпанковый тематический парк.

К ней подошел человек, который заправлял здешними делами.

– Сержант Янсон? Спасибо, что заглянули на мое маленькое предприятие.

Джим Руссо был ниже Янсон, в мятом сером костюме. Ухоженные волосы отливали подозрительно ярким каштановым оттенком, широкая улыбка то ли от природы, то ли с некоторой медицинской помощью лучилась нахальством. Янсон знала, что Руссо сорок пять лет и его трижды объявляли банкротом, но он всегда всплывал и наконец заложил собственный дом, чтобы наскрести денег на новую межмировую авантюру.

– Не за что меня благодарить, сэр, – сказала она. – Вы знаете, наша обязанность – расследовать жалобы.