более странно. Вместо того, чтобы снести головы обеим половинкам мутанта, застыл словно статуя со своим мечом. Похоже, решил дождаться, пока разрубленные пополам тела оклемаются и начнут хором метать в него подобранные с пола ножи.

И тут я услышал, как одна из половинок мутанта проговорила еле слышно:

– Благодарю… Мы знали, что нас соединяет только плоть, не кости. Но не могли решиться. Когда с рождения ощущаешь себя единым целым, непросто стать кем-то иным…

Все это было, конечно, трогательно, но я не забыл, как эти два создания пытались прищучить меня и Савельева, когда были монстром с восемью конечностями. И сейчас они мне тоже ничуть не внушали доверия.

– Привет, Японец, – сказал я. – Не ожидал тебя тут увидеть. Не объяснишь, почему бы тебе не завершить так хорошо начатую работу и не сделать из двух половинок мута четыре?

– Привет, – отозвался Виктор, не меняя позы. – Не вижу смысла убивать хороших бойцов, чьи намерения еще не поглотила тьма. Достаточно лишь устранить то, что мешало им обрести Равновесие.

Ну, Савельев был всегда склонен к своеобразной патетике, замешанной на мудреной восточной философии. Получается, он не случайно словил в рыло – ждал удобного случая нанести точный удар. И теперь у него на физиономии под глазом набухала багровая шишка, которая довольно скоро превратится в нормальный такой синий фингал.

– Ну, тут тебе виднее, – хмыкнул я. – Только учти, что благодаря широте твоей души одной стороной лица ты скоро точно будешь похож на японца.

– Я тоже рад тебя видеть, – сказал Виктор. – И у тебя есть возможность добровольно отдать мне Долг Жизни.

Признаться, я слегка офигел от такого поворота. Долг Жизни понятие весьма деликатное, о котором напоминают лишь в самом крайнем случае. А тут приперся, понимаешь, и давай с ходу долги выколачивать.

– Допустим, я б, может, и сам справился, – проворчал я, разумеется, из вредности: вряд ли у меня с фактически голыми руками получилось бы завалить Януса. – Ладно, говори, чего надо.

– Ты должен поехать со мной.

– Далеко?

– В Японию.

Я усмехнулся, окидывая взглядом разгромленный бар. «Мумия» так и валялся у стойки – похоже, неудачно приложился затылком и сломал себе шею. Бармену тоже не повезло: когда я его с себя скинул, он нож себе в пузо всадил по самую рукоять. Сейчас лежит на спине, с ужасом глядя на этот нож, держится за него, а вытащить духа не хватает. Бывает, что ж тут поделать. Был бы человек – добил бы, чтоб не мучился. А поскольку гнида, пусть сам свои проблемы решает. Половинки Януса, кстати, так и стоят на коленях, переживают, рискуя застудить обнаженное мясо на спинах – осень как-никак, а отоплением в баре и не пахнет…

Я подошел к бармену, оторвал его левую руку от ножа, разогнув пальцы, снял у него с запястья мои часы, которые этот урод присвоил себе, – и усмехнулся вторично.

– Не, Савельев, не получится. Даже если б у меня было желание переться на другой край света, ничего бы не вышло. Сдохну раньше.

– Поясни, – попросил Японец.

Я и пояснил, рассказав все как есть, включая странный факт, что «Бритва» перестала выходить из моей руки.

Виктор внимательно посмотрел мне в глаза.

– Все просто, – сказал он. – Получив серьезную травму, ты стал зависим от нее. Твой разум захватил страх. Ты стал бояться превратиться в беспомощное существо. Потерял истинную цель, духовный стержень, жизненную энергию. А твой нож не помогает слабым.

Признаться, я был ошарашен – в том числе тем, что Виктор прав. На сто процентов. После того как я узнал о своем диагнозе, я больше ни о чем не мог думать, кроме как о том, сколько мне еще осталось ходить на двух ногах… Интересное существо человек. Порой для того, чтобы принять правду, ему нужно, чтоб кто-то ее озвучил. Хотя при этом сам все прекрасно знаешь, но тупо боишься четко сформулировать. Потому что тогда эта правда станет не словами, не мыслями, которые стараешься не думать, а реальностью, с которой придется жить.

– И… чего делать-то? – потеряно спросил я. Но ответа не получил, так как со спинами половинок разрубленного мутанта начало твориться нечто кошмарное.

Мясо, окружавшее позвоночники двух теперь уже обычных людей, внезапно зашевелилось – и я увидел, как из него лезут многочисленные щупальца с загнутыми когтями на концах. И эти отростки, удлиняясь, тянулись друг к другу…

Две половинки Януса хором застонали, вот только, видимо, противиться щупальцам было выше их сил. Они тяжело, но одновременно поднялись на ноги и, не оборачиваясь, сделали по шагу назад. Щупла немедленно вонзились в окровавленные спины и притянули половинки мутанта друг к другу.

– Вот она, бритва Оккама в действии, – пробормотал Виктор. – Не создавай новые сущности без надобности.

– А я тебе говорил, что рубить надо было не вдоль, а поперек, – негромко напомнил я. – Теперь, по ходу, придется исправлять последствия твоей мягкотелости…

– Не придется, – хором сказал Янус, подбирая с пола кинжалы и пряча их обратно в чехлы. – Я ценю тех, кто делал мне добро – или хотя бы пытался его сделать. В наше время люди нечасто совершают что-то хорошее бескорыстно, потому за мной долг. В подвале этого бара вы найдете нечто, что вас заинтересует.

И ушел на четырех ногах через дверной проем, за которым виднелся черный лес и грозовое небо Зоны над ним, похожее на перевернутую пропасть, набитую звездами.

Савельев задумчиво дотронулся до шишки под глазом, глядя вслед удаляющемуся мутанту.

– Японские мудрости – дело, конечно, хорошее, – прокомментировал я, подбирая с пола кинжал, который Янус метнул в Японца, а потом не нашел – он под обломки стола залетел, отрикошетив от меча Виктора, а я это дело приметил. – Но здесь что у Зоны, что у Большой земли истина одна: не пытайся делать добро незнакомцам, ежели не хочешь огрести по морде. Лично мой опыт подсказывает, что за зло вероятность получить в глаз гораздо меньше, чем за попытку сделать что-то хорошее.

– Он что-то про подвал сказал, – проговорил Японец, явно желая съехать с неприятной темы. – Надо бы спуститься, посмотреть.

– Пошли, – пожал я плечами. По ходу, в этом баре я не нашел ничего, кроме звездюлей и Японца, а это было не совсем то, что я искал. Может, в подвале что-то дельное отыщется, а то часики-то тикают, напоминая, что через несколько часов я превращусь в говорящую голову с безвольным и бесполезным придатком к ней…

Отыскалось…

Сразу за стойкой был люк в подвал, куда мы спустились по металлической лестнице. С подсветкой тут было все в порядке – похоже, хозяин где-то «вечных лампочек» навывинчивал, которые светят сами по себе, если рядом находится живое существо, у которого можно качнуть энергию.

И живое существо в подвале присутствовало.

Среди ящиков