В курсе всех интриг

Уровню его информированности мог бы позавидовать любой современный разведчик-дипломат. Он был «на дружеской ноге» не только с королями, местной знатью, но и с Гете, Гегелем и другими корифеями европейской культуры. И, следовательно, знал очень и очень много, был в курсе всех европейских интриг, самых тайных заговоров и самых глубоких стратегических замыслов. Местом для сбора разведывательной информации в те времена были королевские дворцы, салоны князей и баронов, светские рауты и приемы в посольствах. На них Тютчев, отличавшийся блестящим красноречием и редким остроумием, чувствовал себя как рыба в воде. Кроме того, он был в Германии как бы и вообще своим, женившись на девушке из родовитой немецкой семьи Элеоноре Петерсон.

Опубликовали после смерти

А вот своему литературному творчеству, благодаря которому мы помним о нем и сегодня, Тютчев не придавал большого значения. Был гениальным русским поэтом и сам этого не знал. Часто терял рукописи или вообще их сжигал как мусор. Сложение стихов было для него лишь способом самовыражения. Тютчеву было совершенно безразлично, читает ли его стихи еще кто-то или нет. Приятели убедили послать его некоторые из них для опубликования в Россию, что он и сделал. Но подписывал их только инициалами. Многие, в том числе и самые известные, стихотворения были опубликованы только после его смерти. Если бы не Некрасов, обративший на Тютчева внимание в своей статье «Русские второстепенные поэты», то его, наверное, при жизни в этом качестве вообще бы не заметили.

Встреча с Бенкендорфом

В Петербург Тютчев вернулся в 1844 году и поначалу впал в опалу, томился по теплому югу.

Глядел я, стоя над Невой,

Как Исаака-великана

Во мгле морозного тумана

Светился купол золотой.

Все изменила его встреча с могущественным шефом Третьего отделения Бенкендорфом. Он изложил ему свои политические взгляды, и они Бенкендорфу понравились. Понравились они и царю Николаю. Тютчев был назначен чиновником по особым поручениям при госканцлере, а потом председателем иностранного цензурного комитета.

Поэт во главе цензурного ведомства?! Такое выглядит более чем странно, но дело в том, повторяем, что Тютчев сам себя поэтом вовсе не считал. Он был чиновником, служил государству, России. Служил верой и правдой и всю жизнь был пламенным русским патриотом. Но еще и тонким дипломатом, а следовательно, разведчиком и очень осторожным человеком. Не случайно именно он написал:

Молчи, скрывайся и та,

И мысли и мечты свои…

Лишь жить в самом себе умей,

Есть целый мир в душе твоей…

Как тут не вспомнить Штирлица-Тихонова, в одиночестве молча пекущего виртуальную «русскую» картошку в камине своего особняка в Германии!

Предсказал фашизм

Тютчев долго жил за границей и лучше многих понимал, как на самом деле относятся в Западной Европе к России. «Единственная естественная политика России по отношению к западным державам, – сделал он вывод, – это не союз с той или иной из этих держав, а разъединение, разделение их. Ибо они только когда разъединены между собой, перестают быть нам враждебными – по бессилию. Эта суровая истина, быть может, покоробит чувствительные души, но, в конце концов, ведь это же закон нашего бытия». Мало того, он предсказывал возможность появления в Германии фашизма. Отмечал зарождение в ней нечто такого, что «может повести Европу к состоянию варварства, не имеющего подобного себе в истории мира».

Откровения де Кюстина

В те годы русское общество было шокировано появлением на Западе книги «Россия в 1839» французского маркиза де Кюстина, ласково принятого в Петербурге. В этой книге (о которой мы уже писали) тот в ответ на щедрое русское гостеприимство изобразил нашу страну с ненавистью и презрением, а заодно, ненароком выдал тайные планы Запада против России.

Россия, освободившая Европу от наполеоновского господства, писал по этому поводу Тютчев, подвергается ныне постоянным враждебным нападкам европейской печати. Он не стал отвечать прямо де Кюстину, а написал Гюставу Кольбу, редактору влиятельного немецкого журнала: «Истинный защитник России – это история, в течение трех столетий неустанно разрешаются в пользу России все испытания, которым подвергает она свою таинственную судьбу».

Ну а главным ответом Тютчева клеветникам стало его знаменитое:

Умом Россию не понять,

Аршином общим не измерить…

Причем, нетрудно догадаться, что он имел при этом в виду «западноевропейский ум» и такой же «аршин». Тютчев, писал Николай Погодин, был первым представителем народного сознания о русской миссии в Европе, в истории.

Особый путь

Тютчев мечтал о создании под эгидой России православнославянской державы и считал, что «русское царство должно простираться от Нила до Невы, от Эльбы до Китая». Причем не только мечтал, но и активно этому содействовал, упорно боролся против антирусских сил, был убежден во всемирной судьбе России, верил в ее особый путь развития. Неустанно разоблачал коварные происки иезуитов и папства, критиковал политику поднимающихся США. При этом он считал, что Россия вовсе не противостоит Западу, а является его «законной сестрой», живущей только «своей собственной, органичной и самобытной жизнью».

Тютчев стал близким другом канцлера Горчакова, внушал ему свои идеи, а тот доносил их до царя. Бенкендорф поручил Тютчеву проводить работу по созданию на Западе позитивного образа России. По сути, именно Тютчев стал первым в российской истории организатором контрпропаганды на заграницу в ответ на потоки лжи и клеветы, еще тогда лавиной обрушавшихся на нашу страну. До последнего дня своей жизни он верил в торжество правды и справедливости, упорно боролся за интересы России. Это же завещал и нам, потомкам:

Мужайтесь, боритесь,

О славные други,

Как бой ни жесток,

Ни упорна борьба.

Пророчества Достоевского

Федор Михайлович Достоевский, был не только великим писателем, он был пророком. С величайшей прозорливостью, точностью и с ужасными деталями он предсказал практически все, что случилось с нашей страной: появление терроризма, кровавую революцию, страшную войну, которая перевернет Россию, предательство России «братскими» народами, которых она спасала, и даже собственную смерть. Мало того, Достоевский в романе «Преступление и наказание», во сне Раскольникова на каторге предсказал «страшную эпидемию из глубин Азии», которая потрясет весь мир, описав все то, что еще только может произойти, если человечество продолжит идти по гибельному пути глобализации,