– Хочу…

Влад быстро ввел ее в транс, залечил повреждения и разбудил супругу. Через несколько минут они снова сплелись в объятиях.

На сигнал колокольчика к ним в комнату вошел слуга. И, не обращая внимания на валяющиеся на полу окровавленные одежды новобрачных, спокойно спросил:

– Что желают господа?

– Принесите одежду, чего-нибудь поесть и попить… и еще: пусть Борислав ко мне зайдет.

Слуга удалился, а Влад быстро надел штаны, закрыл занавеси балдахина и распахнул дверь. На пороге стоял Борислав, спокойный и невозмутимый.

– Привет, Борислав. Вы определили, кто это напал?

– Это были трое из бывшего окружения покойного графа Савалова, вы еще их в плен брали и выпустили. Вот они и напали. Одного мы взяли живым, но добиться ничего не можем, он только повторяет: «Я должен убить графа Савалова, должен убить графа Савалова» – и все.

Влад нахмурился – он понял, кто это был.

– Борислав, убей его. Он опасен, пока жив. Для меня. Как там обстановка на улице? Народ не разбежался?

– Да какое там… празднуют вовсю. Им объявили, что брак свершился, графиня жива и здорова и все нормально.

– А откуда ты знаешь, что она жива и здорова?

– Хм… ну, во-первых, ее потащил лучший лекарь империи – и что, неужели вы бы дали ей умереть? А во-вторых, – он ухмыльнулся в усы, – мертвые так не кричат на весь замок. Так что тут уже все в курсе, что брак свершился. И не один раз… – Он еще раз улыбнулся и добавил: – Только вот надо, чтобы распорядитель и нотариус засвидетельствовали акт свершения брака. Сейчас они придут, вы им дайте простыню со следами крови, и они посмотрят на вас, лежащих в постели. Вот тогда все будет официально завершено.

Через час так и случилось – торжественная «комиссия» зафиксировала факт завершения брачной церемонии, и Влад с Лесаной спокойно продолжили свои занятия, прерываемые на поедание различных яств, принесенных в комнату в огромном количестве.

Поздно вечером Влад лежал на кровати рядом с усталой посапывающей Лесаной и думал: «Странно как все закрутилось. Я изготовил живые торпеды и направил их на врага… и эти торпеды вернулись и чуть не погубили невинных людей. Манкурты были нацелены на графа Савалова. И когда меня объявили графом Саваловым – сработал спусковой механизм мозга, и три торпеды, оставшиеся в живых, ударили в цель. Если бы не амулет, если бы на моем месте стоял обычный человек – он бы уже лежал в гробу. Впрочем, если бы я был обычным человеком, этих бы манкуртов не существовало. Круг замкнулся…» Он закрыл глаза и постарался уснуть – через полчаса у него это получилось.

Последующие несколько дней прошли в суете: Влад разбирался с системой безопасности замка, делал смотр гарнизона, порядком уменьшившегося после войны с клиникой. Командиром гарнизона он поставил Борислава – опытней его у него в окружении не было. Сейчас гарнизон состоял из восьмидесяти латников, довольно потрепанных и не вполне умелых. Работа предстояла большая.

Хозяйство замка было сильно запутано – непонятно, откуда и сколько причитается доходов, куда идут расходы. Влад попытался разобраться – так и не смог. Оставил это на будущее.

Герцог Ламунский, сухо попрощавшись, покинул замок вместе со своей свитой и уехал, не оглядываясь. Ясно было, что теперь оглядываться в ближайшие годы придется Владу. Правда, ему было на это наплевать.

Как-то в один из дней он попросил Лесану показать ему замок, в котором она выросла. Они долго бродили, она показывала ему портреты предков – засиженные мухами и закопченные. Он вначале с интересом слушал, потом ему это надоело, и после трех часов хождения Влад отправил ее заниматься своими делами, а сам решил спуститься в подвалы замка – он так и не удосужился туда зайти. Пройдя длинными коридорами, он подошел к темному спуску в подземелье. Возле него стоял охранник, который было заступил ему дорогу, но, узнав графа, отошел в сторону.

– Что там находится? – Влад с интересом смотрел на темный зев, начинающийся крутыми ступеньками.

– Ну вначале, господин граф, тюремные камеры. А потом, дальше – запертые помещения, и я не знаю, что там. Может, управляющий знает?

– А где он, управляющий?

– Где? Да там же, в тюрьме, и есть. В одной из камер.

– А кто его туда посадил-то? С какой стати? – Влад очень удивился, так как знал, что управляющий был доверенным лицом старого графа, и он во всем на него полагался.

– Молодой граф… покойный. Какие-то у них с управляющим вышли неприятности, вот он его и посадил. А потом все о нем забыли. Так и сидит с тех пор.

– Ну-ка пошли, покажешь мне, где он сидит.

Они спустились по крутой лестнице с выщербленными и грязными ступеньками, протоптанными поколениями узников. Факел трещал, отбрасывая неверные призрачные блики на стены подземелья. Влад заметил странную вещь – явно основание замка, подземелье, было гораздо старше, чем сам замок. Они отличались по цвету камня, по строению кладки. Более того, тоннель, ведущий к камерам, был как будто высечен из целиковой глыбы и напоминал древнюю пещеру. Вдоль коридора тянулись закрытые решетками комнаты, где на полу лежали люди в разной степени измождения. Некоторые высовывали руки из-за решетки и слабым голосом просили:

– Еды! Бога ради, еды!

Кто-то уже не поднимался и лежал на полу, в охапках соломы. Владу показалось, что охапки эти как-то странно шевелятся – он присмотрелся: на соломе и на еще живых (а может, и мертвых) людях копошились мириады клопов, вшей, тараканов – солома будто шелестела от насекомых.

– Эт-то что за безобразие?! Что тут за концлагерь?! – Влад с ужасом и отвращением смотрел на это торжество человеческой подлости и бессердечия.

– Так всегда было… при старом графе еще как-то о сидельцах заботились – еда была получше, прибирали в камерах, а уже молодой граф запретил что-то делать для заключенных.

– А кто здесь вообще сидит?

– Ну в основном те, кто бунтовал против графской власти, преступники. Часть заключенных – пойманные разбойники, но таких мало. В основном крестьяне. Те, кто был против, чтобы молодой граф позабавился с его женой или дочерью. Но они тут долго не задерживались – молодой граф любил сам их пытать. Там, в конце коридора, дверь пыточной, граф забирал туда узников, потом их уже никто не видел. – Стражник понизил голос и добавил: – Сказывали, молодой граф якшался с нечистой силой, совершал какие-то древние обряды. Если честно, мы все вздохнули, когда его убили.

– А вы-то как могли служить этому уроду? Вы же видели, что творится?

– А жить как-то надо? Деньги нужны опять же… Напьешься после службы, вроде и забыл… а начнешь возмущаться – сам тут окажешься. – Стражник указал на страшную дверь в конце коридора. – Были такие случаи. Панас как-то сказал графу, что надо прибраться в камерах и хоть немного помочь узникам – там и пропал, в пыточной. Вот мы все и молчали…