оккультными амулетами и перстнями. Кстати, ясновидящим он был не настоящим. Ну, почти.

Последнее время Темный стал замечать за собой нечто странное: ему надоел этот мир, а женщины (которые особо у Святослава и не задерживались) переставали его волновать. Похоже, ясновидящему становилось не интересно жить. Почему так – он и сам не знал.

Вот и сегодня он просто шел куда-то, без смысла или конкретных стремлений. Деньги у него имелись, но тратить их как-то не очень хотелось. Так называемому экстрасенсу вообще ничего не хотелось.

Святослав даже стал подозревать, что такая апатия вызвана одним неудачно проведенным ритуалом. Необходимо было убедить клиентку, что демон, якобы завладевший частью ее разума, изгнан навсегда и уже не вернется. Так вот, Святослав поколдовал над несчастной, после чего она впала в кому на пару деньков. А сам экстрасенс почувствовал тогда, что, возможно, некий демон действительно присутствовал в ее теле. Но дальше мага уже ничто не волновало. До поры.

На улице совсем стемнело; прохожих становилось заметно меньше. Звезды, словно стесняясь ярче светить, застенчиво заселяли небо. Темный мрачно подумал, что сейчас его псевдоним как нельзя лучше подходит к окружающей обстановке.

Он все же кое-что умел, этот ясновидец. Хотя и претворялся, будто умеет больше. И платили ему, по сути дела, именно за это «актерство».

А сейчас Святослав явственно ощутил (спиной и затылком) нечто плохое. По-настоящему страшное. После чего у него случился «приступ». Темный обозревал внутренним видением то, как деревянное зеркало исторгло из своих глубин существо. Зеркало. Спаситель. Кошмарное создание… А затем все вокруг стало полниться бледно-серым дымом. У этого дыма были глаза ядовитой твари.

Святослав чуть покачнулся, сделал по инерции несколько шагов походкой пьяного; какая-то женщина просто прошла мимо, с опаской поглядев на мага, который припал к скамейке, так удачно встреченной на пути.

Темный уселся на скамью. Он находился словно бы в самом центре осеннего хоровода. А осень ведь синоним умирания.

Святослав сам не заметил, что забрел на одну из городских аллей. Не самую, кстати, многолюдную. Особенно в такое время суток.

Ясновидящий затравленно посмотрел вдоль уличных деревьев; их ряды будто соприкасались наполовину облетелыми ветвями. Далекие фонари почти не разгоняли тьму.

Он увидел двоих человек в одном теле (как бы в одном). К нему приближался, не торопясь и не спеша, серийный убийца, Святослав понял это сразу. Казалось бы – совсем обычный человек, но от него исходила сильная аура смерти (если честно, самая страшная, которую когда либо встречал ясновидящий).

Святослав поднялся со скамьи и побежал. Но тут же в его ногу вонзилось что-то быстрое и острое, лишая ближайшие к месту поражения мышцы дееспособности. Пуля? Стрела? Гвоздь?

Колдун-на-дому, протяжно вскрикнув, упал на асфальт. Удар получился ощутимым из-за набиравшего ход движения тела. Темный в панике перекатился пару раз по направлению к газону, пробуя увернуться от повторных попаданий. Новых выстрелов не последовало.

Стиснув зубы, Святослав попытался подняться как можно скорее. Но чудовище-незнакомец уже стоял над ним, как внимательный наблюдатель, лицезрящий нечто интересное. И не было больше никаких других людей, ни одного случайного прохожего.

– Мой дорогой, уколите его в глаз… – раздался приказ господина Иксоева через наушник, уже ставший привычным.

Дым повиновался.

Маг-целитель Святослав Темный в один момент лишился левого глаза. Удар, проколовший оболочку глазного яблока, был почти незаметным. Далее нож маньяка легко отхватил ухо экстрасенса, тоже левое. Очередная прихоть хозяина.

Святослав обильно истекал кровью, смешивая потерю сознания с проклятьями в адрес богов, многочисленных, во многом фиктивных и теперь таких бесполезных. Аллея оставалась зловеще бесчувственной, тихой, будто параллельный мир на другой планете.

Дым ударил мага ножом под подбородок. Лезвие скользнуло сквозь горло и вонзилось в один из шейных позвонков, отсекая жизнь от смерти. Ясновидец затих через несколько мгновений, мягко повалившись на землю.

– Я не просил вас этого делать! – возглас Иксоева почти испортил все удовольствие.

– Я просто поддался моменту. – Холодно ответил Дым. И это было почти правдой.

– Ну, пусть так, мой хороший… – миллиардер-психопат чуть смягчил властную интонацию. – Но больше не стоит так делать. Вам ясно?

– Я вас понял.

Дым убрал нож (автоматически цедящий кровь, оставляя лезвие чистым) в карман куртки и пошел по аллее в сторону ближайшей арки.

20

Только Мианна нарисовала собственную ипостась в рабочем офисе, как «секретарша» Софья пригласила ее пройти к начальнику. Миа почему-то даже не удивилась.

Аврал Сергеевич пребывал сегодня в чудесном настроении, чудесном костюме лунного небожителя плюс оглушительно врубил чудесную флеш-пластинку своей любимой рок-группы, самую недавнюю новинку. Его витая (витиеватая) борода выверенно качалась под ритм, когда он тряс головой в музыкальном угаре.

Шеф, убавив громкость до терпимого уровня, легким жестом подозвал Мианну к столу, предлагая присесть на подобие подоконника и большой мышеловки. Блондинка-дизайнер с опаской .

– Значит, через любовь отлыниваем от служебных обязанностей? – спросил Аврал Сергеевич, без намека на злость постукивая клешней костюма по фигурке жалкого земного коррупционера.

Девушка еще не успела сообразить, что именно ей отвечать, а начальник «МатРоссКина» уже озвучил следующую мыслеформу:

– Тебе никогда, кстати, не казалось странным выражение «сгущать краски»? Густой синий, насыщенный красный, перламутрово-темный… Что в этом страшного, я тебя спрашиваю?

Шеф так сильно шибанул по столу, что Мианна подскочила на месте, а фигурка коррупционна отлетела к дальней стене (как будто за границу в срочном порядке). Плоскозадый монитор компа закачался под приглушенную музыку.

– Ну ладно, давай сейчас не об этом, давай о другом. – Аврал Сергеевич внезапно перешел почти на шепот. – Красотка ты наша, соизволь-ка, пожалуйста, – его тон голоса резко взлетел до визга, – придумать хорошую рекламу-оформление для новых заказчиков из «Октябрь-плюс»!

Шеф снова стал тих и спокоен, откинувшись башкой на кресло/трон.

– Я постараюсь сделать… – неуверенно промямлила Мианна. Она всегда робела в моменты буйства шефа (которые случались, прямо скажем, постоянно).

– Умница, молодец… и так дальше по списку поглаживаний, – промурлыкал Аврал Сергеевич, легчайшим жестом отпуская Мианну трудиться. Девушка вылетела из кабинета, пока директор дизайнерской фирмы прильнул, а затем и плюхнулся лицом в подушку из органичного пластика.

День хватал солнце за яркие места сквозь редкие просветы в серой завесе. В парке не было никого. Почти не было.

Но слепой старушке, вышедшей на еженедельную прогулку все равно нравилось. Погода очень даже теплая, скорый дождик чуть освежил и прошел. В общем, жить можно. А смотреть бабушке с тростью и так не на что.

Парковая дорожка представлялась ей сегодня широкой и «охраняемой» надежными деревьями (старыми, как она сама),