Я кивнул.

– Они сбивают тех, кто может создать опасность движению. Есть индукционные, которые вырубают электронику. На такой скорости в принципе то же самое. Есть обычные. И крайнее средство – отключение питания магнитов трассы. Самое гуманное из всех, но нам оно, как ты догадался, не подойдет.

Так вот, те, кто сидит на пульте гвардии, внимательно сейчас за нами наблюдают, за нами всеми. И если мы вдруг решим сделать что-то нехорошее, нас тут же собьют. Понимаешь, к чему я клоню?

– А почему нас до сих пор не сбили? Или их?

Вздох.

– Малыш, ну до чего ты тупой! Все-таки я тебя переоценила. Повторяю. Это. Операция. Корпуса. Для гвардии и иных ответственных за происходящее структур. Они не вмешаются без прямого приказа. Ни помогать, ни мешать не станут. А приказ вмешаться и сбить людей Кампоса им отдать некому, официально корпус ни при чем. Что здесь сложного?

Я задумчиво покачал головой:

– Всё.

– Но если ты так уж хочешь пострелять…

Машина рванула резко вверх, облетая зазевавшуюся «иберию», затем под немыслимым углом вписалась в съезд на развязку Второй Юго-Восточной хорды. Стена тоннеля пронеслась в метре от фонаря кабины, я чуть не подавился и закашлялся.

– Ты с ума сошла?!

– Я? Нет, не успела.

Она принялась быстро-быстро нажимать на иконки визора передней панели, отобразилась машина, как трансформер, во всей своей красе. Кое-какие узлы в ней раздвинулись, кое-какие сдвинулись, поменявшись местами, и под передними крыльями справа и слева возникли две продолговатые обтекаемые коробки, мигающие опасным красным цветом.

– Да заткнись ты!

Это не мне, это машине. Я напрягся, инстинктивно подобрав ноги, и мертвой хваткой вцепился в ручки.

– Держись!

А это уже мне. Поздно, я и так держался изо всех сил.

Машина, вышедшая на прямую как шпиль Золотого дворца хорду, выровнялась, замерла. Затем Катарина проделала финт, и… Мы продолжили движение, но летели лицом назад.

– Как ты это сделала? – обалдел я. Обычные, стандартно укомплектованные машины не способны на такой фокус. Да и для малышки «эсперансы» в столь узком тоннеле и на такой скорости финт не из легких.

– Не отвлекай.

Я вновь заткнулся, теперь из инстинкта самосохранения. Что меня поразило, так это маршевый двигатель, работающий на полную мощность, развернувшийся вместе с машиной на сто восемьдесят градусов.

– Ну, идите, родненькие! Идите к мамочке!

Я глянул в визор заднего выхода, ставшего передним. На нашей полосе больше машин не наблюдалось, лишь на хвосте сидело трое преследователей. Еще двое, согласно дорожной карте Катарины, плелись чуть сзади, их пилоты не менее опытны, но машины весили больше легких подкупольных бабочек.

– Лови!

Катарина сдавила ладонь, вокруг которой в виртуале вихрилось поле управляющего контура обратной связи в виде ручек, какими в фильмах про старину бравые пилоты управляли истребителями. Машина дернулась. Из обеих коробок по направлению к ближайшему преследователю вылетело нечто, оставляющее за собой почти неуловимый на такой скорости след. Бабах!

Сказать, что он превратился в сияющую звездочку, неправильно. Ни в какую звездочку он не превращался. Да и вряд ли в скоростном тоннеле она стала бы использовать что-то подобное. Скорее это металлические болванки с минимумом начинки, правда поставленные на реактивную тягу и оснащенные системой захвата цели. Но эффект потрясающий: машина сложилась внутрь себя, вывернувшись наизнанку. По инерции еще летела какое-то время, затем резко подалась назад, прочь от нас, и вниз. Второй преследователь взмыл к потолку, уворачиваясь от поверженного собрата и сбавляя скорость. Победа!

Сбитая машина падала медленно, как в фильме-кошмаре, и, упав, несколько раз отскочила от земли. Взорвалась она или нет, не знаю, мы помчались дальше, оставив горемыку наедине с собой. Оба оставшихся преследователя заметно отстали, но дорожная карта упрямо высвечивала их позади нас. Катарина выровняла машину как положено, лицом вперед.

– Уф! Лихо ты! – Только сейчас я заметил, что все эти несколько секунд не дышал.

– Лихо, да. Только теперь нам нужно быстрее валить, пока не отключили тоннель. Эти ребята тоже вооружены, и нам точно будет каюк.

Я не стал спрашивать, с чего она взяла, что преследователи вооружены, посчитал это глупым вопросом. Вместо этого задал другой, не менее глупый:

– А могут отключить?

Усмешка.

– Запросто. Чья бы ни была операция, гвардия в первую очередь отвечает за безопасность тоннеля. А нас и вообще недолюбливает. Вставить палки в колеса корпусу – это как… Как…

Я понял. Да, ангелочков «любят», это факт. Особенно другие силовики.

– Тогда зачем ты пошла на это?

– Надо выиграть время. Пару секунд. Они легче меня, я не успею свернуть, если что. Нагонят.

– И расстреляют?

– Теперь возможно. Но если даже и нет, оторваться не дадут. Знаешь что, Хуан, не знаю, как ты, а я не собираюсь проверять, что будет, если они нас нагонят. Пока у нас есть фора, давай попробуем найти, где свернуть, и погонять по старинке под куполами?

Вот так приехали. С чего начали, к тому и вернулись. Ну, хоть по Магнитке погоняли!

Мы так и не оторвались. Помешала извечная проблема Альфа-Аделлины, решить которую не в состоянии ни одно правительство, ни один мэр, ни одна королева. Пробки. Сколько бы ни строилось магнитных магистралей, развязок, трасс общего пользования, линий метро и прочей инфраструктуры, сколько бы денег ни закапывалось в это добро, они были, есть и будут. Всегда.

Где-то часом позже, когда мы дважды объехали город по различным трассам в поисках свободных, не забитых машинами съездов и шлюзов, Катарина обреченно вздохнула и набрала на панели связи одной ей известный код, небрежно бросив:

– Теперь немного помолчи.

Я и так молчал, но кивнул. В салоне раздался приятный сосредоточенный мужской голос:

– Слушаю?

– Это сто семнадцатая. У меня проблемы. Требуется помощь по коду четыре.

Пауза.

– Понял, сто семнадцатая. – В голосе мужчины послышалось легкое раздражение, но не профессиональное, а… В общем, подозреваю, относилось лишь к принадлежности ее к определенной структуре, логотипом которой является взлетающий кондор. Как раз то, о чем мы недавно говорили. – Твое местонахождение?

– Северо-восточная дуга Большого кольца, по часовой.

Оценивающая пауза.

– Преследователи?

– Две машины купольного класса, два броневика. Вооружение неизвестно.

– Жди, сто семнадцатая.