вдруг голос молчавший до этого Ник. – Че-то я не въехал в эту пургу… Че не так с контрактами? Я просек, что тут ни одного рабохи не осталось, все куда-то сдристнули?.. Ты че это, с Пиратом своим тухлым, нас прикусить замечтался? Так ты это, не бурей! У вас тут свои терки, а мы тебе не глиномялы затупленные! Вези нас на те базы, где других высадили!

– Тебя сразу на обе отвезти? – осклабился Сапов. – Вдоль или поперек распилить?

– Ты давай не выкручивайся! – влез в перебранку и Серш. – Мы тоже законы знаем! Что не так с контрактами?

– Да все так, затухните! – рыкнул старпом. – Стандартные в этот раз у всех контракты.

– В этот раз? – повернувшись к Надежде, негромко спросил Тим. – А что было нестандартным в прошлый раз?

– В прошлый раз у работников на других базах в договорах был подпунктик, что работодатель не имеет права за все время действия контракта снижать заработную плату. А в моих – что я не имею права ее менять.

– А разве это не одно и то же? Ведь главное, чтобы платили, как договаривались, а не снижая или не меняя – один шакс!

– Не один. Я не могла не только понизить зарплату, но и поднять. А на других базах могли.

– Звездец! – фыркнул Тим. – Какой идиот сам вдруг станет поднимать зарплату?

– Те, кто заранее сговорился меня погнобить. Динамитыч с Витаминычем подбили на это других лесодобытчиков. Кто-то сам им задолжал, кого-то припугнули, кого-то подкупили… И они подняли работникам плату. А я по условиям своих контрактов этого сделать не могла. Вот мои лесовички к другим кормушкам и упрыгали. И я их в этом даже не виню. Деньги всем нужны, за ними они в такую даль и прилетели.

– Но в этом случае они нарушили с тобой контракт!

– Да, нарушили, – пожала плечами Надежда. – И неустойку мне законно выплатили – в этом им тоже помогли, не так и много пришлось, всего пятеро их и было.

Тим только головой покачал. Серш и Ник тоже, разумеется, внимательно все слушали. И когда женщина замолчала, оба повернулись к Лерону:

– Сейчас точняк с контрактами норма?

– Так я же молчать не стала, довела информацию, куда следует, – усмехнулась Надежда. – Хоть они, по сути, явно закон не нарушили, но есть некоторые пункты, касающиеся монополий во внеземном предпринимательстве… В общем, мне ничего не компенсировали, конечно, и людей не вернули, но этим засранцам жопы надрать обещали, если еще что-то подобное учудят. Так что в этот раз рисковать они не стали. Не бойтесь, с этим точно все чисто.

– Вы уже подписали эти сраные контракты! – взревел старпом. – Сейчас за вас все равно никто неустойку платить не станет! Снимайте скафандры, уроды!

Он, тяжело сопя, подождал, пока новички-лесорубы снимут спецкостюмы, уложил их в кузов прилетевшего с «Авы» грузового робота и, что называется, сделал всем ручкой.

Надежда, с красными пятнами на лице, все еще играя желваками, процедила: «За мной!» и повела лесорубов внутрь базы. А Тим все еще недоумевал, почему так озлобились все на Надежду, что не поделили с ней Лерон с Пиратом?.. Кто и как зарубил ее мужа?.. Что за пожар был у нее на складе, просто ли так он случился?.. Вопросов и неясностей тут было много, и Тим чувствовал, что чуть сильнее копни – отроется еще больше. «Дело ясное, что дело темное», – как говорили когда-то во времена Тимофея и даже еще раньше. Но копнуть Тиму почему-то вдруг очень захотелось. Из любопытства, конечно, тоже, но еще и потому, что, как ни крути, но жить и работать ему здесь целый год. А если помимо уже известных неудобств и опасностей добавляются новые, то нужно хотя бы точно знать, какие именно. «Знание – сила!» – имелось и такое старое, но актуальное во все века высказывание.

Надежда привела их в жилой блок, показала каждому его отсек, места приема пищи, санузел, прачечную, мастерскую – все, что требуется для нормальной жизни. И все это, к счастью, пребывало тут в полном порядке.

А когда Надежда собралась уходить и буркнула: «Сегодня устраивайтесь и отдыхайте, о работе завтра», Тим все же не вытерпел и спросил:

– Почему они так?

Женщина медленно повернулась к нему, но отвечать не спешила, хотя явно поняла, кого и что именно имел он в виду.

– Почему они тебя третируют? – все же сделал пояснение Тим.

– Муж с ними не ладил, – наконец выдавила Надежда. – Он погиб, а я вот теперь по его счетам и расплачиваюсь.

– А… как он погиб? Ты сказала, что его зарубили… Как это? Кто?..

– Тебе не кажется, что это не твое дело? – сквозь зубы негромко сказала женщина. А потом завопила вдруг, замахала руками: – Тебе не кажется, что есть такие вещи, которые лучше не знать?! Ты думаешь, тот пожар вспыхнул сам по себе?! Ты хотя бы представляешь, какая тут защита от пожаров? И что, я тебе сейчас мои подозрения выскажу, поплачусь горестно, и ты пойдешь всех накажешь и наведешь на Эстере порядок?.. Тебя самого зарубят и сожгут! И меня в придачу за длинный язык, который мне и правда не мешало бы себе в жопу засунуть.

И тут случилось совсем неожиданное: Надежда, казавшаяся до этого Тиму железной, заплакала. Навзрыд, взахлеб, во весь голос. И, закрыв мокрое лицо ладонями, умчалась по коридору, цокая подошвами высоких башмаков.

А Тим понял вдруг, что проблема вовсе не в Сапове с Котомаровым. Во всяком случае, точно не в них одних. И не в двух-трех – или сколько их тут всего? – лесодобытчиках. Было на планете что-то еще – куда более коварное и опасное.

Тим зашел в отведенный для него отсек. Поначалу ему показалось, что он снова на звездолете – такие же две полки, столик, дверь, пара встроенных в стены шкафов. Такой же белый матовый экран вместо окна. Разве что в этом отсеке было чуть просторнее, чем на «Аве», а в остальном – как по шаблону. Впрочем, возможно, как