ей не хочется тащиться на улицу, и я не стал настаивать, мужественно выдержав пытку острым соусом, которым было полито содержимое контейнера. Кажется, я стал привыкать к местному рациону. Сегодня же, завтрак я благополучно проспал, а очнувшись, решил не терять время даром, и, не жрамши, забрался в ванну.

Не получив от безмолвствующего холодильника ответов, решаю повторить трюк с тостами, но, на этот раз, добавляю изюминку — кладу сверху каждого бутерброда лист салата. Завариваю кофе, и, прихватив добычу, иду к компу.

А что мне ещё остаётся делать? Светлица намыта, дрова наколоты, животные накормлены, коровы надоены… Остаётся пялиться в монитор, напрасно прожигая молодость. Как вчера, например. Посмотрев собачь выкрутасы, я надолго залип на этом сайте. Собачки сменились котиками, котики — людьми. Смешных роликов было столько, что хватило бы не на одну жизнь, а новизна видеоряда не давала оторваться от просмотра.

Единственный минус — это продолжительность роликов. Каждый из них съедал, минимум, полчаса времени, ибо, туда старались запихнуть как можно больше нарезок. В принципе, так и в моём мире было, до изобретения тик-тока с его «огрызками». А здесь, до такого ещё не додумались. Я, даже, специально проверил, по-всякому истязая поисковик наводящими вопросами. Безрезультатно. Зато, совершенно случайно, наткнулся на того самого Бодриха, композиции которого мне ставил ЮВон. То есть, не на самого персонажа — тот давно помер — а на его наследие, в виде кавера. А там, вспомнил о диалоге, насчёт фортепиано, и понеслась. За изысканиями по данной теме и застала меня, вернувшаяся с работы, ЁЛин.

«Тэкс, что там насчёт: „Ю-ра вумен, А-ня мен“, есть в этом мире Минаев и „Очень сильно расстроенные парни“? Посмотрим…»

Парни есть. Как и большинство остальных, известных мне, коллективов и исполнителей, за редким исключением. Вот только, песни они исполняют иные. Поголовно. Совершенно не удивлённый данным фактом, ковыряю дальше и постепенно, прихожу к неутешительному заключению: этот мир — отстой! Во всяком случае, в том, что касается музыки. Больше не услышу я полюбившихся композиций Макса Леонидова и Девятого района, Парка Горького и «Гражданки». Наконец, песен Мадонны и Бритни Спирс, если вспоминать о заграничной эстраде.

Нет, Мадонну я послушать могу. Здесь, она является известной личностью, вот только не пела она в этом мире «Frozen», «You see» и «La Isla Bonita», как и огромного количества остальных узнаваемых хитов. А Бритни нет. Увы.

Имеются тут поп-идолы и поп-иконы местного розлива, совершенно мне неизвестные, разумеется. Но, всё исполняемое ими, из наличествующих топов, столь невзрачное, что тянет надраться. Тоже самое касается и рока — сплошная тягомотина в чартах.

Ради интереса вбиваю в поиск «к-поп», и прослушиваю несколько треков, из тех, что особо популярны в настоящее время. Такая же фигня на постном масле. Хотя, ради справедливости, стоит отметить различия в менталитете. И то, что корейцу в радость, европейцу может не зайти. Особенно, в музыке, рассчитанной, прежде всего, на отечественного потребителя.

Кино тут тоже развивалось в каком-то своём направлении, и культовые картины здесь были иные. Тоже самое коснулось литературы. Имена многих известных писателей совпадают, но их творчество отличается от привычного.

На одном из русскоязычных ресурсов, где публиковались различные авторы, натыкаюсь на жаркий спор об исчерпанности жанра. Там читатели яростно сошлись в схватке на предмет того, что писатели начали повторяться в своих сюжетах. Одни, утверждали, что авторы исписались. Другие, наоборот, хвалили за креативность в жанре, в котором, давным-давно образовался застой:

«А мне пофиг! Я поддерживаю автора, пусть пишет, о чём хочет. Главное, чтобы писал!»

«Всё это уже было раньше, и не только у него. А если тебе нравится читать одно и то же, в различных вариациях, пожалуйста, наслаждайся. Но не убеждай меня сесть с тобой за один стол»

«А я и не убеждаю. Как говорится, хочешь, жри, а хочешь — нет! А если ты такой привередливый, то предложи своё»

«А зачем мне что-то предлагать? Я читатель, а не писатель. Я употребляю готовый продукт и сужу о его удобоваримости. Потом, высказываю о нём своё мнение»

«Это не мнение, — это помои в адрес автора»

«Заслуженные помои»

«А ты не думаешь, что для новых идей сейчас неподходящее время? Сейчас один тренд — народу нравится, на нём зарабатывают. А завтра будет другой?»

«Ты, видимо, мало читал книг в этом жанре. Дитятко, я в теме тридцать лет, и поверь, там всё плохо»

«Говорите, умер?» — отлипнув от монитора и сняв с кресла ноги, наравне с читателями, задаюсь я насущным вопросом. Какое-то время, неотрывно пялюсь на клавиатуру, заострив внимание на латинской «R». Единственное, что при этом шевелится, — это моя челюсть, жующая нижнюю губу. Дурацкая привычка, от которой никак не избавится. Наконец, решившись, открываю новую вкладку браузера, ввожу в поиск: «Рэй Бредбери — Лёд и Пламя»

Ничего. Ни самого писателя, ни рассказа с аналогичным названием, ни рассказа, похожего по описанию в сети я не нахожу. Крепко задумываюсь.

«Лёд и Пламя» я читал ещё в детстве, и тогда, повесть великого фантаста навсегда запала мне в душу. Его концепция мира, где жизнь настолько скоротечна, что пролетает, буквально, за восемь дней, предлагала читателю в полной мере ощутить весь драматизм описываемых событий. Очень мощная вещь.

«Попробовать, что ли? Переложить текст книги дословно я вряд ли смогу. Однозначно. Но, своими словами тоже можно, имея за спиной великого мэтра! Чем чёрт не шутит?»

Конец пятой главы.

Глава 6

Сеул, четвёртое апреля.

Стою перед зеркалом, разглядываю физиономию одним глазом. Второй закрыт ладонью, прижимающей к рассечённой брови ватный диск.

Видок у меня тот ещё! Постепенно распухающее веко отёком грозит закрыть правый глаз, а из глубокой, пересекающей бровь, раны сочится кровь, тонкой дорожкой сбегая по виску и щеке. Она лениво собирается на подбородке в капли, и, грозя испачкать рубашку пижамы, падает в раковину, окрашивая фаянс багровыми брызгами. На краешках посиневших губ застыли остатки розовой пены. Она обильно выделялась слюнными железами, смешиваясь с кровью из прокушенного языка, пока моё тело корчилось в припадке. Всё это стало результатом внезапного приступа, заставшего меня в процессе попытки наложить лапу на чужой труд. Что тут скажешь: мгновенная карма.

Очнувшись, я обнаружил себя валяющимся на полу, головой в лужице собственной крови, вперемешку со слюной, а мои модные, розовые штанцы промокли от мочи. Со стороны, должно быть, неприятное и пахучее зрелище. К счастью, ЁЛин, всё ещё пропадала на работе, а