зелени и чистого воздуха. — «Видимо, район из недешёвых» — решаю, закончив беглый осмотр ближайших достопримечательностей.

Дохожу до перекрёстка и, не переходя дорогу, поворачиваю направо, попутно, борясь с искушением заглянуть в ресторанчик, расположившийся на углу. Вообще, мой квартал, буквально, кишит забегаловками. Ещё в свою предыдущую, первую, вылазку я заметил изобилие заведений общепита, предлагающих утолить голод самыми изысканными блюдами кухонь, как местной, так и ближайших соседей: Китайской и Японской. Есть я не хочу, да и отсутствие моего физического тела, а с ним, и обоняния, никак не способствует слюноотделению.

«Бог есть любовь» (1-е посл. Иоанна 4:8. Прим. Автора) — читаю надпись на боковой стене очень узкого — чуть больше дверного проёма — кирпичного строения, своей формой и размерами смахивающего на русскую печь. На «трубе печи» возвышается классический четырёхконечный крест, именуемый — латинским. По соседству с «печью», чуть в глубине, замечаю ещё одно здание, уже привычной формы, на фасаде которого написано: «Корейская баптистская конвенция. Церковь хвалы». Что ж, восхвалять мне некого, поэтому и повода задерживаться нет. Прохожу мимо, размышляя о том, что у Корейцев, кажется, отнюдь не христианство в фаворитах. Никогда раньше не задавался подобным вопросом, лишь слышал краем уха. Возможно, когда-нибудь, руки дойдут выяснить подробности, образования для. Но не сейчас.

(Бог есть любовь)

Впереди маячит следующий перекрёсток, завершающий вторую сторону квадрата моего короткого пути, и он граничит с оживлённой магистралью, шириной аж в десять полос. Называется она: «Кхандундэро». Кажется, ничего необычно в этом названии нет, и это, отчасти, верно, в случае если ты уродился Корейцем. Но мой извращённый разум сразу подмечает, что на ближайшем указателе, дублируя хангыль, латинскими буквами написано: «Gangdong-daero»… Ну, смешно же! Не? Правильно, только идиоты смеются, если им показать палец.

(Gangdong-daero)

С трудом справившись с неконтролируемым приступом сокращения лицевых мышц в области рта, иду дальше. Оставляю за спиной симпатичный, одноэтажный ресторанчик японской кухни, выполненный в традиционном, для островитян, стиле и выхожу к перекрёстку. Снова осматриваюсь. Пройденный мною ресторан не является угловым зданием, а немного отодвинут вглубь улицы. Со стороны же проспекта, к торцу заведения общепита примыкает монументальное — язык не поворачивается назвать его иначе — строение с возвышающейся угловой башней, увенчанной очередным латинским крестом. — «Ещё одна церковь?» — И точно. Делаю пару десятков шагов вдоль по проспекту, как мне открывается фасад здания. Весь его первый этаж застеклён, а вход увенчивает колоннада. Над стеклянной дверью крупные буквы обозначают, что это: «Церковь Чандэ». О такой церкви я не слышал, а в отсутствие гида, разобраться в её принадлежности к соответствующей культуре не представляется возможным. Ну и ладно, потом узнаю, когда-нибудь…

(Японский ресторан и церковь Чандэ)

Отвлекаюсь от созерцания «святая святых», и устремляю взор дальше. С моего ракурса хорошо видна вереница домов, растянувшихся вдоль «Кхандундэро», и здесь уже преобладают высотки. Конечно, до Нью-Йоркских небоскрёбов им далеко, но, мне кажется, так даже лучше. Нет этого давящего чувства от вида упирающихся в небеса бетонных конструкций, намного легче дышится, и есть ощущение простора.

На противоположной стороне проспекта наличествует парк, и я уже знаю, что это «Олимпийский парк», созданный к Олимпийским играм 1988 года в Сеуле. О нём мне поведала ЁЛин, увидев, как я рассматриваю в окно кроны деревьев. На его территории находится не только культурно-развлекательная зона, но и очень знаковые для Кореи учебные заведения. Главным, из которых, является «Корейский национальный спортивный университет». Что-то вроде нашего Питерского «Лесгафта», судя по всему. Так же, есть ряд спортивных школ — средних и старших, — готовящих спортсменов в двух десятках различных дисциплин, о чём мне тоже успела рассказать моя онни.

Вообще, я люблю парки. В Питере, живя в шаговой доступности от «ЦПКиО», регулярно навещал остров. Один или со Светой. Мог часами бродить по его дорожкам, особенно, по западной — дикой — части парка, от центральной аллеи до выходящей на залив набережной со львами. Эта сторона больше всего подходила для единения с природой, так как являлась менее посещаемой, чем восточная — окультуренная.

Вот и сейчас меня подмывает перейти дорогу и окунуться в атмосферу спокойствия и задумчивости. Только, мешает поводок, ограничивающий пределы виртуальных прогулок, примерно, пятисотметровой зоной. Он позволяет зацепить лишь крошечный кусочек парка. Зато, предоставляет возможность пройтись по большинству учебных зданий, и даже, навестить Олимпийский бассейн, скромно притулившийся на границе зелёной зоны. Что я и делаю. Правда, сперва переживаю небольшое приключение, задумав перейти дорогу в неположенном месте.

В первую свою прогулку я перемещался от одного, интересующего меня, источника звука к другому, и этот процесс происходил практически мгновенно. А сейчас топал ногами, улавливая эхо от всех возможных препятствий на пути, и строил по нему картинку в голове. Наиболее близким по смыслу, чтобы описать мои ощущения, была бы, сцена из «Сорвиголовы» с Беном Аффлеком. Та, на крыше, под дождём.

Я шагаю на проезжую часть, и тут же отскакиваю назад, уворачиваясь от мчащейся на меня машины. Что тут скажешь, инстинкты зашиты слишком глубоко, на подкорке, и перебороть один из главнейших — инстинкт самосохранения — не так-то просто, как выясняется. Особенно, когда на тебя мчится многотонный грузовик.

Убедив себя в иллюзорности присутствия Лириной тушки, собираюсь с духом и предпринимаю вторую попытку. На этот раз, успешную. Меня, всё ещё тянет свалить с траектории движения автомобиля, тем более, шум от идущего транспорта, кажется, вот-вот разорвёт барабанные перепонки, но я, зажмурившись, остаюсь на месте. Дальше — легче. Пережив «наезд» автомобиля, уже спокойно перехожу дорогу и углубляюсь в парковые дебри. Ну, как дебри… Пройдя высокую живую изгородь насквозь, я попадаю прямиком на дорожку, огибающую большое здание, судя по всему, одного из учебных корпусов местного образовательного центра. Почти угадываю. Заглянув внутрь, я оказываюсь в помещении, изнутри, полностью занимающем всё пространство здания. Огромный спортзал, где несколько групп парней и девчонок, в спортивной форме, выполняют различные гимнастические упражнения, как на соответствующих снарядах, так и без оных.

(Спортзал)

Прохожу вдоль помещения, вслушиваясь в редкие диалоги между подростками, ожидающих своей очереди или отдыхающих после упражнений. В основном, те немногословны и сосредоточены на происходящем, но находятся и желающие поболтать. Одна из таких группок сплетниц привлекает моё внимание:

— Девчонки, вчера возвращалась домой, и возле агентства застукала всех