В конце шестидесятых преподаватели (в отличие от студентов, которые в большинстве своем не могли сосредоточиться на учебе) предпочитали смотреть со стороны на все происходящее в кампусе и в мире, что неудивительно. Стив, взваливший на себя кучу обязанностей — как в университете, так и вне его, — не пользовался среди друзей репутацией образцового студента. «Мы никогда особо не разговаривали на эту тему, — говорит Маклауд. — Мы все учились, но учеба обычно отходила на задний план. Нас интересовали лишь политика, поэзия, наркотики и рок-н-ролл».

По всей стране студенты в крупных городах и более известных колледжах закрывали кампусы и устраивали забастовки, и Стив использовал свой пост главы совета, объединяющего студентов и преподавателей, чтобы обратиться к руководству с требованиями по реорганизации университета. Как-то вечером он собрал длинный список требований от разных групп студентов — начиная с независимых исследований и обучения в кредит и заканчивая бесплатными аттестатами для всех, кто принимал хоть какое-то участие в научной работе, — и организовал демонстрацию у дома ректора. В список, который Стив вручил Либби, вошли даже предложения одного из самых радикальных студенческих объединений «Студенты за демократическое общество».

Промозглым весенним вечером 1969 года Стив в мокрой облезлой бобровой шубе, потрясая факелом, возглавил демонстрацию и провел разношерстную толпу протестующих по кампусу. Противники демонстрации скандировали речовки и швыряли в участников яйца и тухлые овощи.

В итоге Либби выслушал требования демонстрантов и пообещал встретиться со Стивом и другими студентами, чтобы попробовать достичь компромисса… Впрочем, очень скоро Кинг потеряет всякий интерес к демонстрациям и протестам, поскольку его внимание захватят две куда более насущные темы: четвертый, он же последний, курс обучения на бакалавра и Табита Спрюс.

Несмотря на то что оба, и Стив Кинг, и Табита Джейн Спрюс, подрабатывали в одном и том же месте — библиотеке Фоглер, познакомились они на писательском семинаре Джима Бишопа. «Я считал ее лучшим писателем на семинаре, в том числе и лучше меня, поскольку она точно знала, что делает, — рассказывал Стив позднее. — В отличие от остальных она прекрасно разбиралась в синтаксисе и точно знала, из каких кирпичиков складывается поэзия и проза. Остальные, как правило, принимались пороть какую-то трансцендентальную чушь про рвущийся на свободу из души голос и прочий подобный бред».

Табита узнала о Стиве еще на первом курсе, осенью 1967 года, когда приехала в кампус. Перед тем как начать выпускать собственную колонку, Стивен написал редактору «Мэн кампуса» письмо, которое напечатали в газете. Она прочла и подумала: ничего себе, а парнишка-то умеет писать. «В то же время я злилась, что он меня опередил, успев послать письмо в газету до меня», — призналась Табита.

«Он был редким исключением — популярная личность в кампусе и при этом не спортсмен, — рассказывает Тэбби. — Если честно, то настолько бедного, в буквальном смысле, студента я еще не встречала. Он носил обрезанные галоши, потому что не мог себе позволить нормальную обувь. В подобных обстоятельствах казалось невероятным, что человек вообще ходит в колледж, не говоря уже о том, что его это совершенно не беспокоило. Мне сразу же стало ясно, что пишет он не хуже, чем любой публикуемый автор. Полагаю, то, как высоко я оценивала его творчество, впечатлило Стива. И еще его впечатлила моя грудь».

«Тэбби выглядела как официантка, — подхватывает Стив. — Она производила, да и сейчас производит, впечатление неприступной особы».

Джордж Маклауд делится предысторией их знакомства: «Перед тем как Стив и Тэбби познакомились, она встречалась с другим студентом с мастер-класса, но тот ее бросил и к моменту знакомства со Стивом она была одна. Некоторым из нас казалось, что Стив просто ее пожалел, однако на самом деле это была любовь; встретились два одиночества и два писателя, которые отлично дополняли друг друга».

Вскоре они стали проводить вместе все свое свободное время. Через несколько месяцев она переехала жить к нему, в его крохотную квартирку в Ороно.

Табита Джейн Спрюс родилась 24 марта 1949 года в семье Реймонда Джорджа Спрюса и Сары Джейн Уайт в городке Олд-Таун, штат Мэн, что чуть севернее Ороно. Тэбби, как ее называли родные и друзья, была третьей из восьми детей, рожденных в семье католиков, и посещала католическую школу, а старшие классы проучилась в Высшей школе имени Джона Бэпста. Отец работал в семейном магазинчике «Р. Дж. Спрюс и сыновья» на Мейн-роуд в Милфорде, на другом берегу реки Пинобскот. Дедушка Тэбби Джозеф Спрюс приобрел этот магазин на пару со старшим братом в самом начале двадцатого века.

Семья Спрюс имела франко-канадские корни; они сменили фамилию Пинетт на Спрюс еще в девятнадцатом веке, чтобы избежать притеснений, которым в те времена часто подвергались франкоговорящие выходцы из Канады. На севере Новой Англии тогда хозяйничал ку-клукс-клан, и новоприбывшим иммигрантам из Квебека — к ним частенько приклеивалось унизительное прозвище «лягушатники» — нелегко было найти себе работу.

Все дети Спрюсов работали в магазине. «Я выросла, слушая разговоры взрослых у пузатых печей, — рассказывает Тэбби. — Обычно в мои обязанности входила резка жевательного табака для пожилых покупателей. Отец рубил говядину в подсобке. Одно время часть магазина занимала почта, которой заведовала моя бабушка».

По ее собственным словам, Тэбби выросла одиночкой, замкнутой и независимой, и еще обожала писать: вела дневник и писала письма друзьям. Как и Стив, она читала запоем. «Стоило мне узнать о существовании публичной библиотеки, и я практически там поселялась, — вспоминает Табита. — Однажды библиотекарь позвонила родителям и пожаловалась, что я читаю взрослые книги, а мама ответила, что если я их понимаю, то все в порядке, а если нет, то и бояться нечего».

И еще, как и Стив, Тэбби успела насмотреться на омаров на целую жизнь вперед. Подростком она работала в ресторане «Лобстерленд» в окрестностях Бангора. Ресторан был рассчитан на туристов и специализировался на морепродуктах. Тэбби частенько приходилось запускать «лобстеродавилку», в которую собирали остатки недоеденных омаров с тарелок посетителей, чтобы снова пустить их в оборот: на следующий день вчерашние объедки подавались на столы в виде салата или рулета. Со временем она возненавидела запах несвежих морепродуктов, который въедался в кожу, волосы и одежду, — но приходилось мириться, в то время это была единственная работа, какую она могла найти.

«Когда я росла, в Олд-Тауне ничего не слышали ни о каком движении за права женщин, — рассказывает Тэбби. — Я очень рано поняла, как туго приходится женщине в патриархальном обществе, а если при этом ты еще носишь очки, то и вовсе нечего ловить. Потом я отрастила грудь, однако легче не стало». Окончив Высшую школу имени Джона Бэпста в июне 1967 года, она подала документы в Университет штата Мэн — обычный путь для смышленых выпускников из небогатых семей, у которых нет средств, чтобы отправить детей в частный колледж. Как и Стив, она училась на стипендию и деньги от подворачивавшейся время от времени работы в кампусе. Попав в колледж, Табита надеялась обрести свободу от ограничивавших ее интеллектуальное развитие условностей. Но не тут-то было: здесь она встретила незнакомые прежде формы сексизма. Позже она вспоминала, как один из профессоров имел обыкновение подписывать курсовые студенток: «Бросай учебу и выходи замуж».