– Ну, это мы еще посмотрим! Вы блефуете! А даже если и нет, то через десять минут все будет завершено. Сюда хоть целая дивизия может заявляться – вы сами скажете, что все в полном порядке!

– Еще чего! – заявила, ощетинившись, Елена. – Решили меня похитить? Выкуп потребовать? Не выйдет!

Тахтахаров вздохнул, протянул руку, в которую один из его людей вложил шприц.

– Ну, зачем нам вас похищать! Это же так хлопотно! Да и с кого нам требовать выкуп – с ваших детишек? Они, поди, рады-радехоньки, если вы вдруг исчезнете…

Неужели к этой кошмарной акции были причастны Марина и Максим?

– Операция гораздо более элегантная и прибыльная! – заявил Тахтахаров, приближаясь к ней. – И учтите: одно неверное движение – и мои люди откроют огонь на поражение. Больно не будет…

Краем глаза Елена заметила то, что упустила из виду раньше: в помещении имелась еще одна дверь. Женщина протянула руку Тахтахарову и сказала:

– Ну, если вы обещаете, что больно не будет…

Тот усмехнулся, поднес к руке шприц, а Елена сделала то же, что и с медсестрой, – вырвала у него шприц, но не стала вкалывать иглу в лже-доктора: времени не было. Вместо этого она плечом ударила в дверь, надеясь, что та не заперта.

Дверь была открыта. Елена захлопнула ее, повернула задвижку – и поняла, что оказалась в ловушке. В комнате не было ни одного окна и другой двери, кроме той, которую она только что заблокировала и которая тотчас стала содрогаться от ударов с другой стороны. Елена поняла, что долго так продолжаться не может.

В этой комнате тоже стояла каталка, на которой лежало покрытое простыней тело. Наверняка еще одна жертва. Может, у нее имелось оружие или то, что можно использовать в качестве такового?

Елена сорвала простыню и застыла, уставившись на того, кто лежал на каталке.

Это была женщина, облаченная в больничную рубашку с разрезом на боку. Причем Елена знала ее – это была Елена Наместникова…

Да, сомнений быть не могло, на каталке покоилась ее точная копия, ее двойник, ее сестра-близнец. Но в этом-то и дело, что женщина не просто была очень похожа на нее – эта женщина и была она сама.

Словно зачарованная, Елена смотрела на ту, что покоилась перед ней. Как такое может быть? Ведь это же она сама!

Да, она сама… Даже родинка в уголке глаза точно такая же… Да, это была она, и никто иной. Но как такое возможно?

Возможным это было только в одном-единственном случае: она была мертва. Неужели они ее тоже убили, и теперь, став бесплотным призраком, она видит сверху комнаты свое собственное бездыханное тело? Но ведь она не помнила, чтобы ее убивали. Но, быть может, души такое и не запоминают…

Елена, чувствуя непреодолимое желание, прикоснулась к родинке – и вдруг поняла, что перед ней находится вовсе не труп, а тело живого человека. Она даже заметила, как мерно вздымается грудь…

Ее собственная грудь!

Интересно, так это двойник или она сама? Чтобы понять, Елена решила удостовериться, имеется ли у женщины, которая лежала на каталке, шрам от аппендицита. Ведь если это все же отлично загримированный двойник, то вряд ли ему присобачили и искусственный шрам. А вероятность того, что у двойника собственный шрам, была ничтожно мала. Кроме того, свой шрам она знала очень хорошо и тотчас бы заметила подделку…

Елена потянулась к тесемкам, чтобы развязать больничную робу, в которую была облачена… Кто? Она сама? Ее сестра-близнец? Узел распустился…

Внезапно лежавшая перед ней женщина распахнула глаза. Елена отпрянула, испуганная произошедшим. Но женщина тотчас закрыла глаза. С гулко бьющимся сердцем Елена снова подошла к каталке. Наверняка несчастной, кем бы она ни была, требовалась помощь! Она не может бросить ее в беде!

Елена прикоснулась к ее руке, ощутив тепло человеческого тела. А потом дотронулась до бедра безымянной, столь похожей на нее особы. Все же надо было проверить, имелся ли у нее шрам…

В тот момент, когда Елена попыталась завернуть край рубашки, кто-то цепкими пальцами схватил ее за запястье. Это был ее двойник, который, снова раскрыв глаза, уселся на каталке.

Глаза у женщины были точно такого же цвета, как и у самой Елены, – карие, с золотистым отливом. Только чего-то в них не хватало. И Елена поняла, чего именно: души. На нее смотрел не человек, а живая кукла.

– Мне больно! – произнесла Елена, а особа, наклонив голову, словно птица, изучала ее и продолжала при этом выворачивать запястье. Причем хватка у этой особы была, как у спортсмена-пятиборца.

– Мне больно! – повторила Елена, и двойник вдруг схватил ее другой рукой за горло и принялся душить. Елена захрипела, чувствуя, что с противницей ей явно не справиться. Какая ирония судьбы – в день своего рождения умереть, став жертвой самой себя!

Двойник сжимал пальцы, явно намереваясь лишить Елену жизни. Та из последних сил размахнулась, всадила своей копии чуть ниже затылка шприц и впрыснула двойнику его содержимое.

Пальцы почти сразу же разжались, глаза налились кровью, а изо рта пошла пена. Особа, рухнув обратно на каталку, вдруг забилась в конвульсиях. Елена в ужасе наблюдала за тем, как умирает – она сама.

В этот момент дверь под напором нападающих слетела с петель, и в комнату ввалилось несколько мужчин с автоматами. Расталкивая их, к ней протиснулся доктор Тахтахаров – или тот, кто представился ей таковым.

Затем его взгляд упал на двойника Елены, тело которого сотрясали судороги. Тахтахаров побледнел и произнес:

– Она уничтожила дубль! Черт побери!

Вооруженные люди взяли ее в кольцо, а Тахтахаров взял у одного из них шприц. Елену схватили, и лже-доктор приблизился к ней. Как женщина ни извивалась, вырваться из рук «шестерок» Тахтахарова у нее не вышло.

– Что вы намерены со мной сделать? – вскричала Елена. – И кто эта женщина?

Тахтахаров усмехнулся и, поднося к ее руке иглу, заметил:

– Слишком много вопросов, Елена Григорьевна! Настала пора вам немного поспать!

– Она же умирает, помогите ей! – закричала Елена, видя, как колотят по каталке ноги несчастной. Тахтахаров только кивнул, и один из его подручных выстрелил в несчастную. Та немедленно затихла.

Значит, они и ее не пожалеют! Елена предприняла последнюю попытку освободиться, которая, впрочем, не увенчалась успехом.

Доктор Тахтахаров ввел ей в вену иглу и сладко произнес:

– Ну что же, это только отсрочит проведение операции, не более того. Потому что это был всего лишь дубль, и скоро будет готов другой…

Его голос звучал так, как будто Елена находилась в огромной трубе. Перед глазами все поплыло, а затем ее накрыла тьма, всепожирающая и беспощадная.

Елена открыла глаза и подумала, что ей приснился ужасный сон. Надо же, какой реалистичный кошмар! Разве такое вообще бывает?