– Люди, – тихо произнес он. – Вы никогда не перестаете удивлять меня, – он помахал тростью в воздухе перед собой, словно чемпион-фехтовальщик, оценивающий баланс новой сабли. – Идеально, – сказал он, – просто идеально. Спасибо, Теол.

– Это чтобы вы могли бежать быстрее, когда снова появятся чудовища, – Теол просиял. – Тогда вы сможете поспевать за мной.

Доктор улыбнулся:

– Знаешь, твой отец очень бы тобой гордился, Теол. Он был рядом в тот день, когда я потерял ногу. Он был очень храбрым. Как и ты.

Теол посмотрел на него, широко распахнув глаза:

– Он был с вами, когда это случилось?

Доктор улыбнулся, но в его глазах была грусть.

– Расскажи нам историю, Доктор!

– Давай, расскажи что-нибудь!

Теол поднял голову и увидел, что у подножия лестницы собирается толпа. Все горожане смотрели на Доктора. Мальчик стал подниматься, решив, что это подходящее время, чтобы улизнуть, но Доктор поймал его за руку.

– Останься, – тихо попросил он, и Теол снова сел на ступеньку.

– Хорошо, хорошо. Рассаживайтесь! – сказал Доктор и замахал руками, требуя тишины. Он посмотрел на Теола и подмигнул ему: – Сегодня я расскажу вам историю о том, как я потерял ногу…

Проведя много лет в диком Иноземье, Тиберий и Ялала привыкли к сильным морозам. Но в разгар зимы температура падала совсем низко, а непрерывные метели и жуткие ледяные ветра превращали жизнь в ад.

Тиберий часто думал о том, что надо бы отвезти дочь обратно в Рождество, хотя бы до весны, но это никогда не было для него главным. За сорок лет, проведенных в Иноземье, он так и не нашел золотую жилу, но это лишь заставляло его еще упорнее продолжать поиски. Он точно знал, что здесь должны быть драгоценные металлы: он нашел их след в речных отложениях недалеко от места, где когда-то били древние источники. Поэтому главным его правилом было не уступать даже самым сильным зимним ветрам. А если восьмилетняя Ялала и жаловалась – надо отдать ей должное, случалось это редко, – он лишь сильнее закутывал девочку в шерсть и меха. Несмотря на юный возраст, Ялала была слишком полезным помощником, чтобы обходиться без нее даже непродолжительное время. Она уже умела управляться с ледорубом и лопатой, а Тиберий научил ее собирать и устанавливать заряд боронита.

Однако даже наличие юной и энергичной помощницы не делало жизнь в Иноземье менее тяжелой.

Тиберий часто представлял себя и дочь первопроходцами, вроде тех, которые занимались колонизацией Америки, – сам он, конечно, никогда не был на Земле, но видел картинки в учебниках истории. Единственным отличием Трензалора от Земли была почти вечная трензалорская ночь – у древних американских первопроходцев такой проблемы не было, к тому же они могли ездить на лошадях и мулах и возить на них поклажу. У Тиберия и Ялалы не было вьючных животных – только Хоузи и Моуки, неутомимые снежные псы. Впрочем, они были не особо похожи на собак, резвясь на снегу в штанах, свитерках и специальных собачьих масках, которые Тиберий смастерил для них из двух узорчатых ковриков.

Именно Хоузи и Моуки первыми заметили падающие с неба предметы.

Сани медленно ехали вдоль каньона под названием Поворот Дьявола – прохода в горах в виде буквы Z. Он делил надвое замерзший скалистый хребет, именуемый Гребнем Фафнира, и вел прямо к южной стороне огромного леса лунных сосен Тундра-Вальд. Едва они выехали из Узья – самой узкой точки каньона, – собаки замедлили шаг и остановились. Из их покрытых цветастой тканью пастей вырывалось горячее дыхание, а похожие на блюдца глаза остекленели.

– Вперед, мальчики! Вперед! – крикнул Тиберий, хватая вожжи.

Но собаки были слишком удивлены, чтобы повиноваться. Тиберий посмотрел туда, куда смотрели они – на черное шелковое небо. Шесть странных объектов стремительно летели вниз мимо серебристой Сороры, меньшей из двух трензалорских лун-близнецов.

– Это еще что такое? – пробормотал Тиберий.

Он разговаривал сам с собой, но Ялала, которая всегда держала ухо востро, услышала его. Она приподнялась на колени среди одеял и пледов и успела заметить последний из падающих предметов прежде, чем тот исчез из виду.

Тиберий задумался. Всего их было шесть – странных предметов незнакомой формы. Судя по направлению и углу падения, они летели к лесу Тундра-Вальд. Тиберий дернул шарф в сторону и вцепился в свою редкую седую бороду – он часто так делал, когда был взволнован.

Еще одной причиной, по которой он держал дочь в Иноземье, была опасность, грозившая Рождеству. Несмотря на песни, костры, глинтвейн и веселые междусобойчики, оставаться в Рождестве надолго было рискованно. Неважно, насколько высокое мнение имели его жители о чудаке, который жил в Часовой Башне, неважно, сколько раз он успешно отражал нападения пришельцев, – рано или поздно он потерпит неудачу. И хотя Доктор – так его звали – пробыл здесь гораздо дольше, чем прожил Тиберий, возраст и стресс брали свое; он уже успел потерять левую ногу в одном из сражений. А в Иноземье, несмотря на диких зверей и холод, было куда безопаснее. Однако теперь загадки появились и здесь.

Рождество было в сорока милях к югу отсюда, за пустошью. Несмотря на это, логика подсказывала, что объекты упали не просто так и явно связаны со всеми остальными, что время от времени падали с небес. Но вот инстинкты говорили Тиберию обратное, а своим инстинктам он доверял безоговорочно (пусть даже они водили его туда-сюда по горам, равнинам и ледяным пещерам, до сих пор не позволив найти ничего крупнее нескольких сверкающих камешков).

– Вперед! – крикнул он снова, дернув вожжи.

Снежные псы помчались галопом. Их специально выращивали на Трензалоре. Имея полтора метра в холке и более двух метров от носа до хвоста, они были гораздо крепче своих земных собратьев, а теплая одежда позволяла им выносить холод даже в самые суровые зимы. Не успели сани спустя милю-другую выехать из Поворота Дьявола, как ветропад – так на Трензалоре называли короткие перерывы между бурями – закончился, началась метель. Снежные хлопья обрушивались на скопления лунных сосен и огромные изрезанные ветром скалы, но компания продолжала отважно двигаться вперед.

На равнине за каньоном, где свирепствовал ожесточенный западный ветер, они оказались еще беззащитнее перед стихией. Ялала зарылась в одеяла и пледы. Тиберий, с головы до пят покрытый снегом, сгорбился, держа поводья. Однако за все время добровольного изгнания в Иноземье выносить подобное им приходилось не раз, поэтому меньше чем за час они добрались до окраины Тундра-Вальда. Западный ветер снова сменился на ветропад, и, хотя снежные хлопья размером с гусиные перья все еще бушевали вокруг, самый мороз остался позади. Сани ехали по полянам, сосны вокруг которых были наполовину погребены под сугробами.

– Стой, стой!

Хоузи и Моуки сбавили скорость и остановились, расслабившись в своих шерстяных одеждах.