но оно было расположено вдали от города. Туда я пока не совалась. С Мабеллой мы говорили мало и только по делу. Частенько я спала в другой спальне, потому что Снежка не решалась лишний раз разговаривать возле зеркала. Змейка, кстати, очень мне помогала.

Сегодняшний вечер мало чем отличался от остальных. Норберт снова заложил меня бумажной работой. Какие-то отчеты по расходу золота и перемещениям между убежищами. Быть главной не просто. Но я старалась делать всё по совести. Вот и сегодня наг в очередной раз выпал в осадок, когда услышал:

— Давайте сократим королевские расходы и увеличим финансирование бедных районов. Нам не нужно даже трети того, что тут упоминается.

Карин и Норберт удивленно переглянулись. Конечно же, моя Горгона тоже была здесь. Я не оставалась со своим возможным убийцей наедине. Хотя он иногда пытался найти удобный момент и выловить меня в коридоре или после ужина. Но уж нет, я всегда ускользала.

— Э-э-эм, то так неожиданно, – недоумевающее протянула Карин.

— И глупо, – вмешался Норберт. – Дальние районы живут в нищете, потому что там обитают одни бездари и нахлебники. Те, кто хотят становиться лучше, выбираются из глубин. Это их стимул. Красивая история, как бедняг становится одним из королевской стражи, отлично мотивирует.

— Не неси чепухи, – я не подбирала слова, когда дело касалось змеиного цинизма. – Мы были там с Итаном совсем недавно. Кроме возможных талантов, что хотят выбраться в свет, там ещё есть очень много стариков, а также матерей, которые просто остались без кормильца. Зачастую, потому что их мужья стали жертвами глупых репрессий.

— Напомню, что такие репрессии ты же и устраивала.

— Смерть многому учит, – я взглянула на Норберта со всевозможным недовольством. – Мы в состоянии выделить золото на улучшение дальних районов. Отремонтируйте жилища, начните раздавать еду, а лучше увеличьте количество рабочих мест. Возможно, если мы займемся банальным производством, то сможем наладить сбыт через столицу или другие города поменьше. Это увеличит наш доход и при этом даст беднякам возможность работать. Не всем же дано только воевать.

— Через столицу?! А что дальше? Начнём принимать их чудо зелья для успокоения?

— Кстати об этом. Распорядись, чтобы все солдаты прошли курс сдерживания природной ярости. Оборотни из стаи Белого клыка показывают отличные результаты в контроле гнева и без всяких людских микстур. Начнём с самых сильных, а потом постараемся внедрить и в общую среду, если тренировки себя хорошо покажут.

— Мабелла, да что с тобой?! – наг грозно зашипел. – Раньше ты говорила, что ограничения убивают нашу звериную природу!

— Не смей повышать на меня голос, – я сохранила стальной тон. – Наша звериная природа стабильно убивает кого-то из своих, просто потому что наши же оборотни не могут сдержать себя в какой-нибудь глупой потасовке. Ярость в бою, возможно, идёт на пользу, но не в обычной жизни. Собака живет дольше, если у неё стойкая психика, и она не кидается на каждого встречного.

На самом деле, во время тренировок с Итаном я как раз поняла, что состояние берсерка у оборотней – страшная штука. Пару раз мне казалось, что если кто-то решит прервать наш бой в самом разгаре, я могу кинуться, совершенно себя не контролируя. Это жутко. Такое состояние называют проклятьем Раса. Оборотень злится, становится сильнее, быстрее, а его регенерация возрастает. Но в таком раже забываешь, где свои, а где чужие. Именно поэтому люди долгое время просто убивали оборотней без разбора, и закончилась эта тенденция лишь недавно. Стая Итана как раз отличалась тем, что старалась сдерживать свои эмоции. Именно поэтому они куда проще других влились в общество людей, когда появилась такая возможность. Но управлять собой, значит становиться слабее физически. Клан Глор не признавал этого… при прошлой королеве.

— Ты творишь непонятно что!

— Да? Карин, ты также думаешь?

— Ну... – змейка глядела то на мужа, то на меня, – … некоторые наши категоричные законы и правда изжили себя. Надо меняться, если хотим сохранить клан. Иначе многие перебегут к людям, просто потому что там кусок больше.

— В вашем браке умение идти на компромисс явно досталось ей.

— После пробуждения ты стала слишком ведомой, – как же наг был недоволен. – Я прям чувствую, как ты говоришь словами этого беспородного кошака.

— Не такой уж я и беспородный, – со стороны входа вдруг раздался голос Итана. Интересно, как долго он стоял и подслушивал?

— Тебя не учили стучать? – в голосе Норберта прозвучало всё пренебрежение мира.

— А у меня очень важные новости к нашей королеве, – кот усмехнулся. – Мабелла, я готов выполнить твою просьбу, про которую мы говорили пару недель назад.

Я выпрямилась, отрываясь от бумаг.

— Ту самую?

Неужели он про возможность посетить оборотней столицы?

— Да.

НАКОНЕЦ-ТО! Я не подала виду. Спокойно встала и размяла плечи.

— Мы уйдём на какое-то время. Думаю, мои поручения ясны. Урезайте королевский бюджет и пускайте средства на улучшения жизни в дальних углах убежища. И распорядитесь внедрить обязательные тренировки по самоконтролю. Пока всё…

Очень скоро я переоделась в тренировочный костюм, надела плащ с капюшоном, чтобы скрыть лицо, и мы с Итаном вышли на поверхность. Лишние вопросы о нашем месте назначения я пресекала, хотя понимала, что кто-нибудь с ними обязательно надоест после возвращения. Но сегодня я смогу стать на шаг ближе к возможному решению моей проблемы… если перерождение в чужом теле вообще можно так назвать. А уж последствия – это проблемы завтрашней Мабеллы. То есть Кати.

— Я слышал, что ты говорила о бедных районах наших убежищ, – произнес Итан, когда мы шли вверх по горной тропинке. – Никогда не думал, что скажу это, но ты поступила очень правильно. Спасибо.

— Ты так говоришь, будто я монстр, – усмешка вырвалась сама собой. Я старалась сохранять лицо холодной королевы при Итане, хотя за всё время моего пребывания здесь к нему я прониклась больше всего. Кот старался видеть во всем хорошее, стремился помогать слабым и совсем не кичился силой, хотя мог посоревноваться в оборотничестве с самой Мабеллой. А его улыбка была невероятно заразительной. Иногда я не удерживала маску и искренне смеялась, если он творил что-то уморительное. В отличие от остальных приближенных, Итан никогда не говорил с серым лицом: «ты ведешь себя странно». Напротив, такая Мабелла нравилась ему больше. Или мне