по дороге встретили! Говорят, поехали, надо срочно на Север лететь, кто-то там в беду попал, что ли… Он сам уехал… улетел… А нас подвезли. Он попросил…

Арчил. Но он сказал, вернётся.

Давид. Позже…

Тяжёлая пауза.

Мать(глядя перед собой). Не верю! Ни одному слову не верю! (сыновьям) Что вы скрываете?! Отвечайте мне! (Начинает плакать.) Вы же меня мучаете!

Давид встаёт, подходит к матери, обнимает её.

Давид. Он уехал, мама. Это всё. Нам нечего больше сказать… Арчи?..

Арчил(прячет глаза). Он уехал. Это правда.

Мать(глядя на Давида, как на взрослого). Но он ведь мог заехать, сказать, предупредить…

Давид. Нет, мама, не мог.

Бабушка(Арчилу и Давиду). Спать ведь уже хотите! Идите ложитесь…

И всё. Опять тьма. И во тьме – неясные голоса, шум, звон посуды. Но вот она рассеивается…

Небольшая комната. Стандартная недорогая обстановка. Окно зашторено. Сквозь щель в шторах падает луч света на запотевшую бутылку с пивом, прямо из горлышка которой отхлёбывает грузный мужчина в спортивных трусах. Он сидит возле низкого столика, на котором в миске – варёные креветки. Рядом – миска с креветочной шелухой. Напротив сидит мужчина в джинсах и футболке. Из другой комнаты доносится женский голос:

– Арчи, спроси Давида, ему мясо соусом чили поливать?

Арчил(ставит бутылку с пивом на столик). Поливай-поливай, жирный ест то же, что и я.

Давид. Жирный… Ты на себя посмотри! (Щиплет складку на животе брата.)

Арчил. Отстань! (Отодвигается.) Слушай… (Кивает в сторону другой комнаты)…пока её нет, пойдём, я тебе кое-что покажу. (Встаёт, подходит к полке с книгами, засовывает руку за книги и вынимает небольшой пожелтевший блокнот.) Пошли на балкон.

Арчил и Давид выходят на балкон. Перед ними – панорама Нью-Йорка. Внизу – бесконечный поток машин. Арчил открывает блокнот, протягивает Давиду. Давид вынимает из кармана очки, надевает на нос.

Давид(читает). «Десятое июня. Была хорошая погода. Мы свернули с шоссе. Остановились у речки. Поймали пять плотвичек и одного окуня…» (Снимает очки.) Чёрт возьми! Ты сохранил этот дневник!

Арчил. Давай его сюда. (Забирает у Давида блокнот, листает, читает.) «Двенадцатое июня. Два часа пополудни. Погода начинает портиться. Готовится дождь. Над озером светит солнце. Толстый поймал двух окуней, один сорвался у него с крючка. Потому что толстый – дурак!»

Давид(вырывая дневник из рук брата). Дай-ка! Дай-ка мне! (Лихорадочно листает, читает.) «Восемнадцатое июня. Сейчас уже темно. Арчил спит. Днём было солнечно и тепло, даже жарко. Температура воздуха примерно двадцать пять – тридцать градусов по Цельсию. Сейчас холодней. Наверное, восемнадцать градусов по Цельсию».

На лицах братьев – счастливые детские улыбки.

Давид. Ты знаешь, мне мать рассказывала, когда ты уже уехал… Он, оказывается, совсем не умел плавать…

Арчил и Давид с грустью глядят вниз на суетящуюся улицу.

На балкон выглядывает жена Арчила. Арчил забирает дневник у брата, прячет его за поясом шорт.

Жена Арчила. Ну что вы тут застряли? Мясо остывает.

На балкон выбегает сын Арчила – девятилетний бандит.

Сын. Жрать хочу, чего вы тут торчите!

Арчил. Сейчас идём, бандюга.

Сын. Па, ты обещал, что, когда прилетит дядя Давид, мы поедем на рыбалку! Обещал?

Арчил и Давид переглядываются.

Арчил. Обещал.

Давид. Только дорога, боюсь, будет длинной…99

Где-то, окружённый со всех сторон водой…

Большой водой…

Двадцать километров – самое меньшее расстояние от берега…

Стоит песчаный остров с сосновыми рощами.

Он странный…

Например, когда над озером бушует шторм, над островом обычно всегда светит солнце…

КОНЕЦ

ИЗГНАНИЕ

ОЛЕГ НЕГИН

АНДРЕЙ ЗВЯГИНЦЕВ

По мотивам произведения Уильяма Сарояна «Что-то смешное. Серьёзная повесть»

Редакция #12

17.10.2005

1. ЭКСТ. ДЕРЕВО У ДОРОГИ. СУМЕРКИ.

Туман. В стороне от дороги – одинокое дерево1. По дороге с большой скоростью проезжает машина.

2. ЭКСТ. ШОССЕ. СУМЕРКИ.

Машина движется по шоссе.

3. ЭКСТ. ГОРОДСКАЯ ОКРАИНА. СУМЕРКИ.

Машина въезжает в город.

4. ЭКСТ. ГОРОД. СУМЕРКИ.

Машина едет по пустынным улицам. Останавливается у железнодорожного переезда.

5. ИНТ. САЛОН АВТОМОБИЛЯ. СУМЕРКИ.

За рулём – Марк. Его левая рука перетянута выше локтя брючным ремнём. Морщась от боли, он поправляет, утягивает ремень. Начинается дождь.

6. ЭКСТ. ГОРОД. У ЭСТАКАДЫ. ПОЗДНИЕ СУМЕРКИ.

Машина проезжает по улице. Идёт дождь.

7. ЭКСТ. ГОРОД. У ДОМА АЛЕКСА. НОЧЬ.

Дом у моста. Грохот идущего по мосту поезда. Машина Марка въезжает под мост, останавливается перед домом. Из дверей дома стремительно выходит Алекс. Подбегает к машине. Открывает дверь. Помогает Марку выбраться из машины. Марк еле держится на ногах. Алекс закидывает здоровую его руку себе на плечо. Они идут в дом. Входят в подъезд.

8. ИНТ. КВАРТИРА АЛЕКСА. ПРИХОЖАЯ. НОЧЬ.

Алекс и Марк поднимаются по лестнице. Шум поезда затихает, удаляясь.

9. ИНТ. КВАРТИРА АЛЕКСА. ПРИХОЖАЯ. НОЧЬ.

Поднявшись по лестнице, Алекс и Марк заходят в мастерскую.

10. ИНТ. КВАРТИРА АЛЕКСА. МАСТЕРСКАЯ. НОЧЬ.

Марк усаживается на обшарпанном кожаном диване. Алекс2 помогает ему снять куртку. Левый рукав рубашки Марка насквозь пропитан кровью.

Алекс. Я вызову врача.

Марк. Нет. Покопайся тут и вытащи пулю.

Алекс. Марк, я думаю, это дело хирурга.

Марк. Говорю тебе, достань пулю, и я уеду. Посплю немного и уеду. Не хочу, чтобы твои видели меня. (Укладывается на диван.) Давай, давай.

Алекс идёт в соседнее помещение мастерской, включает неоновый свет, гремит какими-то предметами.

На верстаке стоит паяльная лампа. Чуть