— Нет. Сначала окончил экономический, как родители хотели. Проработал офисным болванчиком пару лет, а потом так тошно стало, что бросил все и уехал в монастырь.

Даша потрясенно вытаращила глаза.

— В буддийский, — рассмеялся Антон, — в Таиланде. Прожил там месяц без телевизора, мобильника и Интернета, соблюдал обет молчания — в общем, полная перезагрузка сознания произошла. Понял, что не хочу тратить жизнь, протирая брюки в офисе и занимаясь тем, что терпеть не могу. Купил новую камеру, объехал весь Таиланд. Для интереса снимал быт простых тайцев, для живота подрабатывал свадебной и пляжной съемкой.

Даша завороженно слушала, представляя себе такую интересную кочевую жизнь — вполне в характере Антона.

— Потом вернулся в Питер, сделал пейзажную фотовыставку, поработал в журналах. А когда наскучило, уехал в Грецию, — рассказывал он. — Переезжал с острова на остров, фотографировал, снимал море, закаты, рассветы и свадьбы. А последние три года я провел на Крите, работал гидом, возил русских туристов по горам по долам.

— Вот почему про тебя никто ничего не знал, — поняла Даша.

Она смутилась под его проницательным взглядом и добавила:

— В прошлом году была встреча выпускников, тебя искали, чтобы позвать, но не нашли. Тетушка твоя переехала. Никто с тобой после школы не общался и ни в одной соцсети тебя не было.

Антон кивнул.

— Все это увлечение «одноклассниками» и «контактами» прошло мимо меня. Работы было полно, а в свободное время я предпочитал посидеть на берегу моря, чем пялить глаза в компьютер. К тому же на островах медленный Интернет, и я им почти не пользовался. Кстати, помнишь теть Нину?

— А как же, — оживилась Даша. Приветливая и улыбчивая тетка Антона всегда была к ней добра. У нее были легкий характер и миловидная внешность, она отлично готовила и являлась радушной хозяйкой. Даша понять не могла, почему такая приятная женщина одинока и у нее нет ни семьи, ни детей. — Как она?

— Лучше всех! — рассмеялся Антон. — Живет на Корфу, вышла замуж за грека.

— Вот это новость! — радостно ахнула Даша. — Сколько же ей сейчас лет?

— Молодая еще совсем — пятьдесят два, — Антон тепло улыбнулся. — Так что у теть Нины теперь свой домик недалеко от моря, оливковая роща и большая греческая семья, а московскую квартиру она мне оставила.

— Гавайская пицца! — объявил официант, ставя блюдо на стол.

Чтобы разместить пиццу, Антону пришлось убрать свою фотокамеру на стул.

Теперь понятно, как Антона занесло в их районный загс, отметила Даша во время образовавшейся паузы. Получается, если Задорин решит остаться в Москве и не переберется в Питер ближе к родителям, ее с Феликсом и его с Аленушкой дети смогут ходить в один детский сад, а затем и в ту же школу…

— Ты чего загрустила, Принцесса? — Антон мягко коснулся ее руки, и Даша чуть не потеряла сознание от этого невинного жеста.

— Зачем ты меня так называешь? — с горечью вырвалось у нее. Неужели он не понимает, как мучает ее, напоминая о том, чему уже никогда не бывать?

— Потому что ты Принцесса, — серьезно ответил он.

— У тебя теперь есть другая принцесса, — жестко напомнила Даша и ревниво добавила: — Ее, кажется, зовут Рапунцель.

— Она не принцесса, — туманно отозвался Антон, — она — Рапунцель. — А мгновение спустя уже широко улыбнулся и предложил: — Скушай пиццы!

Он щедро отделил кусок, но Даша отодвинула тарелку.

— Спасибо, не надо.

Одновременно зазвонил ее мобильный. Феликс нетерпеливо спрашивал, примерила ли Даша платье.

— Платье? — растерянно переспросила она, спохватилась и затараторила: — Оказалось не моего размера, такая жалость! Но я уже перемерила три и еще два на очереди. Извини, мне пора. Да, конечно, позвоню! Я тебя тоже, — торопливо добавила она, опустив «люблю».

— Врушка, — беззлобно заметил Антон, жуя пиццу.

Даша вспыхнула, решив, что он обвиняет ее в том, что она не любит Феликса.

— И с каких это пор на встречах выпускников примеряют свадебные платья? — добавил Антон. Он соблазнительно хрустел пиццей, игнорируя столовые приборы и держа кусок прямо в руках, и с любопытством таращился на Дашу.

— Я не сказала, что оно свадебное, — выпалила Даша, схватила кусок пиццы и принялась жевать.

— Это и так очевидно, — усмехнулся Антон. — Кстати, как вы познакомились?

— С кем? — не поняла Даша.

— Ну не с платьем же. С женихом. — Он не сводил с нее заинтересованного взгляда.

— Это было очень романтично, — торопливо соврала Даша, мучительно придумывая красивую версию. — У меня сломался… каблук на улице, а Феликс это увидел и предложил меня подвезти.

Не могла же она сказать, что у нее сломалась пломба и Феликс лечил ей зуб!

— Очень галантно с его стороны, — оценил Антон.

— А ты как с Аленушкой познакомился? — с любопытством спросила Даша.

— Аленка за мной в госпитале ухаживала.

— Ты что, там медсестер снимал? — удивилась Даша.

— Только одну. Больше было бы затруднительно, я все-таки в реанимации валялся, — беззаботно сообщил Антон.

У Даши от беспокойства перехватило дыхание.

— Неудачно прокатился на мотоцикле, когда вернулся в Москву, — объяснил Антон. — Три месяца в больнице отдыхал.

— Почему же ты мне не позвонил? — вырвалось у Даши.

— А ты бы обрадовалась? — Антон задумчиво посмотрел на нее.

— Что ты лежишь в реанимации? — сердито уточнила она. — Вряд ли.

— Что я позвонил.

— Может быть.

— А я боялся, что ты меня и не вспомнишь.

Глупый, зашлось Дашино сердце. Если бы он только позвонил, все могло бы быть иначе. И это не свои свадьбы с другими, а их общую они могли бы сейчас обсуждать.

— Значит, Аленушка тебя выходила. И поэтому ты на ней женишься? — задала она вопрос, который жег губы весь вечер.

— Она меня любит.

— А ты ее? — не стерпела Даша.

— А ты Феликса? — Он наклонил голову, изучая ее тем особенным взглядом, который она помнила со школы.

— Конечно, люблю. Иначе зачем бы мне выходить за него замуж? — Девушка с вызовом вздернула подбородок.

— Потому что он будет хорошим мужем. Потому что уже пора. Потому что он нравится твоей матери, — Антон непринужденно перечислил все подлинные причины.

— А ты, получается, любишь Аленушку до беспамятства, раз женишься на ней? — поспешила перевести разговор Даша.

— На то есть причины, — туманно ответил Антон и добавил после паузы: — Таких, как она, сейчас почти не осталось.