— Ох, извините, что опорочил ваше имя, можете вызвать меня на дуэль, — смеюсь я. — Ну и где твой немец?

— Терпение, сейчас подъедет, — Герман нажимает кнопку на стене, вызывая официанта, и начинает мне рассказывать, что стоит озвучить немцу, а о чем промолчать.

Когда в комнату входит официантка, стуча каблуками, я рассматриваю на планшете проект нового развлекательного центра. Чувствую на себе тяжелый взгляд. Меня немного сносит от него, словно меня пытаются убить им. Поднимаю глаза, рассматриваю красивые стройные ножки в черном капроне, юбку, едва прикрывавшую бедра. Плоский животик, нежную кожу, грудь — небольшую, но красивой формы… А потом на мгновение зависаю. Глаза. Синие, большие, с длинными ресницами, в которых опять тону. И я даже не пытаюсь сопротивляться — мне в кайф. Будоражащие ощущения.

Помнит меня Алиса. И я, как ни странно, помню эту куколку. Я у нее первый, да и она у меня тоже. Не было у меня невинных девочек. Смотрю, и дыхание перехватывает. Она все такая же фарфоровая, вкусная, и на вид невинная. Есть, конечно, изменения — взгляд более тяжелый, с блеском, стервозный, губы яркие, макияж агрессивнее. Ну и само место работы говорит, что из Алисы явно вышла «плохая девчонка». Но это только образ, отчего-то кажется, что внутри она по-прежнему уязвимая глупая девочка. Может, потому что на мгновение с ее лица спадает маска безразличия и появляется нечто другое — очень болезненное.

— Алиса, принеси кофе, сырную нарезку, фрукты, ореховое ассорти. И… — Герман переводит взгляд на меня.

— Зелёный чай, — произношу я, не отрывая глаз от девушки.

Интересно, через сколько рук она прошла после меня? Хрен его знает, почему меня это интересует. Мне ведь все равно…

— Все, Алиса. — Девушка разворачивается, а я смотрю на ее попку, спину, плечи и понимаю, что у меня начинают гореть руки от желания к ней прикоснуться. Прошло больше года с нашей встречи, а эффект остался. Она уже не влюбленная фанатка, а я тот же мудак, который хочет ее трахнуть.

— Не покушайся на моих официанток, — привлекает мое внимание Герман.

— У тебя забыл спросить.

Немец приезжает вовремя, обсуждаем его предложение и мои финансовые возможности. Все идёт хорошо, пока в комнату опять не заходит Алиса с подносом в руках. Пытаюсь не смотреть на куколку, не думать о ней, но нихрена не выходит. Когда она ставит передо мной чай, наклоняясь к столику, я шумно сглатываю. Ее запах сводит с ума — такой же тонкий, нежный, и мне снова хочется ее сожрать. Только теперь по-взрослому, на всю ночь.

Немец что-то спрашивает, а я нихрена не соображаю, мысли совсем, сука, не о том! Она не смотрит на меня, глаза опущены, сосредоточена на сервировке, а я завис на ее губах. Хотелось грубо стереть ярко-красную помаду и вновь попробовать их на вкус. Я помню, как мне снесло башку от ее вкуса. Замечаю, насколько Алиса напряжена — она ставит перед Германом кофе, и оно немного выплескивается. Гера не обращает на это внимание, а девочка нервно стирает капли со стола. Перед самым уходом она все же поднимает на меня глаза, трудно было этого не сделать, когда я ее уже «облапал». Синий океан прекрасен, но не спокоен, в нем буря, шторм и немного боли. Я тебя обидел, моя куколка? Определенно — да. Но… я умелая сволочь, да и ты уже не девочка. Думаю, смогу сгладить неприятные для тебя воспоминания.

— Богдан?! — приводит меня в себя Герман. — Будь добр, вернись в нашу вселенную. Алиса, свободна! — грубо выставляет ее.

И мне, сука, не нравится, что он смеет повышать на девочку голос. Стискиваю челюсть и обращаю внимание на немца, пытаясь снова вникнуть в беседу…

Богдан

Переговоры с немцем проходят успешно. Мы обмениваемся контактами и договариваемся о еще одной встрече. Прощаюсь с Германом, он желает мне победы в предстоящем бою. Спускаюсь вниз и вместо того, чтобы уехать домой, ищу глазами мою Алису. Во мне просыпается что-то хищное и азартное. Хочу эту девочку, и я не привык себе отказывать. Пробегаюсь глазами по залу, но куколки не нахожу. Подхожу к бару, беру воду и сканирую зал. У официанток одинаковая форма, от которой у меня пестрит в глазах, но куколку я узнаю из тысячи. Через пятнадцать минут наблюдений вижу, как Алиса идет с подносом к служебному коридору.

Иду за ней. Она оборачивается, видит меня и ускоряет шаг. Ну нет, сбежать не удастся! Догоняю ее в коридоре, беру за локоть и хочу развернуть. Алиса на секунды застывает, а потом дергается и вырывается. С ее подноса падают и разбиваются вдребезги бокалы, осколки летят к нашим ногам. Мы смотрим на стекло и замираем. От нее пахнет, летом, цветами, свежестью, нежностью и теплом. И эта развратная форма не гармонирует с ее синими глазами, губами и запахом. Нет, она определенно сексуальна и красива, но это все не из ее мира.

В ее глазах растерянность и уязвимость, Алиса наклоняется, чтобы собрать осколки, но я не позволяю ей это сделать. Нагло хватаю за руку и тащу в ближайшую темную подсобку, которую освещает лишь свет фонаря. Мне плевать на приличие и ее личное пространство, я хочу вдохнуть ее запах, прикоснуться к фарфоровой коже и почувствовать вкус. Предстоящий бой, наше прошлое — все вылетает из головы. Есть только Алиса, и я ее хочу, словно помешался.

Захлопываю дверь ногой и прижимаю к ней девушку, вжимаясь в нее всем телом, не позволяя ей опомниться. Я чувствую, как она замирает на мгновение, прекращая сопротивляться, только тяжело дышит и сжимает мои плечи. А я кайфую от ее аромата, тела и дыхания. Голова кружится, сердце барабанит — и мне, черт побери, нравятся мои эмоции, давно меня так не сносило от девушки, я уже думал — все в прошлом, все приелось, или я стал циником до мозга костей.

Мы не двигаемся, только дышим друг другом, а по моему телу волнами разливается возбуждение, и каждая новая волна круче другой. Это дико, алчно, остро. Это напрочь срывает тормоза. Будоражащее ощущение обостряет все чувства и инстинкты.

Обхватываю тонкую талию, прикасаюсь к горячей нежной коже, чувствуя, как по ней бегут мурашки. Тянусь к сладким губам, слегка прикасаюсь, но не целую — пью её дыхание, и это лучше, чем секс, это близость на ментальном уровне, от которой меня ведет. Она со стоном выдыхает, и во мне что-то взрывается, разнося по телу жар.

— Моя девочка…

Сам не понимаю, что шепчу ей в губы — слова вырываются сами собой. Блуждаю по ее телу руками, ласкаю, вжимая ее в себя сильнее, чтобы почувствовала, как меня возбуждает.

Алиса приходит в себя, дергается и дает мне обжигающую пощёчину, вздрагивая от силы удара. Мне не больно, меня — больного пресытившегося извращенца — это возбуждает еще больше. Но я перехватываю ее руку, не позволяя ударить еще раз.

— Отпусти! — шипит, словно кошка. — Не смей меня трогать! — в голосе ярость, ненависть и боль. Алиса впивает ногти в мои плечи, царапая через ткань.

— Тихо, тихо, тихо, куколка. Согласен, я мудак, — ухмыляюсь ей в лицо.

— Отпусти! — повышает голос, стреляя злыми глазами, а меня это заводит. В ее синем океане буря, которая завораживает. В них столько эмоций и страсти! Безразличием и не пахнет. И это вкусно, сладко и чертовски горячо! — Иначе я буду кричать! — трепыхается, пытается меня оттолкнуть, естественно, потираясь о мое тело. Чувствует, мой уже каменный член и замирает.